Читать книгу "Шлак 5.0 - Олег Велесов"

Верхний Ларс, добрались до Владикавказа. Бутылка боржоми по-прежнему каталась от борта к борту, и я никак не мог отвести от неё глаз. Охранники видели это и издевались:

— Горло промочить не желаешь, шлак? Водички подать? Извиняй, дотянуться не получается.

Глумливый смех метался по кабине, как и вода, но он не раздражал. Наоборот, настраивал на ответную язвительность.

— Ребятки, а представьте себе, что в один прекрасный день мне удастся снять эти цепи и заполучить хотя бы четверть дозы. Слышали что-нибудь про мстительность проводников? Доза её не только усиливает, но и даёт такой простор для воображения, что самому страшно становится. Ну так что, сами решите, кто из вас станет первым, или позволите сделать выбор мне?

Смех стих, а старший, до этого момента сидевший молча, сказал:

— Кончайте базлать. А ты, зашлакованный, осторожно с обещаниями. Воду давать тебе Толкунов запретил, ему и предъявляй.

— Наступит время, всем предъявлю. Долго ещё ехать?

— Не долго.

Буханка свернула с автострады, проехала около километра и остановилась. Хлопнула дверца, меня вытащили и поволокли к длинному двухэтажному зданию. Строения и обстановка вокруг походили на фешенебельный спортивно-оздоровительный комплекс, некий закрытый клуб для особо обеспеченных граждан. Я успел заметить озеро с пустыми лежанками на песчаном берегу, теннисный корт и стрельбище. Серьёзных ограждений, типа забор и вышки с пулемётами, не наблюдалось, но частная охрана с дубинками и наручниками присутствовала. Меня провели мимо парочки таких. Они выглядели набыченными; присутствие на территории клуба вооружённых до зубов варанов их не радовало, да и пленники в цепях выходили за рамки приличия, отдыхающему контингенту такое вряд ли понравится. Я усмехнулся: это они ещё дохлятину в буханке не видели.

Мы прошли по длинному светлому фойе и по лесенке спустились в бар в стиле а-ля девяностых. Сам я это время не помню, ибо следить за эпохой из детской коляски не очень удобно, да и похер мне было в том возрасте на всякие стили и эпохи. Однако многочисленные сериалы регулярно возвращают народ в прошлое, рисуя его каждый на свой лад.

Столиков было штук семь. Вокруг полумрак, длинная барная стойка, непринуждённая музыка великого Морриконе — «Плач ветра», обожаю эту мелодию. На столиках лампы под свечи, в воздухе лёгкий запах лаванды. Идиллия. Бармен в белой безрукавке с бабочкой на шее молчаливо созерцал потолок.

Вход перегораживала цепочка, на которой висел золотистый шильдик с надписью: Закрыто на спецобслуживание. Перед нами цепочку сняли, пропуская в зал. Все столики были пусты, только один посетитель сидел с края стойки. Толкунов. Перед ним стоял стакан виски, в котором таяли кубики льда. Глянув на меня, он пальцем указал на кресло напротив и усталым голосом проговорил:

— Выпьешь со мной?

— Кофе, — незамедлительно согласился я. — И воды. Побольше.

Толкунов кивнул бармену:

— Налей.

Охрана сняла с меняя цепи и отошла. Я растёт запястья, опустошил стакан воды и жестом показал бармену, чтоб налил ещё.

— Смелый ты, — опустошив второй стакан, сказал я. — Не боишься, что восстановлю водный баланс и шею тебе сверну?

— А смысл? — не поворачивая головы, спросил Толкунов. — Жизнь твоя от этого лучше не станет. И не поможешь этим никому. Неужели не надоело щи лаптем хлебать?

— Странный ты сегодня. Обычно улыбаешься, подбородок на уровне горизонта держишь, а сейчас чуть ли не носом стойку протираешь. Предложить чего-то хочешь? Погоди, не отвечай, сам угадаю. Хочешь спросить, где Алиса, верно? Зря стараешься, не отвечу.

Толкунов приложился к стакану и выдохнул:

— Не всё так просто, клетчатый. Не поверишь, но где находится Алиса, мне совсем не интересно. Искать её, а тем более гоняться — это как пиранью голыми руками ловить, занятие бестолковое и кровавое. Когда придёт время, она сама объявится. Так что ответы твои мне без надобности.

Меня такое признание обескуражило.

— Нахрена тогда за мной бегали? Столько народу потеряли. Грохнули бы сразу и вернулись к себе чай пить. Ну или виски как в твоём случае.

— Я же говорю, всё не так просто, — он помолчал, посмотрел в стакан и отодвинул. — Пройдёт время, и Алиса даст о себе знать. Завтра, послезавтра, через неделю — не важно. У неё есть то, что нужно нам, а у нас — что нужно ей.

— Ты сейчас обо мне?

— Не льсти себе, Дон. Ты разменная карта, и всегда был ею. Ты по скудоумию решил, что между вами чувства, любовь какая-то там, а в реальности Алиса просто тебя использовала. Она всё время кого-то использует. Внушает очередному простачку, что он самый лучший и прочее, и вертит им по своему усмотрению. У меня пальцев на руках не хватит сосчитать всех её любовников. Большинство из них закончили жизнь в яме, и только немногим посчастливилось погибнуть во славу Алискиных идей где-нибудь на Территориях. Ты ей понадобился, чтобы пробить дорогу на Землю. Пробил, молодец, больше не интересен. Теперь она найдёт другого дурачка и продолжит воплощать свои замыслы в жизнь.

Я едва сдержался, чтобы не удавить его. Сжал пальцы в кулаки, напрягся. Это не так, нет! Для Алисы я единственный! Не она — я её бросил…

Охрана сзади тоже напряглась, щёлкнул предохранитель на автомате, бармен присел. Но Толкунов махнул рукой, и охрана успокоилась.

— Тебе обидно, Дон, понимаю. А ты понимаешь, что я не лгу. Алиса наверняка говорила, что Контора есть исчадье ада, а Тавроди сатана в образе злого гения, мечтающего превратить Землю во второй Загон, и его обязательно надо остановить. Но включи же наконец логику. Господин Тавроди бывает здесь по нескольку раз в год, и если бы хотел сотворить из этого места Загон, то давно бы сотворил. Достаточно горсти пыльцы, чтобы заразить крапивницей половину мира.

Губы пересохли, я потянулся к воде. Половина мира… У Алисы есть эта горсть, я видел коробочку. Но это для другой цели. Так наказывают виновных. Гидравлик почувствовал это на себе. Ему хватило щепотки. Остальное… Кому остальное?

Бармен наконец-то подал кофе, но я к нему даже не притронулся. Отодвинул чашку и замотал головой.

— Она не сделает этого.

Толкунов усмехнулся:

— Сделает, будь уверен. Представь только: Земля, покрытая полями крапивницы. И твари — миллиарды! Бесконечные толпы тварей, охотящиеся за немногими уцелевшими людьми. Сохранятся лишь небольшие анклавы на севере, да и то со временем появится вид, не боящийся холода. И что тогда?

Он приложился к стакану. Мне тоже захотелось чего-нибудь