Читать книгу "Заговор против Младших - Лина Тимофеева"

— Молодец, — похвалил альва нежданный помощник. — Нельзя кричать, так можно выдать врагам, где спрятан дом. Базл сказал, чтобы при внезапной атаке мы спрятались в доме. Он подаст знак, когда снаружи всё будет спокойно, ням-ням.

— Какая атака? — поразился Щур. — Но как же так? Кдев не мог пропустить врага. Наши десятники ни слова не проронили о том, что враг поблизости. Это какое-то недоразумение. Черный лис никогда не ошибается.

— Все мы когда-нибудь ошибаемся, ням-ням, — вздохнул свельф. — Кстати, меня зовут Бивер Бубен биль Бом-Бум.

— Меня зовут Щур, — убитым голосом ответил Младший и уселся на пол, застеленный свежим мхом.

— Вины Кдева и его десятников нет в том, что они не узнали о приближении врага. Всё дело в магии. Противник двигался, прикрытый толстым магическим щитом, ням-ням. Если бы не волшебники, которых Хельви взял с собой в поход, войско Младших нарвалось бы на засаду. Но они сумели сорвать защиту, и теперь людям придется несладко. Хочешь есть?

Альв, который был безутешен при мысли о том, что разведчики упустили врага, только покачал головой. Он достал из кармана останки голубя — просто слипшийся комочек перьев — и внимательно осмотрел их, благо что света в жилище свельфа было довольно, хотя альв и не мог угадать, откуда он шел. Небольшой кусочек пергамента, опечатанный сургучом и примотанный к ногам голубка, сразу привлек его внимание. Он аккуратно размотал нитку, и послание упало ему в ладонь. Осторожно развернув его, Щур понял, что не сможет прочесть текст — он был написан на языке людей. Нужно срочно передать это командиру, решил дозорный. В конце концов, мы и так сегодня довольно оплошали, нужно восстановить утраченное достоинство в глазах великого канцлера.

— Бивер Бубен, — обратился он к свельфу, — мне необходимо покинуть твое убежище. Мой командир, твой кузен и великий канцлер должны получить эту записку. В ней может говориться о продвижении вражеских войск. Это крайне важно.

— Ты что, не читаешь по-людски? — удивился свельф и протянул лапу. — Давай, я посмотрю. Так-так, гарнизон крепости Шоллвет принял под свое командование... вышел в направлении заданной позиции. Да, пожалуй, это и в самом деле важно. Только уж, не обессудь, я с тобой не пойду. Там, наверху, льется кровь людей и Младших — слишком печальное зрелище для маленького книгочея, ням-ням.

— А где примерно находятся наши? — жарко спросил Щур. — В какой стороне?

— Понятия не имею, — пожал мохнатыми плечами Бивер Бубен. — Наверху ночь, темно. Жаль, что темнота не уберегает народы от убийства. А ведь когда-то они клялись друг другу в братской любви. Всё это очень грустно, не правда ли, ням-ням?

Но Щур уже не обращал внимания на причитания Бивер Бубена. Он встал на ноги, почти касаясь затылком потолка маленькой пещеры, спрятал за пазуху записку, подтянул ремень и ножны, а затем подумал и убрал обратно в карман голубя. Щур почему-то решил, что оставлять хозяину мертвую птицу — это плохой знак. Свельф вздохнул — затея альва была ему не по душе.

— Прощай, Младший. Надеюсь, мы еще увидимся. Мне бы этого на самом деле хотелось, ням. Грустно, когда кто-то уходит до срока, — свельф махнул лапой, и волна теплого ветра вдруг ударила альву прямо в лицо.

Он слегка качнулся, но устоял на ногах. Секундная слепота испугала его, но потом он понял, в чем дело, — на улице стояла глубокая ночь. Щур оказался на той же полянке в Синем лесу, на которой Кдев подстрелил из арбалета голубя. Ночь была беззвездной, но Щур узнал запахи — гнилой древесины и цветущего чертополоха. Альв замер — он хорошо помнил про людей, которые шли здесь совсем недавно. Но в чаще было тихо. Ненормально тихо. Такая тишина бывает только на заброшенных погостах. Глаза не могли привыкнуть к темноте, она была слишком густой. Тем не менее Младший, вытянув руку, сделал шаг вперед, и пальцы коснулись покрытого грубой корой ствола. Неудивительно, что свельф не хотел покидать свою нору, подумал десятник, в такую ночь никто в здравом уме в лес не выйдет.

