Читать книгу "Жизненное пространство - Андрей Ливадный"

— Так, я понял, а теперь докладывай, сколько их? — приказав заткнуться своим чувствам, спросил Илья.

— Фрагмент телеметрии расшифрован на девяносто четыре сигнала, командир… Это все, что успели зафиксировать сенсоры «Хоплита».

Илья вставил руки в захваты пилот-ложемента.

— Класс машин? — осведомился он.

— «Призраки», — ответил Лерватов. Горкалова передернуло.

Призраки… Илья сам распорядился называть так «Фалангеров» противника, чтобы не возникло неразберихи в бою, когда доклады посыпятся один за другим, и, если пользоваться одинаковой терминологией, то уже через минуту не разберешь, о ком тебе сообщают.

«Нам будет не просто трудно…» — подумалось ему в этот миг.

— Он успел отсканировать хоть одну рубку?

— Да.

— Кто в пилот-ложементах?

— Гуманоиды. Очень похожи на нас, хотя судить однозначно не возьмусь — слишком мал фрагмент.

— Хорошо. Сообщи командирам взводов — всем держать позиции. Чтоб ни одна машина не вышла из капонира раньше условного сигнала.

— Принято.

Горкалов посмотрел на приборы. Его «Фалангер» уже закончил тестирование систем.

Готовность.

Готовность.

Готовность.

Сообщения кибернетической системы звучали как заклинание, последняя молитва перед боем.

Все индикаторы горели изумрудно-зеленым.

Правое орудие — тест пройден, перезарядка окончена.

Левое орудие — тест пройден…

Значит, в рубках гуманоиды… Что ж, сейчас станет ясно, на что вы годитесь.

В распоряжении полковника было двенадцать «Фалангеров», девять… нет, теперь уже восемь «Хоплитов» и шесть «Воронов»…

Фактически — ничто против сотни машин тяжелого класса, но Илья не позволил червячку сомнения вползти в душу, — мощь назревающего противостояния соизмерялась сейчас не соотношением тонн, а мастерством пилотов, выдержкой, и главное — правотой.

На чьей стороне правда, тот и сильнее. Этот постулат был проверен временем и кровью.

Его рука неосознанно потянулась к открытому гнезду кристаллопроектора.

Сокура выполнил свое обещание, и рубку «Фалангера», вслед за щелчком заглотившего кристаллодиск привода, наполнили тихие, печальные, прошедшие сквозь мрак тысячелетий и бездну парсек звуки.

Спину полковника внезапно продрал озноб.

Он машинально увеличил громкость и, подчиняясь внутреннему наитию, включил аудиосистему своей боевой машины на открытую радиочастоту.

В первый момент он даже устыдился такого внезапного порыва, но звуки уже росли, крепли, они разливались в багряной ночи чуждого человеку мира, и Горкалов по каналам видеосвязи смог заметить, как пилоты, напряженно ожидающие приказов, удивленно поднимают глаза от приборов, кто-то стукнул себя рукой по шлему, пытаясь понять, что за внезапный фон начала выдавать радиосвязь на командной частоте, лишь Сокура в рубке своего «Хоплита» молча поднял большой палец правой руки, отдавая этим жестом дань полковнику Горкалову, как командиру и человеку.

Наступающие «Призраки» внезапно приостановились.

Пилоты врага не могли понять — что это за нарастающие грозные звуки несет ночной эфир.

Восстанут павшие…

Не важно, что в сегодняшней интерпретации вступивший в органную мелодию хор имел мало общего с оригиналом, звучавшим некогда под сводами кафедральных соборов Земли, — многократно обработанная, осененная веяниями времен, эта мелодия древнего гимна заставляла забыть о различиях религиозных конфессий, церквях-сестрах, что таят злобу друг на друга, о разнице в обрядах и канонах. Даже о своем врожденном атеизме, преданности единственному божеству — логике, и то удалось забыть, потому что человеку в такие моменты обязательно нужно во что-то верить. Если нет в сознании ничего святого, что тревожило бы душу в смертный миг запредельного напряжения перед боем, значит, ты уже умер.

Машины противника через несколько секунд возобновили движение.

— Всем приготовиться… — сухо произнес Горкалов. — Ракетным комплексам «Фалангеров» и «Хоплитов» — режим залпового огня. Первый пуск по команде с КП.

* * *

Они приближались.

С дистанции в десять километров начали поступать первые данные от сенсоров, заблаговременно расположенных высоко в горах. От них не могло укрыться продвижение противника, и на тактическом дисплее в рубке командирского «Фалангера» один за другим начали появляться группы кроваво-красных сигналов.

Илья молча наблюдал за ними, одновременно выслушивая доклады:

— Внимание, термальная активность, девять километров, группа из пятнадцати машин, класс прежний.

— Это Сокура. Вижу двадцать четыре сигнала на правом фланге, командир. Дистанция семь восемьсот.

— Всем переключить системы наведения ракетных комплексов на данные с КП! — приказал Илья, глядя, как движется по экрану изогнутый дугой вал, состоящий из сотни с лишним сигналов.

— Шефорд, ты видишь их?

Несколько секунд тишины, потом в коммуникаторе раздался ответ:

— Да… командир.

— Прошлого нет, Джон. Ты сделал свой выбор.

— Я помню.

— Тогда — удачи.

Горкалов переключил канал связи.

— Дима, что у тебя?

— Предварительные данные наводки есть. Дистанция еще слишком большая.

— Тяни. Мы должны ударить наверняка.

— Сделаю.

Щелчок.

— Всем намотать нервы на кулак. Залп только по команде с КП!

В скупо освещенных капонирах ворочались в этот момент смутные, зловещие контуры затаившихся боевых машин. Сторожкую ночную тишину нарушал утробный вой выдвигающихся гидравлических упоров, нервно взвизгивали сервоприводы торсового поворота, что-то щелкало в недрах боевых эскалаторов…

Пилоты сидели бледные, напряженно ожидая команды.

Вал сигналов катился на них, как лавина, ближе… еще ближе…

— Дистанция сокращается! — не выдержал кто-то. — Три четыреста на моих сенсорах!

— Тишина! — рявкнул в ответ Горкалов.

Еще секунд тридцать томительного, запредельного ожидания.

— Есть данные точной наводки… Ракетные комплексы синхронизированы! — пришел наконец доклад Лерватова. — Телеметрия пошла!

Палец Ильи скинул скобку предохранителя с гашетки залпового огня обоих ракетных комплексов «Фалангера».

— Давай, Дима!

Со склона горы серией частых хлопков ударило автоматическое орудие, выплюнув в багряно-черные небеса Сферы Дайсона очередь осветительных ракет.