Читать книгу "Россия — всадник без головы - Юрий Мухин"

И наконец, это скрупулезное воспроизведение планов Гитлера по превращению русского народа в рабов. Вспомните:

«Ни один учитель не должен приходить к ним и тащить в школу их детей…И покоренные народы также обязаны знать, как работает транспортная система. Но это — единственное, чему мы должны их обучить… Столица рейха — Берлин, и каждый из них хоть раз в жизни должен там побывать…Гораздо лучше установить в каждой деревне репродуктор и таким образом сообщать людям новости и развлекать их… Только чтобы никому в голову не взбрело рассказывать по радио покоренным народам об их истории: музыка, музыка, ничего, кроме музыки. Ведь веселая музыка побуждает в людях трудовой энтузиазм и если люди могут позволить себе танцевать до упаду, то это, насколько нам известно, широко приветствовалось во времена системы».

Послесловие: Голова в анфас и профиль

Есть причины более простые

Ну а как должна выглядеть настоящая «голова» — настоящий руководитель страны, а не марионетка своего аппарата или иностранного лобби? Руководить — это настолько многообразная сфера человеческой деятельности, что указать на «голову» всего лишь по одному признаку невозможно — их сотни. Но здесь, как в идентификации личности по портретам: чтобы сказать, что на двух фото один и тот же человек, необходимо, чтобы совпали все до одного признаки, а вот для того, чтобы сказать, что это разные люди, достаточно, чтобы не совпадал всего один признак. Поэтому я укажу лишь на бросающиеся в глаза признаки того, как выглядит и что делает настоящая «голова» и как выглядит декоративный кочан на ее месте.

Комментируя одну из моих статей, редактор http://forum-msk. org/ А. Баранов так охарактеризовал Троцкого:

«Среди врагов Сталина было немало очень неприятного народа, запятнанного колоссальными преступлениями, а вот нарицательным стало именно имя Троцкого, который за всю свою жизнь так и не совершил ни одного поступка, за который его действительно можно было бы упрекать по-серьезному, без домыслов. Нет в природе ни одного «преступления Троцкого», только вымышленные. А поди ж ты — до сего дня быть троцкистом — стремно!»

Если бы речь шла только об идейных разногласиях между Сталиным и Троцким, то «стремного» в этом ничего нет, но кто на самом деле эти разногласия понимал? Ведь даже вожди революции не пронимали, что происходит. Очевидец событий Герберт Уэллс писал: «…Большевистское правительство — самое смелое и в то же время самое неопытное из всех правительств мира. В некоторых отношениях оно поразительно неумело и во многих вопросах совершенно несведуще. Оно исполнено нелепых подозрений насчет дьявольских хитростей «капитализма» и незримых интриг реакции; временами оно начинает испытывать страх и совершает жестокости. Но по существу своему оно честно. В наше время это самое бесхитростное правительство в мире.

О его простодушии свидетельствует вопрос, который мне постоянно задавали в России: «Когда произойдет социальная революция в Англии?» Меня спрашивали об этом Ленин, руководитель Северной коммуны Зиновьев, Зорин и многие другие. Дело в том, что, согласно учению Маркса, социальная революция должна была в первую очередь произойти не в России, и это смущает всех большевиков, знакомых с теорией. По Марксу, социальная революция должна была сначала произойти в странах с наиболее старой и развитой промышленностью, где сложился многочисленный, в основном лишенный собственности и работающий по найму рабочий класс (пролетариат). Революция должна была начаться в Англии, охватить Францию и Германию, затем пришел бы черед Америки и т. д. Вместо этого коммунизм оказался у власти в России, где на фабриках и заводах работают крестьяне, тесно связанные с деревней, и где по существу вообще нет особого рабочего класса — «пролетариата», который мог бы «соединиться с пролетариями всего мира». Я ясно видел, что многие большевики, с которыми я беседовал, начинают с ужасом понимать: то, что в действительности произошло на самом деле, — вовсе не обещанная Марксом социальная революция, и речь идет не столько о том, что они захватили государственную власть, сколько о том, что они оказались на борту брошенного корабля».

А что понимали в теории коммунизма реальные коммунисты, сражавшиеся за коммунизм на фронтах Гражданской войны? И им для различия Сталина и Троцкого, для понимания того, за кем идти, требовалось что-то попроще. Поэтому я позволю себе указать на одно простое обстоятельство.

Бессменный вождь большевиков (расколовший социал-демократов на большевиков и меньшевиков) В. И. Ленин практически всю свою революционную жизнь провел за границей, по этой причине реальный русский народ знал плохо и посему свято верил в марксизм. Работал он упорно, не унывал ни при каких неудачах и трудностях. Вернулся Ленин в Россию только после Февральской революции в 1917 г., и надо отдать должное его мужеству и упорству за то, что он, не имея никакого опыта, взял власть в России в то время, когда ее уже все боялись брать.

Совершенно другую судьбу и другой опыт имел И. В. Сталин. Вступил в партию в 1898 г., революционную работу вел только в России, за границей бывал лишь на съездах партии. В связи с этим народ России он знал и понимал прекрасно, в работе руководствовался не столько догмами Маркса и теоретическими рассуждениями, сколько реальным состоянием дел. С 1912 г. он — член ЦК большевиков, с момента учреждения Политбюро — член Политбюро. В 1917 г., после Февральской революции, он возвращается из очередной ссылки (арестовывался царскими властями семь раз, бежал из ссылки — пять раз) в Петроград и возглавляет главную газету большевиков «Правду», а после ее закрытия — очередные газеты, которые большевики выпускают взамен закрываемых. Летом 1917 г. практически возглавляет партию в связи с уходом Ленина в подполье, накануне Октябрьской революции руководит партийным центром по вооруженному восстанию — Революционным военным советом Петрограда, т. е. является по сути техническим руководителем захвата власти.

Однако после взятия власти большевиками в России он отодвигается на второй план — в правительстве большевиков под председательством Ленина он занимал довольно скромное место наркома по делам национальностей. Но зато его непрерывно используют вне Москвы во всех жизненно важных для России случаях. В 1918 г. он обеспечивает большевиков хлебом, удерживая для этого Царицын от захвата белыми; его посылают комиссаром на все фронты, где большевикам грозит наиболее сильная опасность.

Думаю, что уже в это время ему начали очень сильно завидовать другие вожди большевиков, особенно масса набежавших к большевикам в 1917 г. социалистов-евреев. Думаю, что ему завидовал и Ленин. В отличие от других лидеров партии Сталин хорошо знал Россию, непрерывно учился и мог организовать выполнение тяжелейших дел. Остальные вожди, многие из которых умели только революционно болтать, вряд ли могли спокойно относиться к этому. Вот такой штрих.

К пятилетию взятия большевиками власти журнал «Октябрь» выпустил большую фотографию-лубок «Творцы революции» со 100 большевистскими деятелями. Интересно было то, что среди сонма и по сей день никому не известных «творцов» не было Сталина — старейшего члена партии, члена ее ЦК, члена Политбюро и технического организатора самой революции!