Читать книгу "Город теней - Лия Алистер"

без проблем впустил меня на территорию и вежливо объяснил, как добраться до главного входа. Сегодня был приёмный день, услышав это, я выдохнула и одновременно с этим запаниковала. Чем ближе я подходила ко входу, тем сильнее у меня тряслись руки. И чего я так разволновалась? Я должна радоваться, что наконец встречусь с мамой!

Войдя в холл, я подошла к стойке администратора. Миловидная девушка в белом халате спросила моё имя и имя пациента, а затем начала печатать что-то в компьютере. Ожидание было мучительным и, казалось, растянулось на часы. Видимо, моё имя было в списке, потому что вскоре ко мне подошла медсестра Сара – это было написано на её бейджике – и, поздоровавшись, проводила меня в комнату для свиданий.

Больница выглядела прилично. Я бы удивилась, если бы не знала, что курс лечения здесь стоит как новая машина. Стены были выкрашены в бежевый цвет, а по периметру были расставлены коричневые диваны. В дальнем углу стоял телевизор, но почему-то он был выключен. Решёток на окнах не было, только прозрачные занавески и цветы в глиняных горшка. Не психиатрическая больница, а дом отдыха какой-то.

Я присела за столик, чувствуя, как бешено барабанит моё сердце. Нога под столом затряслась в такт.

– Джуди? – за спиной послышался знакомый голос.

Я приложила ладонь к груди, тяжело вздохнув, и обернулась. Медсестра, которая проводила меня в комнату ожидания, вела маму под руку. Я заранее договорилась с собой, что плакать не буду, но глаза всё равно были на мокром месте.

– Мама, – произнесла я одними губами, а затем вскочила со стула и крепко сжала её в своих объятиях, пытаясь продлить этот долгожданный момент как можно дольше.

Она первая отстранилась от меня:

– У нас мало времени.

Я вопросительно посмотрела на неё. Она грустно улыбнулась и жестом пригласила меня сесть за стол.

Мама выглядела неплохо, точнее, лучше, чем я ожидала. Её зеленые глаза блестели, как кленовые листья после дождя. Волосы были собраны в косу, и я заметила, что седых прядей стало на порядок больше. Одета она была в костюм бежевого оттенка, сливающийся с цветом больничных стен.

– Как ты? – спросила я, когда мы уселись напротив друг друга.

Мой вопрос парализовал её. Она сжала губы в тонкую линию, а её руки, лежащие на столе, дрогнули.

– Мама? – я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. – Что с тобой?

– Прежде чем спрашивать, как я, оглянись, – хриплым голосом произнесла она. – Меня заперли в этой тюрьме, пичкают лекарствами…

– Я могу тебя забрать? Ты можешь отказаться от лечения?

– Нет, – она провела языком по сухим губам. – Я должна пройти весь курс.

– Они не могут держать тебя здесь насильно!

Мама посмотрела на меня измученным пустым взглядом:

– У них есть документ, подтверждающий моё согласие…

Я нервно провела ладонью по лицу, смахивая злость.

– Зачем ты его подписала?

Лицо её мгновенно побледнело, она в спешке огляделась, а затем наклонилась ко мне и спросила:

– Как ты меня нашла? Где твой отец?

Я покачнулась на стуле, сбитая с толку её вопросами.

Если я расскажу ей об отце, то она начнёт переживать за меня, а ей здесь и так несладко приходится. Но, с другой стороны, она имеет право знать правду. Немного подумав, я решила зайти издалека:

– Адрес больницы нашёл Том, когда копался в кабинете мистера Бойера… – я осеклась, когда поняла, что сболтнула лишнего.

Мама сдвинула брови.

– Долгая история, – отмахнулась я.

– А твой отец не хочет меня видеть? – спросила она, кивнув.

– Нет-нет, – я покачала головой. – В Доме Основателей произошёл несчастный случай. Папа уже больше месяца находится в больнице.

Каменное лицо мамы дало трещину.

– Что случилось?

Я не стала углубляться в подробности:

– Деталей я не знаю, но уверена, что шериф во всем разберётся.

Мама поникла.

– Как он себя чувствует?

Я на секунду прикрыла глаза:

– Он в коме, мама.

На удивление, она спокойно приняла эту новость. Слегка нахмурилась, но вскоре её лицо вновь сделалось обычным. Безразличным.

– О тебе некому позаботиться, – констатировала мама.

– Я на время переехала к Тому.

– М-м… – промямлила она уставшим голосом.

Препараты, которыми лечили маму, явно притупляли ей все чувства. Иначе я не могла объяснить, почему в её потерянном взгляде и странном поведении… не было ни капли любви.

– Мама, почему мистер Бойер оплатил твоё лечение?

– Потому что у нас нет денег, – ответила она, чертя пальцами невидимые линии на столе. – Твой отец банкрот.

Я нервно улыбнулась. У меня больше не было сил удивляться подаркам судьбы.

– Скоро у нас и дом отберут, – добавила она бесцветным голосом.

– Почему ты мне раньше об этом не рассказала?

Мама моргнула, словно пытаясь разогнать туман в голове.

– Потому что тебя это не касается, Джуди. Это проблемы взрослых, и мы сами с ними разберёмся.

Вижу я, как вы разбираетесь. Один в коме, другая в психушке!

Я прикусила язык, чтобы не наговорить лишнего, и спокойно спросила:

– Как это произошло?

Мама улыбнулась.

– Спроси у мистера Бойера. Может, он поделится с тобой, почему возомнил себя Богом, – она обвела руками помещение. – И не забудь передать ему от меня большое спасибо за эту подачку.

Я выдержала паузу, переваривая услышанное. Все дороги вели к Филиппу Бойеру, по крайней мере те, что я обнаружила.

Настало время перейти к главному вопросу. Я втянула носом воздух, успокаивая стучащий в ушах пульс.

– Мам, кто такой Дилан Пейс?

Мама дернулась. В её глазах промелькнул испуг. Она начала интенсивней чертить линии на столе, а затем вдруг замерла и оторопело уставилась на меня.

– Почему ты спрашиваешь?

– Я нашла ваши совместные фотографии.

Мама сжала руки, словно в молитве.

– Мы были одноклассниками, – ответила она, оглянувшись.

– И всё?

– Да!

– Дни и месяцы идут… И прошлого не повторится…

Шёпотом закончив стихотворение, мама улыбнулась каким-то своим мыслям и что-то невнятное пробормотала себе под нос.

– Он был моей первой любовью, – чуть позже призналась она. – Первой и, возможно, последней.

Я почувствовала укол обиды за отца.

– Почему ты никогда о нём не рассказывала?

– Прошло много лет с нашей последней встречи, – она провела дрожащими пальцами по своей косе. – В какой-то момент Дилан изменился, и я поняла, что больше не узнаю человека, в которого когда-то влюбилась. Наши пути разошлись, и мы перестали поддерживать друг с другом связь.

– И ты никогда о нём не вспоминала?

– Каждый день, – эти слова она произнесла так тихо и так надрывно, что на секунду я онемела.

Придя в себя, я спросила:

– Дилан никогда не рассказывал тебе о кулоне?

Мама вздрогнула, как