Читать книгу "Мой бедный богатый мужчина - Мария Воронова"

– Но что же нам делать? Мила ужасно переживает. Она уже билет взяла.

Розенберг тяжело вздохнул:

– Придется и нам в Питер собираться.

Он встал и задумчиво посмотрел в окно. Снег по-прежнему валил стеной, таинственно синея в стремительно надвигающихся сумерках.

– Наверное, лучше ехать на поезде, – осторожно сказала Диана. – На машине по такой погоде опасно.

– Ты права, пожалуй. Покупай билеты на четверг. В пятницу у нас операций нет, потом выходные, на понедельник-вторник у главврача отпрошусь. Думаю, он мне не откажет. Я же местная звезда как-никак!

– Так вот, значит, зачем ты пригласил меня в гости! – кричал Колдунов в петергофской гостиной Розенберга. – Я сразу понял, что это неспроста! Последний раз еле тюрьмы избежали, так ты опять меня в авантюру втравливаешь!

– Нужно же помочь человеку.

– Тогда ты тоже так говорил!

– Прости, но тогда ты первый так говорил.

– И что получилось? Нет, Яша, не проси. Я даже не хочу вникать в подробности. Если нас чуть не расстреляли из-за обычной старушки, представь, что начнется, когда я зарежу известного профессора. Да все светила медицинской науки соберутся и меня дружно по асфальту тонким слоем размажут. Тебе-то что? Мне ведь одному отдуваться придется, ты-то в свою деревню родимую свалишь!

Розенберг пожал плечами и плеснул Колдунову в стакан виски. Жизнь в деревне не избавила его от любви к дорогим напиткам.

– Если хочешь, могу остаться. Но какой от меня толк, объясни. Я же не абдоминальный хирург, даже ассистировать тебе толком не смогу. И хватит орать, ты все равно согласишься.

Колдунов демонически захохотал.

– Конечно, куда я денусь с подводной лодки! Ведь именно Дорохов спас нас от тюрьмы. Зато сейчас я благодаря ему получу срок.

– Ты снимки посмотри, там все не так ужасно.

– Нет уж! Представляю себе, что я там увижу! Но послушай, если он ни к кому не обращался, кто же ему диагноз поставил?

– Он сам себе и поставил. И сам следил за развитием опухоли, чтобы момент не пропустить.

– Какой еще момент?

– Ты забыл, что ли? Дорохов ведь эвтаназию рекламирует…

– Ну вот и подкрепил бы свои разглагольствования личным примером! Насколько я знаю историю медицины, все великие врачи испытывали свои изобретения на себе.

– Он и собирался… – Помедлив, Розенберг залпом выпил свое виски. – Ты не представляешь, какого труда мне стоило уговорить его на операцию! Я объявил ему, что профессор Колдунов обладает воистину божественным даром исцелять самые безнадежные случаи. Профессор Колдунов творит чудеса! Так выпьем же за профессора Колдунова! – схватив бутылку виски, он заново наполнил стаканы.

Колдунов взял стакан и с задумчивым видом сел на диван. В гостиную вошла Диана, неся блюдо с бутербродами.

– Не понял, – сказал Колдунов. – Дорохов не хотел оперироваться, но ты его уговорил. Я не собирался оперировать, но ты меня почти уговорил. – Ян Александрович выделил слово «почти». – Ты, Розенберг, прямо как мать Тереза. Я понимаю, Дорохов спас нас с тобой от тюрьмы. Но ведь это же был его выбор – не лечиться. Ты-то тут при чем? Какое твое дело? И вообще, Михалыч, откуда ты обо всем узнал, в деревне своей сидя?

Розенберг с Дианой быстро переглянулись. Раскрывать семейные тайны даже близкому другу не стоило.

– Да так уж получилось, что узнал… Потом расскажу как-нибудь. Ну что, снимки будешь смотреть?

Пока Колдунов рассматривал снимки, Диана подкладывала ему бутерброды. Наконец он повернулся к Розенбергу.

– Ты знаешь, как уговорить дурака!.. Ладно уж, постараюсь сделать операцию в лучшем виде, пусть у Дорохова останется время пересмотреть свои взгляды. Завтра же решу вопрос с начальником академии, чтобы его госпитализировали. Денька три на подготовку, в конце следующей недели прооперируем. Но тебя, как я понимаю, здесь уже не будет?

– Да, меня на работе ждут… Да и в деревне бабки тоскуют, давление-то им некому мерить. Вот разве что Диана захочет остаться на недельку? Прильнуть к благам цивилизации? – Он повернулся к жене.

Она замялась.

– Если за Дороховым некому ухаживать, я могу взять это на себя…

– В этом нет никакой необходимости! – резко перебил ее муж. – Наймем сиделку, да и Мила будет его навещать…

– Мила? – удивился Колдунов. – Она-то с какой стати?

Первой нашлась Диана:

– Ольга Алексеевна, мать Милы, работала у Дорохова, и он помогал ей воспитывать ребенка, пока она не вышла за Яшу. А теперь Мила тоже хочет ему помочь. Но и я останусь. Нужно же будет лекарства покупать, готовить всякую диетическую еду. Ведь именно Дорохов спас моего любимого мужа от тюрьмы. – Она потянулась к Розенбергу и поцеловала его в начинающую лысеть макушку.

– С такой группой поддержки Дорохов точно поправится! – засмеялся Колдунов.

Отвыкнув от пробок, они чуть не опоздали на поезд. По эскалатору на Московском вокзале пришлось подниматься пешком, а потом бежать на перрон, расталкивая более предусмотрительных пассажиров.

В своей жизни Диана никогда не путешествовала, но ей всегда нравились суета вокзалов, стук колес, ржавые лужи на путях и кисловатый запах железной дороги. Когда-то в детстве она мечтала, как сядет на поезд и отправится на встречу со своей любовью…

Теперь ее поезд был готов к отправлению.

– Яша, Яша! – крикнула она на бегу.

Останавливаться было нельзя, поезд отправлялся через пять минут.

– Что? – Розенберг схватил ее за руку и прибавил ходу, решив, что она кричит оттого, что не успевает за ним.

– Ты меня любишь?

– Что за вопросы, зайчик? – На бегу он высматривал номер перрона на стенде с расписанием. – Шестой путь, давай поднажмем!

Шумно дыша, они подбежали к вагону, и Розенберг протянул проводнице паспорт и билет.

– Поторопитесь, – сказала та, – посадка заканчивается.

Но вместо того чтобы вскочить в вагон, Розенберг крепко обнял Диану.

– Поскорее приезжай, не засиживайся, – пропыхтел он. – Я без тебя вообще жить не могу…