Читать книгу "Оттенки зла - Эндрю Уилсон"

Я попыталась вспомнить все наши разговоры и утонула в море слов и сентенций, изливаемых ею. Злодейства Гренвилла, «Титаник», ее украшения, ее сундуки…

Я подскочила на постели. Сундуки?! От снизошедшего на меня откровения мурашки забегали по коже. Что тогда сказала миссис Брендел? Что она завидует Гаю Тревельяну, у которого есть пустой сундук. В тот миг эти слова казались пустячными, абсолютно ничего не значащими. Но ведь в блокноте Винниата, который я нашла в его номере, говорилось, что при погрузке на «Джелрию» сундук Тревельяна был так тяжел, что лица носильщиков стали свекольного цвета. Как я была глупа! Наконец-то все вставало на свои места. Но какой жестокий, поистине бесчеловечный замысел!

Я была возбуждена и довольна тем, что вскоре смогу объяснить все до конца, но радость сменила внезапная мысль: в этом случае миссис Брендел грозит смертельная опасность. Я вскочила и подбежала к двери.

– Выпустите меня! – закричала я. – Надо остановить еще одно убийство! Помогите! Дайте мне поговорить с инспектором Нуньесом. – Я стала вспоминать испанские слова, которые успела выучить: – Por favor! Sangre. Muerte. Muerte![39]

Я барабанила в дверь, я пнула ее и повредила ногу.

– Вы должны помочь! Инспектор Нуньес! Мне надо поговорить с ним. Muerte.

Я повторяла и повторяла эти слова, но охрана не отозвалась на мои призывы. Я колотила в дверь руками и ногами, пока у меня совсем не осталось сил. Голос мой охрип. Обливаясь слезами, я рухнула на пол. Мой крик тонул в темной пустоте.

Глава 37

Голова мотнулась вперед, и я пробудилась от полусна. Послышались шаги в коридоре и скрежет ключа в замке. Я кое-как поднялась на ноги, держась за стену, при этом спину пронзила такая боль, словно меня прострелили. Я поспешно поправила волосы, стряхнула пыль и грязь, приставшие к юбке. Секунду спустя передо мной возник Нуньес.

– Я вижу, вы не очень хорошо спали, миссис Кристи, – сказал он.

– Да. Я беспокоилась о миссис Брендел, которой грозит большая опасность, – выпалила я возбужденно, как человек, плохо владеющий собой. – Сейчас нет времени все объяснять, но поверьте мне, ее жизнь под угрозой. Надо приставить к ней полицейского и увезти ее отсюда. Я слишком медленно соображала, и лишь когда…

– Пожалуйста, успокойтесь, – прервал меня инспектор. – По-моему, вас лихорадит.

– Нет, со мной все в порядке, – соврала я. – Но вы должны помочь мне. Понимаете…

– Мне надо было внимательнее отнестись к тому, что говорил доктор Тренкель. Он предупредил о вашем состоянии, и…

– Доктор Тренкель? – Выплюнула я мерзкое имя. – Я же сказала вам, что доктор…

– Надеюсь, вы все же не будете упорствовать в обвинениях против него. Это ни к чему. Наоборот, я считаю, отсюда вы должны сразу пойти к нему, чтобы он помог вам восстановить душевное равновесие. Вы сейчас нуждаетесь в его помощи больше, чем когда-либо. Я читал, что с вами было в конце прошлого года, но не думал, что это настолько серьезно. Я сожалею, что заставил вас переночевать в этой неуютной камере, но вы, надеюсь, понимаете, это было сделано ради вашей безопасности.

Я не вполне понимала его.

– Вы меня отпускаете?

– Да. Мы арестовали пару, которая созналась в краже жемчужного ожерелья миссис Винниат.

– И кто же это?

– Во-первых, гувернантка, которая живет в «Таоро» вместе с семьей американских туристов, ее зовут мадам Жиру. Она примерно вашего возраста и очень похожа на вас общим обликом, так что ее нетрудно было спутать с вами.

– А второй? – спросила я, не желая услышать ответ.