Внезапный сполох озарил поляну. Щур зажмурился, но тут же открыл слезящиеся глаза, одновременно прильнув к стволу. Конечно, попытка укрыться от арбалетного залпа была слабенькая — но Младший рассчитывал, что если вспышка ослепила его, то и врага должна застать врасплох. Оглушительный грохот прокатился где-то над верхушками столетних лип. Магическая атака, ужаснулся Щур. Он не мог предположить, кто именно посылал рвущиеся в небе клубы света — имперские колдуны или люди, но ему было бы страшно в обоих случаях. Волшебные сполохи могли осветить ему дорогу. Однако он знал, что теперь спасение его жизни зависит только от благосклонности судьбы. Сильный ветер ударил десятнику в спину. Теперь у него остался один выход — идти и искать командира или любой другой отряд Младших. Новый сполох уже не застал Щура около старой липы. Осторожно, стараясь одновременно поглядывать и под ноги, и по сторонам, и вверх, альв крался вдоль кустов, где-то глубоко под которыми жил свельф.

Щур был хорошим следопытом и быстро обнаружил тропу, по которой шли люди. Он бы нашел ее скорее, если бы постоянно не оглядывался на вершины деревьев, — поглощенный исключительно поиском следа, он мог бы стать легкой добычей для стаи вестал, а это никак не входило в планы десятника. Он убедился, что врагов было много, больше сотни — траву вытоптали основательно. Младшие никогда бы не позволили себе оставить столь заметные следы, но, возможно, враги слишком надеялись на свой магический щит, решил десятник. Ветер не утихал, и легкий моросящий дождик зашелестел по листьям. Щур, стараясь не высовываться из тени деревьев на открытое пространство, крался по следам, оставленным людьми. Темный пригород на земле возле высокого раскидистого дуба заставил его остановиться и вынуть меч. Однако, даже если это была засада, нападать на Младшего не спешили. Подстраховавшись, десятник в две перебежки оказался возле подозрительной возвышенности и упал на колени, закрыв себе рот свободной рукой. Дождь припустил сильнее, но Щур не спешил вытирать лицо. Положив меч на траву, он неловко перевернул командира на спину. Струи дождя стекали по лицу и бороде Кдева, спокойному и невозмутимому даже после смерти. Казалось, Черный лис спал, и только две стрелы, торчавшие из его горла, ясно доказывали сомневавшимся в его кончине, что сон этот продлится вечность.

— Пусть ушедшие боги встретят тебя с почетом, наставник, — хрипло сказал Щур, наклоняясь к лицу убитого альва. — Извини, что не могу похоронить тебя достойно. Младшие должны как можно скорее узнать о том, что воины из крепости Шоллвет идут нам наперерез. Клянусь своим добрым именем, если я останусь жив, то вернусь и исполню свой долг перед тобой.

Произнеся эти слова, десятник подхватил командира под руки и оттащил тело ближе к дереву. Он почти посадил Кдева, прислонив его спиной к широкому стволу. Оружие Черного лиса было на месте — у людей, прикончивших альва, не было времени грабить его. Щур вытащил из ножен наставника короткий и широкий меч и положил убитому на колени. Сталь отгоняет мелкую нечисть. К сожалению, это всё, что он мог сделать сейчас для командира. Затем Щур снял с груди Кдева тонкую серебряную цепочку с медальоном. Ему было известно, что Черный лис носит на груди миниатюрный портрет своего семейства. Я должен отдать им последний привет от любимого супруга и отца, решил Щур, пряча цепочку за пазуху, туда, где лежало проклятое послание. Ах, Кдев, если бы ты не целился так долго в голубя, тебя бы самого не взяли на прицел так легко. Но если бы командир пропустил птицу, мы ничего не узнали бы о гарнизоне крепости Шоллвет, который подкрадывается с нам со стороны. Эта мысль окончательно вернула Щура к реальности. Он в последний раз смахнул с лица наставника тяжелые капли воды, поднялся и зашагал между деревьями.