Читать книгу "Синдром Кандинского - Андрей Васильевич Саломатов"

ответил Алексей и под нос себе пробормотал:. - В трактире пол и потолок деревянные, а в святилище земляные. Богоносцы хреновы.

- Понимаю, - на этот раз притворно вздохнул дурачок. - Ты можешь сам выбрать, что оттяпать: руку или ногу. Порядок такой. Ну не могут они спокойно смотреть, когда у человека все на месте. Жаба душит.

- Врешь ты все, - тихо проговорил Зайцев. - Это тебя жаба душит. Иди отсюда, придурок.

- Зря ты ерепенишься, - миролюбиво сказал Мишка. - Я тебе дело хочу предложить. Мы здесь с тобой вдвоем такого можем наворочать... И, между прочим, помочь кудияровцам. Они же роют как кроты. Так вот, план у меня есть: размножаться и рыть, рыть, рыть. На пол страны прорыть подземелье, а то и на всю. Это для начала. Кумекаешь, первое подземное государство. А мы с тобой...

- Иди отсюда, ты сумасшедший и даже не понимаешь этого, - начал раздражаться Алексей.

- Не-ет, - трескуче рассмеялся Мишка. - Не сумасшедший я. Был бы сумасшедшим, отпустил бы тебя. Тут-то нам всем каюк и пришел бы. А я хочу дать людям нормальную жизнь. Хватит им по трубам ползать, да в тесных норах жить. Будем строить подземные квартиры.

- Ну а себя ты, конечно, объявишь царем? - с сарказмом спросил Зайцев.

- Как хошь называй, - уклончиво ответил Мишка. - Можно и царем, да подземелье пока маловато для царства. А что, Михаил-первый звучит. Да не ломайся, я дело предлагаю. Как тебя звать-то?

Такого поворота событий Зайцев даже не мог себе представить. Этот полубезумный, хилый мозгляк вознамерился построить целую подземную империю и очевидно собирался предложить ему должность советника или первого министра. Подобная идея могла возникнуть в башке только такого человека как Мишка-дурачок: психически неуравновешенного, физически ущербного маниакального себялюбца. Но самым ужасным Алексею показалось то, что в принципе этот невероятный план был вполне осуществим. Зайцев очень ярко представил, какими словами Мишка будет уговаривать дремучих кудияровцев, что будет сулить и на каких давно заржавевших струнах играть. Не менее страшно выглядела убежденность дурачка в своей правоте. В его словах не было ни грамма цинизма, и чисто внешне она являлась благом для этих несчастных одичавших калек. Он, Мишка, не вылезая из подземелья, желает построить руками кудияровцев настоящую, а не вымышленную Кудияровку, тогда как живущие на поверхности нормальные люди могут предложить ползунам лишь жалкое прозябание в убогом поселковом доме инвалидов, унизительное людское презрение и бесстыдное любопытство. А Мишка-дурачок вдруг вконец разоткровенничался и принялся фантазировать. При этом глаза у него подернулись мечтательной дымкой, он смотрел на стену поверх головы Алексея и каким-то кондовым, псевдо-газетным языком сладострастно перечислял:

- Построим подземные заводы, наладим производство стали, поднимем химическую промышленность. Здесь, у нас под землей, есть все полезные ископаемые. Все есть! Надо только это взять!

- Ты неграмотный идиот, - хрипло отозвался Зайцев. - Ты даже не соображаешь, что говоришь.

- Не надо ля-ля, - на этот раз обиделся Мишка. - У меня десять классов. Как-нибудь разберемся. Вон, даже древние греки две тысячи лет назад выплавляли чугун и сталь. А мы, слава богу, уже в космос летаем.

- Кто это мы? - поразился Алексей.

- Мы, русские люди, - ответил дурачок.

Этот невыносимый бред заставил Зайцева застонать. "Почему древние греки? - с тоской подумал он. - Какой чугун? Мы в космос летаем! Что он несет?"

- Хорошо, - как можно спокойнее проговорил Алексей. - А ногу мне зачем отрубать? Я и так могу...

- Ну, у тебя, небось, высшее образование, - начал Мишка. - А нам такие нужны позарез. Это и будет твоим первым вкладом в строительство подземного государства. Что-то вроде залога. Знаешь, когда берешь что-то напрокат, оставляешь залог.

- Так залог же возвращают! - воскликнул Зайцев. - А ногу-то не вернешь!

- Она тебе здесь и не пригодится, - резонно ответил дурачок. Научишься ползать и забудешь. Как я. Ты не веришь, потому что не хочешь остаться. Но это дело поправимое.

- Ты кем себя возомнил? - тихо спросил Алексей. - Отцом народов?

- Маленького народа, - поправил его Мишка и рассеянно добавил: - Пока маленького. И ты нам нужен, чтобы сделать этот народ большим. А то, что кудияровцы ползают, это ничего. Когда человек ползает, он ближе к земле. А тому, кто стоит, лучше видно не тех, кто ходит, а ползающих.

- Слушай, отпусти меня! - взмолился Алексей. - Обещаю, никому не скажу ни слова о вашем погребе. Клянусь! И стройте здесь что хотите: город Солнца или тракторный завод. Был же у вас здесь солдатик, это который сбежал. И никто не пришел и не разорил ваше подземелье. И я не стану. Живите, как хотите.

- А кто тебе сказал, что он сбежал? Здесь он, родимый, - хохотнул Мишка-дурачок, и от этого хохота у Алексея по спине побежали мурашки. - Не понимаешь ты, - серьезно и даже с некоторой досадой продолжил Мишка. Он перелез через распятого Зайцева, огорченно помотал головой и тихо повторил: - Не понимаешь. Ладно, потом поговорим. Время у нас есть.

Мишка собрался было покинуть святилище и пополз к выходу. Зайцев вдруг забеспокоился, с трудом приподнялся и совсем другим голосом, униженно попросил:

- Слушай.., почеши голову. Не могу больше. Блохи заели. Я так скоро сойду с ума.

- Терпи, стояк. Господь терпел и нам велел, - выползая из пещеры, ответил дурачок и затем, явно ерничая, добавил: - О, Господи, велика сила твоего огня. Помилуй мя, раба твоего Михаила.

Оставшись в одиночестве, Зайцев некоторое время лежал без единой мысли в голове. Забегать вперед и думать о своей участи у него не было сил, мучить себя воспоминаниями о такой далекой и ставшей уже нереальной жизни в Москве не хотелось, всерьез обсуждать с собой идиотский проект Мишки-дурачка казалось ему таким же безумием, как и сама идея. Алексею ужасно хотелось забыться, и он уже согласен был на кудияровский поганый самогон, но попросить было не у кого. Ко всему прочему, давящая подземельная тишина стала раздражать его не меньше укусов блох. Почему-то только сейчас Зайцев заметил, что здесь не слышно ни шелеста листьев, ни жужжания насекомых, ни завывания ветра в ветвях деревьев. Это снова