Читать книгу "Перемирие между СССР и Третьим Рейхом, или "Мценская инициатива" Сталина - Анатолий Максимов"

«Пугало коммунизма» в руках гитлеровцев не давало осечки. «Это было в период Сталинградской катастрофы, когда первые мирные предложения дошли до меня со стороны американцев», – говорилось в сообщении агента германской разведслужбы в Стамбуле.

Располагая разведданными о фактах контактов наших неустойчивых союзников с германской стороной, И. В. Сталин в приказе Верховного главнокомандования от 1 мая 1943 года отмечал: «…О каком мире может быть речь с империалистическими разбойниками из немецко-фашистского лагеря, залившими кровью Европу и покрывшими ее виселицами?» (А как же «Мценская инициатива»? А как же «блеф – это искусство»? Может быть, потому что ради пользы общего дела? Именно: «потому…»).

Примечание автора. За десятилетия после завершения Сталинградской битвы в оценках западных историографов произошло смещение акцентов.

Так, в годы Второй мировой войны о ней говорилось как о «величайшей битве», в сороковые – пятидесятые годы – как о Сталинградской эпопее, событии, определившем ход и исход войны, и о «высоком уровне советского военного искусства»; в шестидесятые – «эта битва имела локальное значение» в рамках всей мировой войны, а с семидесятых годов (и это уже на уровне парадокса!) – Сталинградская битва начинает фигурировать в качестве примера «советской военной угрозы».

Однако бесспорным и общепризнанным является тот факт, что после победы в Сталинградском сражении советской военной мысли и оружия произошли коренные перемены в ходе Отечественной войны, не только видимые миру на полях сражений. Отныне стратегическая инициатива перешла к советской стороне, а в делах противостояния спецслужб и использования их возможностей – к советским органам разведки и контрразведки.

И Курская битва стала тому подтверждением.

* * *

Военную кампанию 1943 года германское верховное командование тщательно готовило и принимало меры по дезинформации советской стороны в отношении направления, сил и времени главного удара на Восточном фронте.

Наш разведка получала сведения о месте и сроках наступления немецких войск, а это была информация по глубоко засекреченному германскому плану «Цитадель».

Из лондонской и, еще в предыдущем году, из берлинской резидентур поступали исчерпывающие данные о новом вооружении фашистской армии для летнего наступления.

В задачу спецслужб советской стороны входило: в преддверии битвы на Курской дуге обеспечить скрытность подготовки советских войск, разведать силы противника – дислокацию, состав, вооружение, направление главного удара и, конечно, точное время начала германской стороной военных действий.

В этой связи наши разведчики и контрразведчики при подготовке к битве на Курско-Орловско-Белгородском направлении использовали девять агентурных групп с радиостанциями для ведения против немцев дезинформационных передач.

И снова к этой дезинформационной радиоигре был подключен главный фигурант по операции «Монастырь» Александр Демьянов (наш «Гейне» или немецкий «агент» «Макс»). За работу в период подготовки военных действий на Курской дуге он, почти одновременно, был награжден советским орденом Красной Звезды и гитлеровским Крестом за храбрость.

До начала Курской битвы дезинформационные сведения, идущие в абвер (вермахт), позволили изменить сроки начала германского наступления в интересах Красной армии.

В канун битвы советская госбезопасность блестяще справилась с дезинформацией немецкой разведки относительно нашего наступления в районе Курска, Орла и Белгорода. Тогда, в мае-июне 1943 года, НКГБ сообщил в ГКО сведения об информированности немецкой стороны в вопросах дислокации и составе наших войск, о наличии немецкой агентуры в тылу советских войск (ликвидировано 85 человек), о передвижении немецких войск – армий, танковых и авиационных дивизий. В июне НКГБ информировал: «…из достоверных сведений известно, что немцы силой 40 дивизий назначили на 3 июля наступление на Орловским фронте». Это была перепроверенная информация от резидентур, подпольщиков и спецпартизанских отрядов.

В канун битвы госбезопасность представила советскому военному командованию сведения о замыслах противника, численности войск, количестве и типах вооружения, характеризующие данные о новой технике (танках, самолетах, артиллерии). Во время битвы поступали сведения о передислокации войск, численности дивизий, в том числе отслеживались маневры восьми танковых дивизий вермахта.

Перед Курской битвой командующий Центральным фронтом К. К. Рокоссовский письменно обратился к НКВД и НКГБ за помощью в обеспечении успешных действий советских войск. Он обращал особое внимание на выявление сил противника (состав и вооружение) и активизацию диверсий в тылу немецких войск, главным образом на коммуникациях.

В то время командиром ОМСБОН был известный разведчик с двадцатых годов В. В. Гриднев, которому было поручено подготовить три отряда для заброски в тыл врага на участке Центрального фронта. Для обсуждения обстоятельств проникновения разведывательно-диверсионных групп за линию фронта Гриднев встречался с командующим в его штабе. Рокоссовский лично уточнил задачу по разведке немецких войск и диверсий против них.

Позднее, в декабре 1943 года, Рокоссовский дал положительную оценку работе групп ОМСБОН в дни Курской битвы.

За несколько дней до сражения разведка окончательно установила, что генеральное наступление немцев начнется 5 июля и что в качестве главной ударной силы буду применены противником новые танки «тигр», «пантера», самоходные установки «Фердинанд». Совокупность данных о противнике – силы, дислокация и время начала наступления – позволили советской стороне нанести упреждающий удар, который сорвал начальный этап операции «Цитадель».

Историческая справка. Характерен, как и трагичен, такой факт: антифашистов из «Красной капеллы» фашисты казнили в декабре 1942 года, а переданная ими информация о новой технике и оперативно-тактических планах танкового сражения на будущем главном театре военных действий «работала» на Красную армию в ходе Курско-Орловского сражения.

В июле и августе, 50 суток, днем и ночью на Курской дуге шли ожесточенные бои. Здесь германское стратегическое наступление потерпело сокрушительное поражение – вермахт потерял около полумиллиона солдат и офицеров, 1500 танков, 3000 орудий, 3700 самолетов.

Информация об этом готовящемся сражении регулярно поступала из нескольких зарубежных разведточек госбезопасности и от стратегической агентурной разведки РУ ГШ РККА. Свою серьезную лепту в дело освещения событий до, во время и после начала сражения вносили контрразведывательные органы.

В своих военных мемуарах деятельность советской разведки высоко оценил маршал Г. К. Жуков О ее участии, в частности, в подготовке операции на Курской дуге он отозвался так:

«Безусловно, благодаря блестящей работе советской разведки весной 1943 года мы располагали рядом важных сведений о группировке немецких войск перед летним наступлением… Хорошо работающая разведка также была одним из слагаемых в сумме причин, обеспечивших успех этого величайшего сражения».