Читать книгу "Перед падением - Ной Хоули"

– Нет, не нужно. Он уже поспал сегодня в первой половине дня, – внезапно заявляет мать Элеоноры, Бриджит Данкирк. Та смотрит на мать с плохо скрываемым возмущением. Бриджит всегда любила угодить малознакомым людям, особенно мужчинам. Ее муж бросил их, когда Элеонора начала посещать колледж. После развода он переехал во Флориду. Теперь отец живет в Майами и встречается с разведенными дамами с силиконовыми бюстами. Кстати, он должен приехать проведать Элеонору после отъезда Бриджит.

Билл замечает напряженность, возникшую между матерью и дочерью. Он переводит взгляд на Дуга, который приподнимает уже наполовину опустевшую бутылку с пивом, словно хочет произнести тост.

– Ну как, классное? – спрашивает он, не замечая, что Билл к напитку даже не притронулся.

– Что? – не понимает Каннингем.

– Пиво.

Не ответив, Билл протягивает руку и ерошит волосы мальчика. Четыре часа назад в офисе Дона Либлинга он выдержал жесткую стычку с Гэсом Франклином из Национального комитета безопасности перевозок и представителями министерства юстиции. Они заявили, что хотят знать, где он взял записку О’Брайена.

– Еще бы, конечно, хотите, – ответил он, засунув большие пальцы за подтяжки.

Дон Либлинг, поправив галстук, подчеркнул, что компания Эй-эл-си не раскрывает свои источники информации.

– Это не пройдет, – заявил сотрудник минюста.

У Франклина, внушительного вида чернокожего мужчины, похоже, была своя версия случившегося.

– Это сам О’Брайен передал вам записку? Из-за того, что произошло между нами?

Билл лишь пожал плечами.

– Во всяком случае, она не упала с неба, – заявил он. – Это все, что я могу сказать. Мне уже приходилось бывать в суде и отстаивать наше право не разглашать источники, из которых мы получаем те или иные сведения. Буду рад сделать это еще раз. И, кстати, если не ошибаюсь, теперь вы не можете держать свои машины на нашей парковке бесплатно.

После того как негодующие Франклин и люди из минюста ушли, Либлинг плотно закрыл дверь своего кабинета.

– А теперь расскажи мне все, как есть, – потребовал он, обращаясь к Биллу.

Каннингем уселся на диван, вытянул ноги и произнес целый монолог. Да, он воспитывался без отца, а его мать была слабой женщиной, хватавшейся за случайных мужчин, как утопающий за соломинку. Зато посмотрите на него теперь. Перед вами богатый человек, мультимиллионер, который указывает половине населения земного шара, что именно надо думать и когда. Он не позволит какому-то выскочке-юристу, пусть даже выпускнику Лиги Плюща, сбить его с толку и сдать Нэймора. Дело касается Дэвида, его друга и наставника. Да, возможно, в последнее время они с Дэвидом не слишком ладили, но Уайтхед был для Билла как брат, а значит, он должен во что бы то ни стало докопаться до правды.

– Как и сказал этот тип, – заявил Билл Дону, – записку передал мне человек из ФБР. Его вышибли из команды, и он здорово обиделся.

Либлинг внимательно посмотрел на Каннингема. Лицо его приобрело задумчивое выражение.

– Вот что. Если я узнаю, что ты опять вляпался в какое-то дерьмо, ты об этом пожалеешь.

– Не дави на меня, – сказал Билл, вставая с дивана. Он медленно подошел к стоящему у двери Либлингу и остановился прямо перед ним. Забудь о том, что мы находимся в офисе, говорил он всем своим видом, не уповай на служебную иерархию и общественные нормы поведения. Перед тобой воин, лидер, альфа-самец, готовый разбить в кровь твою физиономию, поэтому лучше опусти рога и уйди с моей дороги.

Каннингем чувствует запах салями, исходящий изо рта Либлинга. Не выдержав взгляд Билла, Дон моргает, явно не готовый к рукопашной схватке один на один. Проходит еще несколько секунд, и Либлинг отступает в сторону. Каннингем распахивает дверь и выходит в коридор.

Теперь, находясь на кухне дома, в котором живут Элеонора, Дуг и Джей-Джей, Билл решает взять инициативу в свои руки.

– Это всего лишь дружеский визит, – говорит он, вставая. – Сейчас вы переживаете трудный период. Вы для меня – все равно что родственники. И для Дэвида вы были членами его семьи. Поэтому я собираюсь приглядывать за вами. Да-да, дядя Билл будет за вами присматривать.

– Спасибо, – отвечает Элеонора. – Но я думаю, с нами все будет в порядке.

Каннингем широко улыбается:

– Я в этом просто уверен. Деньги вам помогут.

В его голосе слышится нечто, не соответствующее благодушному выражению его лица.

– Мы собираемся переехать в таунхаус в городе, – заявляет Дуг.

– Прекрати, – обрывает его Элеонора.

– А что такого? Это же правда.

– Прекрасное место, – подхватывает Билл и щелкает подтяжками. – Столько воспоминаний.

– Я не хочу быть невежливой, – холодно произносит Элеонора, – но мне надо покормить Джей-Джея.

– Да, конечно, я понимаю. Мальчику в таком возрасте необходима материнская ласка и забота, особенно после того, что… э-э… случилось… Может быть, вам следует его…

Элеонора, не дослушав, отворачивается, открывает замок на контейнере с кусочками индейки и ставит его в микроволновую печь. Она слышит, как Билл подходит и останавливается за ее спиной. Он не привык, чтобы на него не обращали внимания.

– Пожалуй, мне пора, – говорит он.

Дуг тоже поднимается из-за стола.

– Спасибо, но я в состоянии сам найти выход.

Элеонора ставит перед Джей-Джеем его тарелку:

– Вот. Если захочешь еще маринованных овощей, скажи – получишь добавки.

Позади нее Билл подходит к кухонной двери и останавливается.

– Вы разговаривали со Скоттом? – спрашивает он.

Услышав знакомое имя, мальчик поднимает голову от тарелки. Элеонора тоже устремляет взгляд на Каннингема.

– А что?

– Ничего, – отвечает Билл. – Просто, если вы не смотрите телевизор, то, наверное, не знаете, что у следствия есть к нему вопросы.

– Какие вопросы? – интересуется Дуг.

Билл вздыхает так, словно то, что он собирается сказать, вызывает у него душевную боль.

– Просто людям не все понятно, знаете ли. Он попал на борт самолета последним. И потом… у него правда была связь с вашей сестрой? А про картины вы слышали?

– Не стоит говорить об этом сейчас, – возражает Элеонора.

– Нет, почему же, – вмешивается в разговор Дуг. – Мне интересно. Понимаете, он звонит, посреди ночи. – Дуг смотрит на жену. – Ты думаешь, что я не в курсе.

– Дуг, – говорит Элеонора, – в любом случае этому типу в подтяжках вовсе не обязательно такое знать.

Каннингем закусывает нижнюю губу.

– Значит, вы с ним общаетесь. Мне кажется, это неосторожно с вашей стороны. Понимаете, просто пока к нему есть кое-какие вопросы. Мы живем в Америке, и я скорее дам себя убить, чем позволю правительству лишить нас права на справедливое судебное разбирательство. Но пока расследование еще только начинается, а вопросы к этому человеку весьма серьезные. Я очень беспокоюсь за вас. Вы уже получили душевные травмы. А ведь никто не знает, как далеко все это зайдет. Хочу задать вопрос: зачем он вам нужен в такой ситуации?