Читать книгу "Я спас СССР. Том III - Алексей Вязовский"

Планерка тем временем заканчивается, и свободный от тренировок народ снова срывается в город, стараясь успеть с покупками до открытия Олимпиады. И даже противный осенний дождь никого не останавливает. Спортсмены, у которых впереди изнуряющие тренировки, провожают нас завистливыми взглядами.

Сегодня я нервничаю. И даже внутренне готов к тому, что агент не придет. Что ж… тогда просто посмотрю Олимпиаду и честно выполню свою работу. Напишу для своего журнала статьи про Токио и Японию, возьму несколько интервью у наших великих спортсменов. Может, даже и для «Известий» напишу пару хороших репортажей с самых захватывающих соревнований. Я ведь знаю, что первые места возьмут советские боксеры, гребцы, борцы… И, конечно, великие Жаботинский и Латынина. С последней я так и вовсе успел познакомиться, когда мы столкнулись за завтраком в столовой и перекинулись парой слов. Лариса показалась мне очень скромной, даже застенчивой. При этом весьма сосредоточенной и целеустремленной. Такая точно возьмет золото в спортивной гимнастике.

Дождь продолжал лить, к вечеру еще и обещали усиление ветра – на Токио надвигался очередной тайфун. Японцы попрятались по домам, прохожие закрылись плащами и зонтиками, что мне было только на руку.

Снова походил с Германом по магазинам, чтобы тот успокоился и перестал ныть, а ближе к полудню исчез по-английски. В два я уже был в парке Уэно и несколько раз проверился. Сегодня это было легко – на аллеях парка пустынно. Плохая погода плюс рабочий день. В Японии, как и в СССР, еще не успели сделать субботы выходными.

Сайго Такамори – бронзовый пузатый военачальник в японской традиционной юкате – равнодушно смотрел на меня с гранитного постамента. Рядом с ним стоял невысокий бронзовый песик на поводке. Я начал не спеша фотографировать скульптуру с разных ракурсов, тайком поглядывая на часы. Время шло, а агента не было. Дождь усиливался, поднялся ветер, срывая с деревьев красные кленовые листья, на которые так любят «охотиться» японцы. Печально… но, видимо, придется уйти ни с чем.

Наконец в конце аллеи появилась фигура человека под зонтом. Худой, непривычно высокий для японца. Полная противоположность бронзовому Такамори. Лицо у майора ПСИА тоже оказалось запоминающимся. Густые брови, сломанный нос – захочешь, не забудешь.

– Не подскажете, где выход из парка? – произнес я условную фразу по-английски. – Я заблудился.

– Прямо и направо до конца аллеи, – четко ответил агент. И тут же поинтересовался: – Вы приехали в составе олимпийской делегации?

Не сговариваясь, мы отошли за памятник, закрылись от ветра и дождя зонтами.

– Да. Я имею инструкции возобновить наш контакт и обговорить новую систему связи.

– Этого не будет, – покачал головой Мацура Танто. – Я пришел на встречу лишь для того, чтобы сообщить: никакого сотрудничества не будет.

– Почему? – удивился я.

– Я больше не разделяю тех взглядов, что имел в молодости. Да и ваш Хрущев… – Японец презрительно поморщился. – Иосиф Сталин был гигантом в мировой политике. Определял жизнь и устремления людей на половине земного шара. А этот неуравновешенный пигмей способен только стучать ботинком по столу в ООН и угрожать миру ядерным оружием…

Жесткая оценка. Но, увы, справедливая. И можно только догадываться, насколько позорно выглядит взрывной, хамоватый Хрущев в глазах сдержанных, воспитанных японцев. Стыдоба, конечно…

– К тому же у нас есть прогноз аналитиков, что Советский Союз просуществует еще от силы лет двадцать-тридцать. Ваше техническое отставание в большинстве отраслей экономики усиливается, нарастают центробежные тенденции в союзных республиках. Поправьте меня, но у вас же в конце сентября случилось восстание в Хасавюрте? Это в Дагестане? – Японец с трудом выговорил трудные незнакомые названия.

