Читать книгу "Смерть Ахиллеса - Борис Акунин"

Дело в том, горячась объяснил безутешный отец,что палачи из министерства юстиции выбрали Мерлен неслучайно — трое изпропавших девочек жили именно в этом городке. «Честного суда в Мерлене небудет», — так выразился банкир. Население городка возбуждено до крайности.Вокруг здания суда по ночам жгут костры. Позавчера в тюрьму пыталась ворватьсятолпа, чтобы растерзать арестованного — пришлось утроить охрану.

Господин Фехтель провел тайные переговоры ссудьей, и тот оказался человеком разумным. Если решение будет зависеть от него,мальчик получит пожизненное заключение. Но это мало что даст. Предубеждениепублики против Брюссельского Крысолова столь велико, что прокурор навернякаопротестует такой приговор и будет назначено повторное разбирательство.

«Вся надежда только на вас, господинВельде, — сказал в заключение банкир. — Я всегда считал себячеловеком, для которого невозможного не существует. Но в данном случае ябессилен, а речь идет о жизни моего сына».

Ахимас с любопытством смотрел в багровое лицомиллионера. Было видно, что этот человек не привык проявлять эмоции. Напримерсейчас, в момент сильнейшего потрясения, его толстые губы расползались внелепой улыбке, а из одного глаза стекала слеза. Это было интересно: непривыкшеек экспрессивной мимике лицо не умело изобразить гримасу скорби. «Сколько?» —спросил Ахимас. Фехтель судорожно сглотнул. «Если мальчик останется жив —полмиллиона франков. Не бельгийских, французских», — поспешно добавил он,когда собеседник ничего не сказал.

Ахимас кивнул, и в глазах банкира вспыхнулбезумный огонек. Точно таким же огоньком загорались глаза тех сумасбродов, ктоставил у рулетки все свои деньги на зеро. Этот огонек назывался «а вдруг?». Стой лишь разницей, что у господина Фехтеля деньги явно были не последние. «Еслиже вам вдруг… — голос банкира дрогнул. — Если вам удастся не толькоспасти Пьеру жизнь, но и вернуть ему свободу, вы получите миллион».

Такой гонорар Ахимасу еще никогда непредлагали. Он по привычке перевел сумму в английские фунты (без малоготридцать тысяч), в американские доллары (семьдесят пять тысяч) и в рубли (вышлобольше трехсот тысяч). Много, очень много.

Чуть прищурившись, Ахимас медленно проговорил:«Пусть ваш сын откажется от психиатрической экспертизы, объявит себя невиновными потребует суда присяжных. А ваших дорогих адвокатов увольте. Я сам найдуадвоката».

3

Этьен Ликоль жалел только об одном — чтоматушка не дожила. Как она мечтала, что ее мальчик выучится на адвоката иоблачится в черную мантию с белым прямоугольным галстуком. Плата за учение вуниверситете съедала всю ее вдовью пенсию, матушка скупилась на докторов илекарства и вот не дожила — умерла прошлой весной. Этьен стиснул зубы, не далсебе расклеиться. Днем бегал по урокам, учебники штудировал по ночам, идоучился-таки — заветный диплом с королевской печатью был получен. Матушкамогла гордиться своим сыном.

Прочие выпускники, новоиспеченные адвокаты,звали его в загородный ресторан — «обмыть мантию», но Этьен отказался. У негоне было денег на кутежи, а главное — хотелось в такой день побыть одному. Онмедленно спускался по широкой мраморной лестнице Дворца Правосудия, гдепроходила торжественная церемония. Весь город с его шпилями, башнями и статуямина крышах лежал внизу, у подножия холма. Этьен остановился, наслаждаясьпейзажем, который казался ему приветливым и гостеприимным. Брюссель словнораздвигал объятья навстречу новоиспеченному мэтру Ликолю и сулил ему множествосамых разных сюрпризов — в основном, конечно, приятных.

Кто спорит, диплом — это лишь полдела. Безсвязей и полезных знакомств хороших клиентов не найти. Да и все равно нетсредств обзавестись собственной конторой. Придется идти в помощники к мэтруВинеру или к мэтру Ван Гелену. Ну да это ничего — хоть какое-то жалование все равноведь положат.

Этьен Ликоль прижал к груди папку, в которойлежал диплом с красной печатью, подставил лицо теплому сентябрьскому солнцу изажмурился от полноты чувств.

В этом нелепом положении и застал его АхимасВельде.

Паренька он присмотрел еще в зале, когдазвучали скучные напыщенные речи. По типажу юнец подходил идеально: миловидный,но не красавчик. Тоненький, узкоплечий. Широко раскрытые честные глаза. Когдавышел произносить слова клятвы, голос тоже оказался подходящий — звонкий,мальчишеский, дрожащий от волнения. Лучше же всего было то, что сразу видно: некакой-нибудь барчук, а плебейская косточка, работяга.

Пока длилась бесконечная церемония, Ахимасуспел навести справки. Рассеялись последние сомнения: идеальный материал.Оставались пустяки.

Он неслышно приблизился к худенькому юноше иоткашлялся.

Этьен вздрогнул, открыл глаза, обернулся.Перед ним стоял невесть откуда взявшийся господин в дорожном сюртуке, стросточкой. Глаза у незнакомца были серьезные, внимательные. И цвета не совсемобычного — очень уж светлые. «Мэтр Ликоль?» — спросил человек с легкимакцентом. Этьена впервые назвали «мэтром», это было приятно.

Как и следовало ожидать, мальчик сначалапросиял, узнав, что ему предлагают вести дело, а когда прозвучало имя клиента,пришел в ужас. Пока возмущался, размахивал руками, твердил, что этого негодяя,это чудовище никогда и ни за что защищать не станет, Ахимас молчал. Заговориллишь тогда, когда Ликоль, исчерпав запас негодования, промямлил: «Да и несправиться мне с таким делом. Видите ли, мсье, я пока еще очень неопытен,только что получил диплом».

Тут настал черед Ахимаса. Он сказал: «Выхотите двадцать, а то и тридцать лет работать за гроши, добывая деньги и славудля других адвокатов? Да, году этак в 1900-ом вы, наконец, накопите нужноеколичество сантимов, чтобы открыть собственную практику, но к тому времени выбудете лысым, беззубым неудачником с больной печенью, а главное, из вас вытечетвесь жизненный сок. Он по капле прольется у вас между пальцев, дорогоймэтр, — в обмен на скопленные гроши. Я же предлагаю вам гораздо большее, ипрямо сейчас. Уже в свои двадцать три года вы получите хорошие деньги и громкоеимя. Причем даже в том случае, если процесс будет проигран. Имя в вашейпрофессии еще важней, чем деньги. Да, ваша слава будет с привкусом скандала, ноэто лучше, чем всю жизнь прозябать на побегушках. Денег же вы получитедостаточно, чтобы открыть собственную контору. Многие вас возневавидят, нобудут и такие, кто оценит мужество молодого адвоката, не побоявшегося идти наперекорвсему обществу».

Ахимас минуту выждал, чтобы у паренька быловремя осознать сказанное. Потом перешел ко второй части, которая, по егоразумению, должна была оказать на мальчишку решающее воздействие.