Читать книгу "Американская разведка против Гитлера - Николай Платошкин"

Донован чутко уловил изменение настроений в Белом доме. К тому же, будучи человеком дела и профессионалом, шеф УСС понимал, что сотрудничество с советской разведкой может принести молодой американской спецслужбе немало пользы. Особенно много Донован ждал от внешней разведки НКВД на Балканах. Русские могли бы сильно помочь контактами в Болгарии и Югославии, где у НКВД была солидная агентура. К тому же югославских партизан возглавлял верный (на тот момент) друг Москвы Иосип Броз Тито. При его штабе работали миссии и советской и американской разведок. Поэтому налаживание делового сотрудничества между ними было делом вполне естественным.

22 ноября 1943 года в преддверии Тегеранского саммита «большой тройки» Донован составил меморандум с оценкой перспектив послевоенного сотрудничества между Вашингтоном и Москвой. В этом очень реалистичном документе, в частности, говорилось: «Что касается послевоенного миропорядка, они (т. е. русские. — Примечание автора) исходят из того, что балтийские государства останутся за ними[184]; они хотят, чтобы сопредельные с ними государства не стали антисоветскими буферными странами, а странами одинаково дружественными по отношению к России и Великобритании; чтобы Дарданеллы были интернационализированы. “Санитарный кордон”[185] они не потерпят. Они хотят, чтобы создаваемые сейчас польское и финское правительства не были антирусскими. При таких условиях они готовы обсуждать вопросы границы[186]. Они желают признанной всеми позиции на мировой арене и ожидают, что с ними будут советоваться по всем международным вопросам, касаются ли они арабского мира или Южной Америки…»

Сам Донован считал все эти пожелания русских умеренными и разумными. Если бы с ним согласился официальный Вашингтон пострузвельтовской эпохи, «холодной войны» могло бы и не быть.

Донован запросил санкцию Рузвельта на налаживание официальных контактов с внешней разведкой НКВД, получил «добро» президента и в конце декабря 1943 года вылетел в Москву, куда прибыл из Каира за два дня до западного Рождества. Переговоры с начальником советской внешней разведки П.М. Фитиным были организованы через наркома иностранных дел В.М. Молотова.

Нагруженный антикоммунистическими предрассудками, Донован пришел на Лубянку с чувством гордости — кроме него, в «логове красных» не принимали еще ни одного шефа западной разведслужбы. Донован якобы заметил, что один из стульев за столом переговоров поставлен так, что любому, кто в него сядет, будет бить в глаза свет лампы. Разгадав «подвох» русских, бесстрашный Донован сам сел на этот стул и мужественно изрек: «Ну, я готов к допросу пятой степени». Правда, шутку никто не оценил, так как сами хозяева, видимо, не догадывались о ловушке, которую они устроили проницательному «Дикому Биллу».

Присутствовавший на переговорах глава американской военной миссии в Москве Джон Дин[187] отмечал конструктивный настрой советской стороны:

«Фитин слушал очень внимательно рассказ Донована об организации и деятельности УСС, затем задавал вопросы “о доступных методах” заброски агентов на вражескую территорию и о других технических тонкостях…» «Генерал Осипов[188], — читаем далее в протоколе Дина, — особенно заинтересовался возможностями пластиковой взрывчатки. Генерал Донован обещал прислать генералу Фитину… серийный малогабаритный радиопередатчик, используемый оперативными сотрудниками УСС»[189].

НКВД уже получало к тому времени портативные взрывные заряды от англичан и сотрудничало с английской разведкой при заброске советских разведчиков в Гермнию. Так что ничего сверхъестественного в переговорах с Донованом Фитин не видел. Особенно Фитин интресовался способами заброски агентуры УСС во вражеский тыл и экипировкой агентов-нелегалов[190]. Донован ответил, что в основном агентов сбрасывают с парашютом с самолетов типа Б-24, хотя иногда используют и подводные лодки. Глава советской внешней разведки поинтересовался, можно ли использовать базы УСС для заброски советской агентуры во Францию и Западную Германию. Донован немедленно согласился: «он был бы счастлив помочь»[191].

Беседа проходила очень дружественно, и Донован предложил открыть представительство УСС в Москве и представительство НКВД в Вашингтоне. Представительства будут обмениваться информацией (Донован считал, что у каждого есть интересующие другую сторону сведения о противнике), координировать действия, чтобы избежать «дублирования» работы агентов и информировать друг друга о планирующихся диверсиях против противника.

Предложение Донована, к его удивлению, было в принципе принято с энтузиазмом, весьма необычным для советско-американских отношений. По воспоминаниям Дина, Фитин сказал Доновану, что «от всей души приветствует» его предложение. Хотя некоторые детали подлежат обсуждению на более высоком уровне, вопрос о представительстве УСС в Москве можно считать решенным, и обмен информацией должен начаться незамедлительно.

Согласовали, что УСС в Москве будет представлять Джон Хаскелл, а НКВД в Москве — полковник А.Г. Грауэр[192]. Хаскелл был выпускником Вест-Пойнта и до войны работал вице-президентом нью-йоркской фондовой биржи. Его отец был командиром Донована в годы Первой мировой войны, а потом занимался организацией гуманитарной помощи голодающей России. Старший брат Хаскелла возглавлял резиденутуру управления специальных операций УСС в Лондоне. Перед визитом Донована в Москву Хаскелла только что назначили резидентом УСС в Италии.