Читать книгу "Смертельное фрикасе. Убийство по лионскому рецепту - Ванесса Рубио-Барро"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А меня, например, всегда волновал вид спинной части говяжьей туши с тонкими прослойками жира, которые выглядят словно серебристая паутина, или каре ягненка, его розовая мякоть…
Доехав до ворот Бурк-ан-Бресса, они свернули на другую департаментскую дорогу и углубились в сельскую местность. И наконец через десяток километров прибыли на ферму некоего птицевода, по забавному совпадению звавшегося Делуазо[96], специалиста по разведению бресских кур на свежем воздухе, что было признано биопродукцией; а вдобавок он еще и готовил курятину по старинке. Хозяин встретил их с радостью — статья в «Гастрономических радостях» была для него знаком признания, на которое он давно надеялся. Визит проходил как и подобало, следуя привычному протоколу: колпаки и бумажные гигиенические маски, бахилы поверх обуви, поучительные речи у каждого места, где птицу забивали, ощипывали вручную и всухую, после чего готовили, а также острые вопросы и откровенные ответы.
Проскочив бегом через лаборатории, они чуть дольше задержались в зонах разведения и получили право на длинный отчет о разделении птиц по возрасту и размеру, о контроле за их развитием, откормом на основе кукурузного зерна в закрытой выгородке, называемой клеткой, за их окольцовкой и обрезкой когтей. Пако беспрестанно щелкал фотоаппаратом, стоя в траве на коленях, чтобы быть поближе к курам, и в конце концов весь покрылся пухом.
Делуазо пригласил их проследовать в свой кабинет. Предложил им взять несколько рекламных буклетов и, не удержавшись, похвастался дипломами и прочими трофеями, полученными на конкурсе лучших бресских птицеводов «Слава Бресса». Лора остановилась перед висящим на стене карандашным рисунком — поясным портретом в рамке красного дерева, изображавшим элегантного господина XIX века. Бородка клинышком, густые брови, лоснящаяся шевелюра, вздернутый кверху подбородок — этот экзальтированный дворянчик буквально царил над письменным столом хозяина.
— Ваш предок? — спросила заинтригованная журналистка.
— О, нет: перед вами самый блистательный защитник бресской курицы, выдающийся поэт Габриэль Викер, дважды удостоенный премии Французской академии.
— Никогда о нем не слышала.
— Он умер в одна тысяча девятисотом году, и поверьте, такого творца больше не будет. Послушайте-ка это милое стихотворение! — сказал он, схватив со стола маленький томик в потертом кожаном переплете, и ему не понадобилось долго его листать, чтобы найти текст, который он и без того явно знал наизусть. — Только вслушайтесь! Это называется «Пулярка»:
В дальнейшей веренице рифм поминались: вино поммар, почтенное пузо, поедатели кукурузных лепешек и грех чревоугодия. Он читал, даже облизываясь от удовольствия, и его несло вплоть до последнего четверостишия, которое он закончил, прищелкнув языком:
Лора и Пако пришли в восторг, неуклюже рассыпавшись в подобающих комплиментах, но Делуазо, чьи побагровевшие щеки выдавали искреннее волнение, не сообразил, что это просто вежливость, и с ходу предложил им прослушать оду Викера «Каплун», тоже состоявшую из дюжины четверостиший. Они еле отговорились срочной встречей в Лионе, сослались на долгий путь, но пообещали вернуться. Делуазо отпустил их с сожалением и, когда машина покидала двор фермы, все еще держал открытую книгу в руках.
Они подождали, пока не отъедут на несколько десятков метров, и громко расхохотались.
— Еще немного, и на нас обрушился бы весь птичий двор! — поперхнулся от смеха Пако, включая радио.
Он воспользовался чеканным ритмом отрывка техно трехлетней давности и сымпровизировал, довольно неплохо подражая рэперам-латиносам из испанского Гарлема, несколько од в честь свиньи, индюшки и ежа, а Лора прыскала от смеха на каждой из рифм, пристойность которых становилась все более сомнительной. Ей уже казалось, что она вот-вот задохнется, а фотограф забирался все дальше и дальше, пока совсем не хватил через край, описывая животных в ситуациях, граничивших с категорией «только для взрослых».
Так и не дождавшись упреков, Пако прибавил газа, а с приближением к лионским пригородам увеличил громкость радио. Метеопрогноз предрек легкое потепление, спрыснутое мелким дождичком, из информации о положении на дорогах следовало, что на северной объездной дороге наблюдается небольшое замедление хода. После чего начались новости — с сообщения, по поводу которого не было сделано никаких новых уточнений, а если судить по тону диктора, его крутили по кругу с самого утра: Эрик Шеврион, владелец бушона «Старый очаг», был найден мертвым в заднем помещении своего ресторана.
— Ну давай же, возьми трубку!
В новостях сообщали крайне мало подробностей. Лора пыталась узнать больше на других местных частотах, но была вынуждена признать, что одни и те же короткие сообщения повторялись везде: третья жертва, третий бушон, серия смертей продолжалась. И это все.
Жан-Филипп Рамо ответил в последний миг, как раз перед тем как включился его автоответчик.
— Да, я слушаю.
— Привет, это Лора. Не помешала?
— Привет.
— Я только что узнала насчет Эрика Шевриона… Ужасно!
— Как всегда.
— Ты… ты все еще следишь за этим делом?
— Разумеется.
Пако, сосредоточившийся на дороге, изобразил довольную улыбочку, правда, еле заметную, чувствуя, что Лора в замешательстве. Рамо был холоден, по крайней мере не слишком разговорчив. Но она не позволила себя смутить и решила сменить стратегию:
— Тебе знакома аббревиатура «БПБК»?
— А что?
— Значит, знакома.
— Так, слышал немного, но почему ты заговорила об этом сейчас?
— Да потому что эту новую марку собирались вместе запустить Жером Тевене, Жиль Мандрен и Эрик Шеврион.
— Кто тебе сказал?
— Неважно. Это значит, что всех троих объединял отнюдь не простой факт, что они были лионскими рестораторами и держали бушоны… Нет, между тремя убитыми существовала более тесная и глубокая связь!
— Ты говорила об этом полиции?
— Нет. У меня не было повода, я же и вообразить не могла, что Шевриона тоже убьют!
— Разумеется.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Смертельное фрикасе. Убийство по лионскому рецепту - Ванесса Рубио-Барро», после закрытия браузера.
