Читать книгу "Полиция - Ю Несбе"

— Ты врешь, Харри. Ты трахаешь ту сучку. Ракель. И ты не думаешь обо мне. Не так, как ты говоришь, гребаный лицемер. Ну ладно, ты думаешь обо мне. Как о куске мяса, который можно оттрахать. Который ты будешь трахать.

Она соскользнула со стола и сделала шаг в его сторону. Харри сидел на стуле, как обычно вытянув вперед ноги, и смотрел на нее с ощущением, что участвует в разыгрывании какой-то сцены, нет, в уже разыгранной сцене, черт возьми. Силье грациозно наклонилась вперед, как бы опираясь о его колено, провела пальцами по его телу, по ремню, прижалась к нему и скользнула рукой под футболку. Промурлыкала:

— Мм, nice sixpack,[39]учитель.

Харри схватил ее за руку, вывернул запястье в сторону и назад, одновременно соскальзывая со стула. Она закричала, когда он поднял ее руку и завел ей за спину, заставляя склонить голову к полу. Потом он развернул ее в сторону двери, подобрал рюкзак и повел ее из кабинета и дальше по коридору.

— Харри! — стонала она.

— Это называется «простой захват», многим известный также как «полицейский захват», — сказал Харри, не прекращая движения. Он потащил ее вниз по лестнице. — Хорошо бы выучить к экзамену. Ну, то есть если ты дойдешь до экзамена. Надеюсь, ты понимаешь, что вынуждаешь меня доложить об этом случае.

— Харри!

— И не потому, что я чувствую себя оскорбленным, а потому, что сомневаюсь, обладаешь ли ты психической стабильностью, требуемой для работы в полиции, Силье. Я предоставлю судить об этом руководству. Так что готовься убеждать их, что это всего лишь случайный проступок. Звучит справедливо?

Свободной рукой он открыл дверь на улицу и выставил девушку наружу. Она развернулась и посмотрела на него взглядом, полным неприкрытой и дикой ярости, и это лишний раз подтвердило то мнение, какое сложилось у Харри о Силье Гравсенг: вполне возможно, она не тот человек, которого стоит пускать в общество, наделив полномочиями полицейского.

Харри наблюдал, как она бредет через ворота на площадь, к «Шато-Нёф», перед которым курил студент, отдыхая от грохота музыки, пульсировавшей в здании. Он стоял, облокотившись об уличный фонарь. На нем была куртка военного образца, а-ля Куба-1960. Студент делал вид, что смотрит на Силье совершенно равнодушно, но, когда она прошла мимо него, развернулся и стал пялиться ей вслед.

Стоя в дверях академии, Харри выругался вслух. Один раз. Два раза. Почувствовал, что сердцебиение замедляется. Он вынул телефон и набрал номер из списка контактов, такого короткого, что каждый контакт был обозначен одной буквой.

— Арнольд.

— Это Харри. Силье Гравсенг явилась ко мне в кабинет. На этот раз все было серьезнее.

— Да? Рассказывай.

Харри вкратце поведал коллеге о случившемся.

— Это плохо, Харри. Хуже, чем ты думаешь.

— Возможно, она была навеселе, она вроде с вечеринки явилась. Или же у нее проблемы с самоконтролем и восприятием реальности. Но мне нужен совет, что делать дальше. Я знаю, что должен бы доложить об этом, но…

— Ты не понимаешь. Ты все еще внизу у входных дверей?

— Да, — удивленно ответил Харри.

— Вахтер наверняка дома. Кто-нибудь еще есть поблизости?

— Кто-нибудь еще?

— Кто угодно.

— Ну, на площади перед «Шато-Нёф» стоит какой-то парень.

— Он видел, как она уходила?

— Да.

— Отлично! Подойди к нему сейчас же. Поговори. Узнай имя и адрес. И пусть он побудет с тобой, пока я не приеду и не заберу тебя.

— Это как же?

— Объясню позже.

— Я что, поеду на багажнике твоего велосипеда?

— Должен признать, у меня где-то здесь поблизости стоит подобие машины. Я буду через двадцать минут.

— Доброе… э-э-э, утро? — пробормотал Бьёрн Хольм и, щурясь, посмотрел на часы, хотя и был уверен, что все еще пребывает в царстве сновидений.

— Ты спал?

— Да нет, — сказал Бьёрн Хольм и положил голову на спинку кровати, прижимая телефон к уху.

Как будто от этого она станет ближе.

— Я только хотела сообщить, что получила кусочек жвачки, которая была приклеена под сиденьем в машине Миттета, — произнесла Катрина Братт. — Думаю, она могла принадлежать убийце. Но это, конечно, авантюра.

— Ага, — сказал Бьёрн.

— Думаешь, мы впустую потратим время?

В ее голосе Бьёрну послышалось разочарование.

— Это ж ты у нас следователь-тактик, — ответил он и тотчас пожалел, что не сказал ничего более ободряющего.

Наступила пауза, и он подумал: откуда она звонит? Из дома? Она тоже уже легла?

— Да-да, — вздохнула Катрина. — Там, кстати, было кое-что любопытное.

— Ну? — сказал Бьёрн с преувеличенным энтузиазмом.

— Когда я была там, мне почудилось, что кто-то вошел и вышел. Я, конечно, могу ошибаться, но, когда я сама шла назад, мне показалось, что кто-то копался в полках и сдвинул одну из коробок с вещдоками. Я посмотрела на наклейку…

Голос ее стал ленивым и мягким, и Бьёрн Хольм подумал, что она, наверное, только что легла.

— Это было дело Рене Калснеса.

Харри запер за собой тяжелую дверь, и мягкий утренний свет остался за ней. Он прошел по прохладной мгле деревянного дома на кухню, плюхнулся на стул и расстегнул рубашку.

Это заняло много времени.

Парень в военной куртке не на шутку испугался, когда Харри подошел к нему и попросил подождать вместе с ним приезда своего коллеги из полиции.

— Это ж просто обычный табак! — воскликнул он, протягивая Харри свою сигарету.

Когда приехал Арнольд, они взяли у студента показания, которые тот подписал, а потом погрузились в грязный «фиат» неопределенного года выпуска и отправились прямо в криминалистический отдел, где в связи с последним убийством полицейского еще работали эксперты. Там Харри раздели, верхнюю одежду и нижнее белье унесли на экспертизу, и двое мужчин-экспертов обследовали его половые органы и руки при помощи света и контактной бумаги. После этого ему вручили пустой пластиковый стаканчик:

— Всю партию, Харри. Если влезет. Туалет вон там, в конце коридора. Думай о чем-нибудь приятном, ладно?

— Мм.

Уходя, Харри скорее почувствовал, чем услышал сдерживаемый смех.

«Думай о чем-нибудь приятном».

Харри полистал копию отчета, лежащую на столе в кухне. Он попросил Хагена переслать его. Частным образом. Потихоньку. По большей части отчет состоял из медицинских терминов, написанных по-латыни, но некоторые из них он понимал. Понимал достаточно, чтобы удостовериться, что Рудольф Асаев умер так же таинственно и необъяснимо, как и жил. И поскольку признаки того, что здесь совершено преступление, отсутствовали, было сделано заключение, что причиной смерти стал инсульт. Удар. Такое могло произойти.