Читать книгу "Федор Годунов. Потом и кровью - Иван Алексин"

выполняющие роль ступенек, распираем получившуюся таким образом лестницу специально приготовленными распорками. В итоге у нас получились этакие сухопутные ванты с выбленками.

А что? Дёшево и сердито. Всё лучше, чем с громоздкими лестницами с обрыва в Днепр прыгать, а потом их на тот же обрыв вытягивать. Так что мою идею запорожцы оценили и пять таких складных лестниц заранее перед вылазкой приготовили.

Возле этих лестниц мы и сгрудились, вслушиваясь в пальбу и ор продолжавших веселиться на противоположном берегу сечевиков. Молча отстегнули сабли с поясов, сжались в стену, стараясь как можно меньше выделяться на её фоне, застыли, страшась даже вздохом привлечь внимание турецких дозорных.

Время замерло, сочась по капле, словно влага в прилипшей к телу одежде. Тело всё больше цепенело, отдавая последние капли тепла холодному, ночному ветерку, тянувшемуся от реки. Ожидание становилось всё более невыносимым, напрочь смывая страх перед предстоящим боем и возможной гибелью.

Пусть так. Зато хоть согреюсь напоследок. А там, может, и выживу. Там посмотрим. Лишь бы Тискиневич не медлил. По моим подсчётам, Радко, к этому времени, до него уже добраться должен. Так чего войсковой старшина казаков в атаку не ведёт? Ждёт, пока мы все тут в водяные сосульки превратимся?

Дикий рёв сотен глоток прозвучал для меня райской музыкой, доставив почти эстетическое наслаждение.

Началось, наконец-то! Пришло время действовать!

Оглушительно грохнуло. Ого! Это, похоже, запорожцы прежде чем к стенам лезть из пищалей по защитникам крепости залп дали. Серьёзный ущерб противнику, таким образом, они, конечно, нанести не могли, но окончательно его вниманием завладеть, точно сумели. А нам это как раз и нужно.

— Лестницы, — вытаращив глаза, отчего его лицо приобрело черты киношного злодея, прошипел Сагайдачный, первым ухватившись за одну из них. — Быстрее!

Я резво бросился помогать, попутно настороженно поглядывая наверх; не заметили ли османы начавшееся прямо под ними движение, не целятся ли в нас из мушкетов и луков. Но бойницы были пусты. По всему видать, дозорные, о своих прямых обязанностях позабыв, в другую сторону на подступающих к воротам запорожцев посматривают.

Ну, и ладно. Я разве против? Я только за! Может получится на стену без лишних хлопот залезть.

Давя, всё же начавшие подниматься к горлу комки страха, лезу вслед за Тараской по одной из лестниц, шустро поднимаясь по слегка прогибающимися под ногами ступеням. Вот и край. Мой друг, яростно взревев, перескочил через огромную булыгу, венчающую недостроенную крепостную кладку и рванул в сторону, освобождая место для меня. Я скакнул следом, оказавшись на грубом деревянном настиле, лихорадочно крутанулся, оглядываясь по сторонам.

Крепость была небольшой. Отсюда, это особенно хорошо было видно. Собственно говоря, это и крепостью в полной мере назвать было нельзя. Невысокие стены сжимали в кольцо неровную каменистую площадку не больше сотни шагов в поперечнике; неказистые, явно построенные на скорую руку деревянные постройки, сваленные в кучи мешки, тюки, укрытые под хлипкий навесом бочонки и огромный с намотанной на него толстенной цепью ворот, стоящий у стены под соседней башней. В общем, турки к нашему приходу только основу будущей цитадели заложили. И только через полвека этот бастион значительно вытянется вверх, вторым поясом стен опояшется, пригородом прирастёт и в настоящий город-крепость превратится.

Сами же турки расположились на выложенных вдоль стен деревянных настилах, сгрудившись основной массой над массивными воротами в противоположном конце крепости. На нас эта толпа внимания пока не обращала, увлечённо расстреливая из пушек, фитильных мушкетов и луков, невидимых отсюда запорожцев.

Ну, это пока. Расположившиеся у недостроенной соседней башки османы, нас как раз заметили и дружно взревели, стремясь привлечь внимание остальных сил.

— Вперёд! — уже не понижая голоса проревел Сагайдачный, перепрыгивая через зарубленного им пушкаря. Нескольких турок, что перед атакой находились прямо над нами, застали врасплох и к тому моменту, когда я залез на стену, уже перебили. — Сметём этих, пока остальные не опомнились!

— К цепи прорываемся, хлопцы! — подхватил призыв обозного старшины Корч. — Нужно цепь опустить!

Ну да, чайки, что нас высадили на берег, затем вернулись к остальным. И сейчас, едва начался бой, со всей доступной им скоростью плывут вверх по течению, прижимаясь к нашему берегу в расчёте на то, что нам и цепь удастся опустить, и большинство пушек, что на Днепр смотрят, заклепать.

— Без нехристей! — проревел Мохина, влезший на стену вслед за мной. — На сабли басурман!

Мы бросились вперёд, оставив за спиной двух запорожцев, занявшихся тремя захваченными пушками. Оно, конечно, полностью испортить вражеские орудия не получится, но быстро расклепать их турки не успеют. Времени мимо проскочить, чайкам вполне хватит. Вот только цепь эта…

Быстро смести со своего пути с десяток османов, перегородивших дорогу к спуску вниз, к злосчастному вороту, не получилось. Всё же деревянный настил, по которому мы наступали, был достаточно узким, позволяя поставить в ряд не более трёх человек и одетые в доспех и хорошо вооружённые воины смогли вполне уверенно сдержать напор полуголых, вооружённых одними саблями запорожцев. Оказавшиеся на острие атаки Сагайдачный с Корчем буквально вгрызались в пятившихся под их напором врагов, но те отступали слишком медленно, окончательно сводя на «нет» эффект внезапности. Хлопнуло несколько выстрелов, отозвавшиеся криками боли среди казаков. Мимо, едва не срезав кончик носа, хищно просвистела стрела.

Проклятье! Малые размеры строящейся крепости сыграли против нас. И минуты не прошло, как мы в бой ввязались, а внизу уже целая толпа османов топчется. И их с каждой секундой их становилось всё больше и больше. Искрили фитилями мушкеты, щерились наконечниками стрел вскинутые луки, потали по лестнице на помощь почти перебитым пушкарям мечники.

Мда. Похоже, не вышло ничего с задуманной мной авантюрой. Не пробиться нам теперь к проклятому вороту! Там уже с полсотни осман топчется.

— Вперёд, хлопцы! — Корч, зарубив последнего из своих противников, кинулся к лестнице, ещё на что-то надеясь. — Ударим дружно!

— Куда⁈ — ухватил старика за рукав Сагайдачный, брызгая слюной. — Не пробиться нам к вороту! Половину пока спускаться будем, перестреляют, остальных порубят за зря!

— Так что же, не с чем бежать, атаман⁈ — поддержал Евстафия Тараско. — Там чайки уже на подходе, — махнул он в сторону реки зажатой в руке саблей.

— Погибнув, ты им не поможешь! — раздражённо отмахнулся от моего друга обозный старшина. — Хлопцы! Держи лестницу! Не давайте басурманам наверх подняться! Пушки клепайте! Может удастся ту цепь с чаек порвать.

Турок встретили примерно на середине подъёма, ударили, опрокидывая