Читать книгу "Город теней - Лия Алистер"

Лия Алистер

Наследие Росфилда

Город теней

Мы попросили у Ада,

Избавить наш род от беды.

Он согласился и дал нам,

То, за чем мы пришли.

Сделка подписана кровью,

Придётся долги возвращать.

Сегодня нам жить разрешили.

Но завтра мы будем страдать.

© Текст. Лия Алистер, 2024

© Художественное оформление. Дарья Грушина, 2024

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2024

Часть 1

Единственный способ не утратить свой разум, когда всё вокруг превращается в безумие, – это что-то делать.

Глава 1

Семейные узы и макароны с сыром

Утопленник. Первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я увидела парня, стоящего посреди моей ванной комнаты. Его одежда была мокрая, в глазах стоял животный ужас, а кожа казалась мертвенно-бледной.

Минуту назад я пришла сюда, чтобы принять ванну, и никак не ожидала встретить здесь молчаливого незнакомца. Сначала я хотела закричать, убежать или схватить что-нибудь тяжёлое, чтобы отбиться. Но меня парализовал страх. Лёгкие свернулись, не давая сделать вдох. Ноги и руки онемели. Поэтому я просто стояла и молча наблюдала за парнем, а он наблюдал за мной.

Даже когда он сделал шаг в мою сторону, я не пошевелилась. Тело отказывалось мне подчиняться. Я словно видела сон наяву, не принимая в нём непосредственного участия. Пространство поглощала тьма. Вокруг нас стояла мёртвая тишина, и лишь в моей голове звенела фраза: «Смерть – это только начало». Четыре слова повторялись вновь и вновь, болезненно высекаясь подкоркой.

Парень прошёл мимо меня и залез в ванну с пеной, которую я наполнила для себя, а затем с головой ушёл под воду. Так быстро, что я и глазом не успела моргнуть.

Стряхнув оцепенение, я подлетела к ванне и полезла за ним. По локоть запустила руки в воду, игнорируя отвращение и страх. Но ванна оказалась пуста. Утопленник исчез.

Паника лавиной обрушилась на меня, и я закричала. Истошный крик пронёсся по стенам и ударил меня в грудь, заставляя действовать. Выбежав из ванной, я помчалась к двери, чтобы позвать на помощь. Но внезапно моя комната закружилась, ноги заплелись, и я, потеряв равновесие, упала на пол.

А затем мир погас.

* * *

Распахнув глаза, я руками сжала рот, пытаясь предотвратить очередной крик. Каждая клеточка моего тела пульсировала, по коже струился пот, голова звенела от напряжения.

Тише, Джуди, это всего лишь сон…

Я уверяла себя, что всё в порядке, но всё равно не могла избавиться от всепоглощающего чувства страха. Он был таким осязаемым, что казалось, я могу дотронуться до него рукой.

Вдох-выдох.

Вдох-выдох.

Вдох-выдох.

Резко сев, я обхватила голову дрожащими руками. Тёмные силуэты и жуткие образы всё ещё мелькали перед глазами, вызывая панику и тревогу. Оглядевшись, я поняла, что сижу на полу. Какого чёрта?

Отогнав от себя страх, я решила найти этому рациональное объяснение.

Лунатизм.

Я просто ходила во сне.

Джуди, ты просто ходила во сне.

Поднявшись с пола, я села на кровать и прикрыла глаза, пытаясь отдышаться.

После гибели брата кошмары стали неотъемлемой частью моей жизни. Каждую ночь я оказывалась в ловушке собственного разума, осознавая, что покой и безопасность – всего лишь иллюзия. Сэм умер двенадцать месяцев назад. Этот год, полный недосказанности и боли, стал для меня настоящим испытанием. Я старалась смириться с потерей. Погружалась в учебу, писала заметки для школьной газеты, заводила новые знакомства. Даже посещала психолога, пока не поняла, что многозначительное молчание и краткие советы в конце сеанса мне не помогут. Но каждый мой шаг навстречу спасению был напрасен. Чем больше я пыталась отвлечься, тем больше ощущала пустоту. Под моими ногами будто разверзлась пропасть, и я не имела ни малейшего понятия, как из неё выбраться.

Проклятье.

Я вытерла мокрые от слёз щеки и достала дневник из-под подушки. Психолог однажды сказал мне, что сны, перенесённые на бумагу, перестают быть пугающими. Поэтому я старалась записывать их сразу же после пробуждения.

«Дорогой дневник, сегодня 13 сентября 1998 года.

Мне приснился парень…»

Я вздрогнула, когда раздался мамин голос, доносящийся с первого этажа:

– Джуди, спускайся ужинать.

– Надеюсь, не макароны с сыром, иначе меня стошнит, – бросила я, забыв о картонных стенах, пропускающих через себя каждый шорох.

– Ты что-то сказала?

– Минуту!

Быстро записав свой сон, я вернула дневник под подушку и спустилась вниз.

Столовая встретила меня полумраком. Шторы в нашем доме не открывались со времён похорон. Лампы в хрустальной люстре перегорели или же просто отказывались для нас светить, а висящие над столом бра едва справлялись со своей задачей. Не удивляйтесь, мы привыкли жить в полутьме. Она скрывала виноватые лица, пустые бутылки, валяющиеся под столом, и нелюбовь, сквозящую во взглядах.

Я села за стол спиной к зажжённому камину. Мне нравилось ощущать жар, проносящийся волнами по телу. Он напоминал мне об уюте, который давно забыл дорогу к этому дому. Мой взгляд зацепился за фотографию Сэма в белой рамке, висящую напротив стола. Раньше мне казалось, что на снимке брат искренне улыбается. Но в последнее время я вижу лишь взгляд исподлобья и злую ухмылку. Умер я, а не живёте вы – вот что сообщают мне его насмешливые глаза.

Я мысленно поставила галочку в графу «Выбросить эту чёртову фотографию».

Мама вышла из кухни с кривой улыбкой согрешившей монашки: что-то среднее между нарочитой скромностью и необузданным распутством. В руках она держала фарфоровую чашу, и я точно знала её содержимое. Каждый день на протяжении года она готовила одно и то же. Любимое блюдо Сэма – грёбаные макароны с грёбаным сыром.

– Джуди, мне кажется, что я слышала, как ты кричала, – мама присела напротив меня, поставила чашу на середину стола, а затем налила в свой бокал белое вино. По моим подсчётам, в ход пошла вторая бутылка. – Снова приснился кошмар?

– Да.

– Надо возобновить сеансы с психологом.

Я не ответила.

Задержав дыхание, я положила макароны в свою тарелку. Есть я их не собиралась. Впрочем, как и мама, её тарелка всегда оставалась пуста.

– Приятного аппетита, – улыбнулась мама.

Сомневаюсь.

– Спасибо.

– Как дела в школе?

Я подняла на неё вопросительный взгляд: