Читать книгу "Хладнокровное предательство - Чарлз Тодд"

Ратлидж остановился на пороге.

— Мистер Белфорс, я всего лишь хотел узнать, при каких обстоятельствах вы видели револьвер Тео Элкотта в последний раз. Раз вы считаете, что совесть не позволяет вам отвечать на мои вопросы, у меня не остается иного выхода, и придется передать те же вопросы судье.

— Чтоб вам провалиться! Генри Элкотт был моим другом. Его сыновья были моими друзьями!

— Мистер Белфорс, как известно, любопытство погубило кошку. Вы попросили Генри Элкотта показать вам револьвер его брата. Вы стояли за прилавком, и Генри дал вам револьвер? А вы, наверное, осмотрели его, а потом положили палец на спусковой крючок… Так поступил бы на вашем месте любой нормальный мужчина. Вы, если можно так выразиться, оживили в памяти подвиг прежнего владельца. Ни одному жителю Эрскдейла еще не приходилось убивать буров. Волнующее ощущение! Вы так и представляли, как враги ворвались на железнодорожную станцию! Наверное, собирались убить Тео Элкотта, прежде чем он успеет телеграфировать об отряде бурских ополченцев. А может, буры замышляли захватить станцию и из засады напасть на поезд. Как известно, буры очень любили уничтожать британские линии связи. И Тео Элкотт, помешанный на технике, — вы сами так говорили, — сделал то, что не представилось возможным совершить ни вам, ни Генри, ни другому жителю Эрскдейла… — Ратлидж помолчал. — Именно поэтому вы узнали револьвер, когда снова увидели его!

Белфорс смотрел на него в упор и молчал.

— Кто?!

— Говорю вам, я его не выдам.

— Кто принес вам револьвер? Джош Робинсон? Он хотел его продать? Он знал, что револьвер вам понравится, потому что вы знали Тео лучше, чем остальные.

— Нет, это был не мальчик!

Ратлидж вспомнил, как Белфорс и его жена подошли к Полу Элкотту, когда в землю опускали гробы с телами его брата и племянников.

— Значит, Пол! Он напоминает вам Тео. Он тихоня, не такой живой и общительный, как Джералд. Вы любите Пола. И приглядывали за ним с тех пор, как умер его отец, Генри.

Белфорс долго молчал и наконец не выдержал:

— Ну и гад же вы!

— Мистер Белфорс, никому из нас не будет лучше, если у меня лопнет терпение. По-моему, пора вам уже рассказать все как было.

После долгой паузы Белфорс нехотя заговорил:

— Ему тогда было всего пятнадцать. Он знал, что я друг его дяди Тео. Принес револьвер и сказал, что отец хочет его продать, но не чужому человеку. Не захочу ли я купить его? Наверное, он решил, что я поверю ему на слово, но я пошел к Генри и спросил, в самом ли деле он хочет продать револьвер Тео. Генри сказал, что это неправда.

— Зачем Полу понадобилось продавать револьвер?

— Он поссорился с отцом и разобиделся на него. Решил продать самую ценную вещь, какая была в их семье, и сбежать из наших краев.

— Они поссорились из-за того, кому достанется ферма?

— Он так и не сказал. Не знаю. Генри ужасно разозлился из-за револьвера, он отволок Пола в хлев и выпорол вожжами. Я чувствовал себя виноватым, ведь парень попал в беду отчасти из-за меня. Револьвер какое-то время хранился у меня в лавке. Но Пол не держал на меня зла, он понимал, что я должен был спросить Генри, прежде чем купить револьвер. А потом ко мне пришел Джералд и попросил вернуть ящик, в котором хранился револьвер. Он принес записку от Генри, и я передал ему револьвер Тео.

— Как к этому отнесся Пол?

Белфорс нехотя ответил:

— Он сказал… сказал, что однажды заберет и револьвер, и все остальное, что принадлежит ему по праву. Всего лишь мальчишеская угроза, пустые слова! Пол вовсе не мстительный. Он знал, что отец рано или поздно умрет. Пятнадцатилетнему мальчишке трудно скрывать свои чувства. И мои слова вовсе не доказывают, что Пол убил брата!

«Как посмотреть, — заметил Хэмиш, — Пол Элкотт знал, где найти револьвер. Если, конечно, хотел им воспользоваться».

Ратлидж сказал:

— Прежде чем освободить вас, я должен поговорить с Элкоттом.

И он оставил негодующего Белфорса в камере.

Элкотт снова приехал на ферму. Кухня стала почти чистой; теперь он красил стены в яркий, солнечный желтый цвет. Скатерть с розами, подушки на стульях и занавески исчезли. В углу стоял рулон материи — букеты васильков на кремовом фоне.

Ратлидж постучался и вошел. Пол вскинул голову.

— Так гораздо лучше, — заметил Ратлидж.

— А мне до сих пор мерещится запах крови. Не знаю, смогу ли я здесь жить. Сзади есть пристройка; может, там устроюсь. Не знаю… — Пол смотрел на стены, как будто и сейчас видел пятна крови, которые он так старался закрасить.

— Кто занимается овцами вашего брата?

— Я. И соседи помогают по доброте душевной. В метель вроде ни одна овца не околела… спасибо и на том. — Элкотт положил кисть. — Вы вряд ли проделали такой путь, чтобы расспросить об овцах.

— Вы правы. Меня интересует револьвер вашего дяди Тео.

По лицу Элкотта пробежала тень.

— А я-то все гадал, когда кто-нибудь вспомнит!

— Жаль, что вы не рассказали мне все с самого начала. — Ратлидж снял пальто и шляпу и бросил их на спинку стула. — Если вам, конечно, нечего скрывать.

— Я не подумал. Вначале не подумал. Как-то в голову не пришло. После того, что я здесь увидел, остальное начисто стерлось!

— Что с ним случилось?

— С револьвером дяди Тео? Он достался Джерри. А Джерри собирался передать его по наследству сыновьям.

— Допустим. Где сейчас этот револьвер?

— По-моему, Джерри хранил его в спальне. Я не смотрел. Мне… как-то не хочется рыться в его вещах. Все кажется, что он где-то там и следит за мной!

— Покажите, где ваш брат хранил револьвер, я сам поищу.

Пол Элкотт вымыл руки и вытер их о тряпку, которой пользовался, пока красил стены.

— Пойдемте.

Хэмиш заметил: «Он как будто на виселицу собирается».

Коридорчиком они вышли в главную часть дома. Пол Элкотт первым поднялся по лестнице и вошел в спальню брата и его жены, Грейс. Ратлидж молча следил, как он открывает сундук, стоящий у дальней стены.

Сундук был дубовый, резной, полированный, от пола его отделяли четыре дубовые плашки. В сундуке лежали одеяла, скатерти и постельное белье.

Элкотт отошел в сторону; Ратлидж стал извлекать содержимое и выкладывать на кровать. На дне сундука обнаружился прямоугольный ящичек темного дерева; на крышке были выжжены инициалы «Т. А. Э.», а под ними — очертания гор. Одна из них была с плоской вершиной. Столовая гора в Кейптауне.

Хэмиш забеспокоился: «Револьвер наверняка окажется на месте. Вычищенный и смазанный. Пока он прибирался в доме, успел обо всем позаботиться».