– Еще один ваш знакомый, мистер Александр Блейк, известный также под именем Джон Дэвисон. Он вернулся ночью в «Таоро», разыскал меня и во всем сознался. В паре с мадам Жиру они разработали целую систему. Останавливались в отелях высшего класса и крали одно-два исключительно ценных ювелирных изделия.

«Интересно, – подумала я, – что у Дэвисона на уме?»

– Значит, Александр Блейк – вымышленное имя?

– Да, по всей вероятности. Ему почти удалось повесить это преступление на вас. Вам повезло, что он объявился в последнюю минуту.

– Понятно… Даже не знаю, что сказать.

– Надеюсь, вы хоть отчасти простите нас за это… – сказал инспектор, обведя камеру широким жестом. – Но, может быть, вы используете этот опыт в каком-нибудь романе.

– Сомневаюсь, – ответила я, безуспешно пытаясь понять планы Дэвисона. Он, по-видимому, прочитал записку, узнал, что меня арестовали, и принял срочные меры. – И вы говорите, эта пара созналась в краже?

– Да, рассказали о себе все, когда мы нажали на них. Мадам Жиру поняла, что кто-то видел, как она выходит из номера миссис Винниат, решила воспользоваться сходством с вами и каким-то образом подкинула жемчуг в вашу комнату, чтобы подставить вас.

Надо было действовать по сценарию Дэвисона.

– А как мадам Жиру попала в мою комнату?

– Подробности еще предстоит выяснить. Но я не могу понять, зачем вы сочиняли все эти небылицы.

– Как вы сами говорили, слишком живое воображение.

– Да уж. Я думаю, будет лучше, если ваш интерес к преступлениям ограничится сочинением романов.

– Вы совершенно правы, инспектор, – ответила я с притворной улыбкой. Мне надо было как можно скорее вернуться в «Таоро». – Но я всерьез беспокоюсь о миссис Брендел. Я боюсь, что человек, ответственный за смерть Дугласа Грина и Говарда Винниата, попытается убить и ее.

– Если я не ошибаюсь, этот человек сидит сейчас у нас за решеткой, – ответил Нуньес. – Я думаю, Джон Дэвисон знал, что Дуглас Грин, а затем и Говард Винниат обнаружили что-то, разоблачающее его как похитителя драгоценностей или как…

Мне хотелось заорать на инспектора во весь голос, но не было времени спорить и объяснять, зачем Дэвисон приехал на остров.

– Вы знаете, я очень устала, – сказала я, – и мне надо принять ванну. Вы видите, как я выгляжу.

– Да-да. Я сейчас распоряжусь насчет машины для вас, – говорил Нуньес, сопровождая меня к выходу из здания. – Я только хочу извиниться за то, что пришлось поместить вас в такие неприятные условия, но этого можно было избежать, если бы вы говорили правду вместо того, чтобы сочинять хитроумные истории.

– Не знаю, что на меня нашло, – ответила я с натянутой улыбкой.

– Ну и ладно, не будем больше об этом, – сказал он, открыв дверцу машины и дав распоряжение водителю отвезти меня в «Таоро». – Оставим все позади. А о миссис Брендел не беспокойтесь. Я уверен, преступник сейчас за решеткой.

Нуньес захлопнул дверь, и мы тронулись. Согнав с лица улыбку, я сжала губы. Наверное, мое лицо в эту минуту было похоже на древнегреческую маску трагедии. Я думала о том, какую злую шутку сыграла судьба с миссис Брендел. Невинная фраза, оброненная на пикнике без всякой задней мысли, могла стать ее смертным приговором, если к ней прислушались, и подействовать так же неотвратимо, как хорошая доза мышьяка или цианида. С каждым оставленным позади метром пути я молилась, чтобы миссис Брендел была еще жива. «Пожалуйста, Боже, пожалуйста, спаси ее», – повторяла я про себя. Я даже в окно не могла смотреть и уставилась на красное пятно на юбке. Как только автомобиль остановился у входа в «Таоро», я выскочила из него и взбежала по ступенькам. Краем глаза я заметила нескольких постояльцев отеля, воззрившихся на меня с удивлением – а может, и ужасом, – как на сумасшедшую, сбежавшую из психлечебницы.