Читать книгу "Гроза тиранов - Андрей Муравьев"

На площадях стало тише. После того же, как в порту высадился десант неаполитанских головорезов, волнения и вовсе прекратились.

Потемкин перенес все пертурбации в традициях истинно русского интеллигента – со стороны и пьяным. Когда порядок был восстановлен и Рим вновь стал безопасным, он решился на прогулку. Сопровождать его взялся новоявленный глава римской жандармерии и члена совета города – Фома Наний.

Кроме туристическо-ознакомительных функций, эта поездка несла и чисто практическое значение: как и обещал Белли, Джанковичу разрешили посетить местный арсенал.

Когда туристический минимум был выполнен, двуколка довезла их до массивной громадины замка Сант-Энджело, в подвалах которого хранился изрядный запас оружия и боеприпасов.

Несмотря на уверения Генриха, пушки никто Алексу не отдал бы. Да и хлопотно в горах с тяжеленными громадинами. Зато на стрелковое оружие был выдан полный карт-бланш в виде трех пустых телег и десятка вооруженных матросов, присланных для обеспечения безопасности.

Потемкин долго не раздумывал. Краткий список необходимого у него уже был. Осталось только выбрать модели.

Через час в телегах лежали три десятка новеньких австрийских егерских карабинов с винтовой нарезкой, пятьдесят массивных пехотных ружей, полторы сотни кавалерийских пистолетов и несколько дюжин гренадерских сабель французского образца. Ко всем ружьям прихватили штыки, ящик с запасными частями механизмов и станком для ремонта кремневых замков, четыре бочонка с порохом и два ящика со свинцом для пуль и формами для отливки. Вдобавок Алекс приволок связку запасных шомполов и мешок с кремневыми заготовками.

– Все? – матросы взгромоздили поверх свинца ящик гранат и теперь устало сидели в тени, вытирая пот.

Потемкин задумался.

– Надо бы еще саперного припаса поискать, – задумчиво протянул он.

Пожилой унтер-офицер херсонец, заведовавший складом, почесал затылок:

– Есть тут такого добра. Только слова там не на русском, так что мы еще полову не разобрали, не поняли для чего.

Вместе они спустились вниз, в маленькую комнатку с узким и глубоким, забранным тремя решетками окошком. Все стены ее занимали стеллажи с мешками и ящиками, коробками и сундуками. На каждом – несколько полустертых подписей.

Алекс выбрал для себя пяток удобных саперных лопат, пару топоров, бухту зажигательного шнура и бочонок горючей смолы, осторожно отложил окованный сталью ящик с массивными взрывателями. Жестяные колбы, где тлеющий в пазах фитиль добирался до пороха через строго отведенное время, считались высшим достижением инженерной мысли.

Но основное внимание Потемкина в этой комнате привлекла отнюдь не военная сторона саперной профессии. Так как в мирной жизни уделом армейских инженеров было проведение всевозможных салютов, то кроме оружия в хранилище лежали десятки увеселительных припасов: шутихи, ракеты, петарды и фейерверки.

Алекс долго перебирал всю эту праздничную мишуру. С груди боролись два противоречивых чувства. Одно кричало, что для развлечений не время. Второе убеждало, что такой товар не может оказаться невостребованным.

В конце концов, к взрывателям и фитилям добавился сундук, полный всевозможных безделушек. Тут лежало все, что показалось полезным и компактным. Потемкин еще и сам не мог сформулировать точно, но чувствовал, что найдет всему прихваченному совсем не мирное применение.

Последним погрузили сундучок с химикатами, стеклянными колбами и отобранными в хранилище ингредиентами. Французы для их обозначения использовали латынь, так что Алексей, неплохо выучивший химию еще в школе, довольно быстро разобрался, что к чему. Особенно его интересовали кислоты.

У него давно уже вертелось в голове пара идей о применении собственных знаний.

2

– А Гарнье совсем даже не слабо досталось, – промурлыкал Генрих Белли, просматривая очередное послание с севера, доставленное в Рим курсировавшей вдоль побережья канонеркой.

– Ну-с?

Капитан потер переносицу и усмехнулся:

– Да уж… Из огня да в полымя. Он успешно соединился с Моннье, который не пожелал дожидаться, когда наши ребята сбросят его в море, – по лицам собравшихся в столовой на традиционный завтрак офицеров пробежали смешки и ухмылки. – И они вместе выступили к Парме. Там их дожидались десять тысяч карбонариев Лагоца и австрийцы Кленау. Штаб сообщает, что французы потерпели поражение и полностью рассеяны…

Он бросил бумагу на стол.

– Врут… Как обычно, – старший Белли раскурил трубку. – Французов действительно потрепали неплохо, но Гарнье ушел из мешка и каким-то образом переправил свои части по морю к Генуе. В порту появились англичане. Размахивают капитуляцией и требуют передать им Рим. Презабавнейший момент… Давай дальше читай. Как там наш орел с его соколиками?

Лица собравшихся офицеров посуровели.

С севера приходили противоречивые новости. Австрийцы еще летом потребовали от Суворова, чьи войска полностью контролировали северную Италию, выступить на помощь. Главным направлением союзный штаб считал центральный фронт. А тут французы угрожали Вене, и австрийский двор всерьез опасался за собственную безопасность.

Павел первый дал добро на такой маневр, и престарелый генералиссимус двинулся в путь. План продвижения, дороги, остановки разработал сам новоиспеченный князь Италийский.[96]Суворов не доверял австрийскому союзному штабу, отводя немцам в планах кампании лишь осады, с которыми они, к слову, неплохо справлялись.

Двадцать тысяч русских солдат, обозы, пленные, растянувшись не на одну версту, спешили к месту соединения с армией эрцгерцога Карла и корпусом Римского-Корсакова. С боями русская армия вышла к Альпам, перешла Чертов мост на перевале Сен-Готард и… Оказывается, что в план Суворова вкралась ошибка. Небольшая такая… Вокруг Люцернского озера дороги не было. Совсем не было… А все лодки ушлые французы забрали с собой. На встречу с корпусом Римского-Корсакова фельдмаршал безнадежно опаздывал.

И когда измученное войско, наконец, вышло в Муотенскую долину, к месту встречи, там их дожидались не палатки союзников, а гвардейцы Массена. Французы успели разгромить собравшиеся тут подкрепления союзников, захватили припасы и даже возвели редуты, приготовившись к самой горячей встрече. Суворов попал в котел: с трех сторон французы, с четвертой – горы. Австрийцы, бежавшие от Массены, оставили русских самих разбираться и умирать за честь Священной Римской Империи.

Несколько стычек прошло с переменным успехом, но у войск Суворова уже не было пороха даже на одно толковое сражение. Пушки молчали. Редко у кого из солдат количество патронов достигало дюжины.

Массена же не спешил. Попавшая в мешок русская армия с каждым днем слабела, голодала и мерзла по ночам, а к нему шли и шли подкрепления. Прижатый к горному хребту, лишенный маневра и припасов, Суворов был поставлен перед необходимостью капитуляции.