– Да, я слышал об этом, – уклончиво ответил я и сразу вернул разговор к интересующей меня теме: – Зачем же вы тогда рисковали и пришли на встречу?

– Ностальгия по молодости, – вздохнул Танто. – И вот вам прощальный подарок.

Мацура протягивает мне две обычные пальчиковые батарейки SONY, запаянные в заводскую упаковку.

– Что это? – Я удивленно смотрю на «подарок».

– Контейнеры с микропленкой. Здесь анализ наших экспертов в области развития микроэлектроники. За ней будущее. Кроме того, там есть сведения о некоторых двойных агентах из ваших спецслужб, о которых нам стало известно благодаря сотрудничеству с американцами. Прощайте.

Танто коротко кланяется и уходит прочь в пелену дождя. Я же растерянно смотрю на шпионский «гаджет» в своих руках. Умно придумано… Если купить в магазине до кучи еще несколько таких упаковок, то ни одна зараза не додумается их вскрыть и проверить, уж больно это обычный товар, который все везут из Японии. Кладу бесценные «батарейки» в карман и направляюсь в сторону метро. По дороге еще раз проверяюсь, нет ли за мной слежки. Убедившись, что никому я не нужен, решаю перекусить в небольшом ресторанчике рядом со станцией метро.

Пока жду свой заказ, а потом и ем, размышляю о Мацуре. Жаль, конечно, что на контакт с нами японец больше не пойдет. Но, с другой стороны, я теперь могу вложить в его уста все, что угодно, – мало ли что он передал мне еще и на словах во время нашей встречи? Почему бы мне не воспользоваться такой замечательной возможностью?

Вечером, сделав вид, что устал, ложусь пораньше спать. И, прикрыв глаза, мысленно сочиняю длинный рапорт на имя Иванова. Описываю в нем встречу с Танто, безбожно завышая время контакта. Даю свою личную оценку поведению агента – сотрудничать он не будет, но сделал нам несколько прощальных подарков. Что-то записано им на микропленке, что-то он якобы сообщил мне устно. И это сразу несколько важных вещей.

Во-первых, бомба с законом Мура: о растущем числе транзисторов. Который будет сформулирован только в следующем году. Дескать, японские эксперты сделали важное открытие относительно интегральных схем – количество транзисторов на них растет каждый год примерно вдвое. Это значит, что к 75-му году количество элементов в чипе вырастет до двух в шестнадцатой степени. Компьютеры станут супермощными, а их размер можно будет резко уменьшить. Одними из главных отраслей в мировой экономике станут микроэлектроника, производство микропроцессоров, ПК и программ для них. Та страна, которая станет флагманом в этих секторах, получит ключевое преимущество. Почему Танто не доверил это пленке? Так он из спецслужб, и это не совсем их тема, да и не очень-то он уверен в выводах ученых. Но советские специалисты обязательно проверят выводы японцев – куда им деваться-то, когда информационная «бомба» приехала через Особую Службу! – и подтвердят необходимость судьбоносного поворота в микроэлектронике СССР.

И надо добавить перчика по линии спецслужб. Чего бы еще Танто мог мне сообщить из «жареного»? В голове вдруг начинает громко звучать СЛОВО, и я на мгновение теряю сознание. Очнувшись и вытерев рукой кровь, идущую из носа, я четко понимаю, что же надо дать под вторым пунктом. Логос требует избавляться от монад Люцифера, рвущих ткань реальности. И одного из них я даже знаю. Это тот самый израильский шпион Камиль, что внедрен в сирийское министерство обороны. Он готовит войну, которая тяжело аукнется по всему миру. От него можно и нужно избавиться как можно скорее. Впишу и эту информацию в свой рапорт.