Читать книгу "Англия времен Ричарда Львиное Сердце. 1189–1199. Королевство без короля - Джон Эплби"

Против решительно выступил только епископ Гуго Линкольнский, аргументируя свой поступок тем, что не обязан обеспечивать короля людьми для операции за пределами Англии. Его примеру последовал Герберт из Солсбери, о чем Уолтер не преминул сообщить королю, который отдал приказ лишить обоих епископов всех владений.

Из записей Джослина де Брейклонда мы узнаем, что на упоминаемом собрании или на более позднем, где архиепископ опять поднял вопрос об обеспечении короля средствами, он все же добился от баронов согласия отправить в Нормандию десятую часть рыцарей сроком на год.

Отказ епископа Линкольнского предоставить людей для службы королю был связан вовсе не с конституциональными принципами, как утверждает епископ Стаббс. Конституциональные или иные принципы здесь были совершенно ни при чем. Речь епископа основывалась на правах и привилегиях его как служителя церкви. Он был обязан платить щитовые деньги, и он признавал это (в противном случае он не смог бы выступить против), однако не желал оплачивать личную войну короля еще и за пределами Англии. Факт, что на его сторону встал епископ Солсбери, указывает на то, что в массе своей духовенство считало необходимым освободить от выплат все церковные лены. Мы, к сожалению, не можем судить, правы ли были епископы, поскольку не имеем достаточно фактов для составления мнения.

Можно утверждать, что не все духовенство поддерживало епископов, поскольку сохранились данные о значительных суммах скутагия (щитового сбора) за 1196 год. Надо отметить, что клирики оплатили не только сбор, но и, как отмечалось ранее, дополнительный налог, освобождающий от службы в Нормандии. Из этого следует, что король считал, что рыцари, владельцы церковных ленов, обязаны присоединиться к его войску, если только они не выкупили освобождение, оплатив оба налога. Так, например, в 1197 году аббат из Сент-Олбанса заплатил 50 марок за «возможность не отправляться на тот берег пролива, а также сбор за 6 рыцарей» и еще 50 марок «за 6 рыцарей»: итого 100 марок сбора, обычно составлявшего 6 фунтов.

Более того, двенадцать настоятелей крупнейших обителей, согласно свиткам, преподнесли в 1198 году «дары рыцарям» на сумму равную 5 маркам из расчета на одного человека. Как отмечает леди Стентон, «это действие всего лишь торг с королем владельцев церковных ленов с целью избавить себя от необходимости отправлять ему рыцарей».

У нас нет возможности узнать, оправданными или нет были действия Ричарда, но можно с определенностью сказать, что этот вопрос не беспокоил короля. С его точки зрения, разумеется, он действовал правильно в собственных интересах и с целью получить желаемое, а подданным следовало во всем его поддерживать. В любом случае это было ново и, возможно, с точки зрения владельцев лена, на необоснованность мер указывало выступление против двух епископов и рыцарей Сент-Эдмундса; не стоит забывать, что, помимо щитового сбора, налог на освобождение от службы в Нормандии был впервые востребован с духовных лиц в 1196 году.

С другой стороны, тот факт, что всего два епископа выступили против, позволяет предположить, что в целом новшества были приняты. Король счел подобные меры возможными, основываясь на традициях и собственном желании, а не на законах. Ни одна община не стала упорно отстаивать то, что считала правом и привилегиями, существовавшими с давних времен. Даже те, кто вначале громогласно заявлял о несогласии, вскоре смолкли, испугавшись, что их владения могут быть конфискованы, как случилось с непокорными епископами. Весьма примечательно, что протестующих было лишь двое, один из которых был вынужден заплатить немалую сумму за помилование, второй же избежал опалы лишь благодаря силе собственной личности.

Ричард и его верховный юстициарий прибегают к дополнительному налогу с целью заставить в том числе владельцев церковных земель оказать помощь королю в Нормандии. Клирики не возражали против оплаты щитового сбора, однако не спешили внести требуемые суммы. Если проследить, как медленно проходили выплаты, нетерпение короля становится понятным.

Сбор для «выкупа короля из плена», ставший «первым сбором для армии в Нормандии», был объявлен в 1194 году. Аббат Сент-Эдмундса внес полностью назначенные 40 марок; епископ Линкольна из 60 марок внес 58; епископ Солсбери из 32 фунтов заплатил 31. Сумма налога устанавливалась из расчета 20 шиллингов на одного рыцаря.

«Второй сбор для армии в Нормандии» был объявлен в конце лета 1195-го, третий весной 1196-го. Упомянутым выше трем священникам были назначены те же суммы, из которых до Михайлова дня 1196 года в казну не поступило ничего.

К следующему Михайлову дню 1197 года, через год усиленных стараний Губерта Уолтера получить долги с духовенства, положение значительно улучшилось, однако налог все же не был собран в полной мере. Аббат Сент-Эдмундса был должен по 40 фунтов за каждый год, однако у него «была грамота с освобождением от уплаты, подписанная Губертом, архиепископом Кентербери». Вероятнее всего, на встрече с королем в Нормандии аббат Симон добился списания прежних долгов, что подтверждается выплатой им 80 фунтов вместо 100, которые он был должен ранее. Если так и было на самом деле, то Симон оказался весьма искусен в решении финансовых вопросов. Запись о списании долга была сделана в казначейских свитках уже после составления документа к Михайлову дню 1198 года.

Оба епископа выплатили почти все долги, за исключением небольшой суммы из первого сбора; епископ Линкольнский заплатил 51 фунт второго сбора и остался должен 9 фунтов, и 31 фунт третьего сбора, задолжав 29 фунтов. Епископ Солсбери выплатил 30 фунтов второго сбора, задолжав 2 фунта, а также 26 фунтов в счет третьего сбора, задолжав 6 фунтов. Несмотря на то что налог епископы оплатили с опозданием, они все же не стали упорствовать, пытаясь защитить свои привилегии настолько, чтобы решиться не платить щитовой сбор.

Таким образом, «веха в конституциональной истории Англии» не что иное, как нежелание епископов отдавать королю то, что, по их мнению, он не имел права требовать. Похожая ситуация имела место в 1166 году, когда владельцы церковных ленов и многие светские личности отказались платить щитовой сбор по требованию короля Генриха II, считавшего себя вправе сделать это согласно хартии «о дарении земельных угодий» 1164 года. Следует напомнить, что в том же году Генрих повелел владельцам земель сообщать, сколько фактически рыцарей-феодалов арендуют лены. Если число их превышало традиционно принятое, то увеличивался и щитовой сбор, и другие налоги. Впервые сбор был увеличен перед свадьбой старшей дочери Генриха II Матильды и Генриха Льва, герцога Саксонии.

Генриху не удалось столь легким способом увеличить свои доходы. Владельцы ленов попросту не внесли требуемые суммы, а священники открыто выразили протест, что отражено в казначейских свитках. Даже спустя тридцать лет долги не были забыты и по-прежнему отражались в свитках. В частности, там было указано: «Епископ Солсбери должен 13 шиллингов и 4 пенса в счет сбора для свадьбы дочери короля и выплаты за рыцарей, число которых не было представлено».

Ричард был не столь настойчив, как его отец, кроме того, полагал, что, как король-крестоносец, имеет право на помощь церкви, однако он мог последовать примеру Генриха и сохранить записи о долгах, чтобы получить деньги в будущем. Ричард этого не сделал. Он блестяще отражал все нападки Филиппа; построил самый великолепный замок во всей Западной Европе, чтобы защитить Руан и долину Сены; Ричард расположил гарнизоны во многих замках на границе Нормандии, с целью защитить свои владения; к тому же ему почти удалось создать союз против Франции, который мог уничтожить ее мощь.