Читать книгу "Авиор - Михаил Иванов"

всё понятно - я единственный хорус в армии Анклава, а моего товарища все почему-то держат за простачка и недоразвитого, наверное, из-за того, что он почти всегда молчит. Хотя именно он научил меня писать, а первое моё письмо и вовсе написал именно он. Я очень хотел бы узнать, что у Вас всё в порядке, у тебя и Анги. Прошу, если не хочешь со мной разговаривать, то хотя бы сообщи, как дела у мелкой? И как здоровье у Асмодея? Надеюсь, он смог выкарабкаться, и быстро поправиться. Нимуочь без своего шефа — это не Нимуочь.

Говорят, что уже через месяц нас отправят на фронт. Не знаю, правда ли это, но от мысли, что мне придётся стрелять в таких же ребят, просто по другую сторону, почему-то становится жутко. Изо всех сил гоню от себя эти мысли, так как не хочу этого делать. Но заявлять об этом во всеуслышанье - ещё большая опасность. Биними рассказал мне, что не только дезертиров тут расстреливают, но и всех, кто хоть как-то не согласен с решениями руководства Анклава. Так что я до поры до времени сижу тихо и стараюсь не привлекать к себе внимания по мере возможности.

Я так и не успел сказать тебе это лично, но всё же осмелюсь доверить это бумаге - очень люблю тебя и скучаю, Кэти! Не сомневайся во мне, я обязательно вернусь и скажу тебе это лично! Обними за меня покрепче Анги, хотя я знаю, что она этого не любит! Твой Майк!"

Закончив письмо, я аккуратно сложил его три раза, а после положил в конверт. И, прежде чем его заклеить, поймал себя на интересной мысли. Раньше, я тоже пользовался почтой и электронными сообщениями при помощи общей сети Общества. Но никогда не задумывался, почему символ отправки именно такой, какой есть. А сейчас сижу и держу его прообраз в своих руках. В написании писем от руки и отправки их почтой было что-то волшебное. Такую неторопливую скорость обмена информацией компенсировал тот факт, что, когда ты видишь от руки написанные строчки, и понимаешь, что их писал близкий тебе человек, вкладывая в слова что-то большее, свою энергию и тепло. А ты, читая строчки, ощущаешь будто твой собеседник не так уж и далеко. Я усмехнулся своим мыслям. Вникнув в систему, видя, как радуются письмам мои сослуживцы, я и сам завёл себе привычку раз в месяц отправлять письма Катрайоне. Хотя пока наше общение было односторонним, потому что ответа от неё я не получил.

Откинувшись на примитивном стуле за столом в нашей казарме, я обвел расположение взглядом. Подразделение было на занятиях, а мне выпала очередь нести дежурство. У самого входа в огромную палатку из плотного материала, в которой мы располагались уже как месяц, охранял вход ещё один из бойцов нашего подразделения. Вот только ничего о нём, да и почти ни о ком другом из нашего отряда я не стремился узнавать. Сложно было сблизиться с кем-то, я не был готов снова терять близких и друзей. В памяти сразу же всплыли образы Сэма и Алекса, а на душе стало скверно.

Стремясь переключиться и отвлечься от нахлынувшей печали, я быстро запечатал конверт и двинул на выход. На время дежурства старшему нельзя покидать палатку, так что к нашей полевой почте я отправил товарища. Пройтись по лагерю дело гораздо более интересное, чем стоять на одном месте и охранять вход в никому не нужную палатку, так что уговаривать его долго не пришлось. Я сменил парня на посту и облокотившись на одну из опор наблюдал за происходящим.

Учебный лагерь Анклава располагался в укромном месте, достаточно крупная долина, была прикрыта с трёх сторон холмами. С четвертой она примыкала к густому лесу. На кромке которого сейчас и занимались общими манёврами, построениями, рассредоточением и выбором подходящих для стрельбы позиций. Мой прогресс в этих упражнениях, как и большинстве остальных, превосходил остальных. В виду этого я чаще остальных оставался дежурить. Но жаловаться я не торопился.

- Держи, тебе письмо! - мой товарищ по дежурству как-то очень быстро вернулся, и сейчас стоял, протягивая мне конверт из жёлто-коричневой бумаги. От волнения сердце пропустило удар, пока я тянул руку и читал выведенные размашистым почерком буквы на его титульной стороне.

*****

От кого: Катрайона Зеуст

Откуда: Город Нимуочь, Северные земли Анклава

Кому: Бойцу Анклава Майку Хорусу

Куда: Южные земли Анклава, военный городок за номером Три

Дата: 17.21996

"Привет, Майк!

Давно не получала от тебя весточки, но каждое твоё письмо складываю в ящик и перечитываю по несколько раз. Одна и с Анги. Очень надеюсь, что у Вас с Биними всё в порядке, ты жив и здоров, потому что ты обещал мне вернуться. Хоть я и надеялась, что это произойдёт гораздо быстрее, чем через год с лишним, я до сих пор молюсь ГОМу, чтобы он не дал тебя в обиду.

Переживаю ещё и из-за того, что выбранный тобой путь невероятно сложен. Когда вокруг идёт война, вытаскивать раненых парней не менее опасно, чем стрелять самому. Поэтому прошу тебя лишний раз не высовываться и не рисковать!

Не только я одна в Нимуочь жду твоего возвращения. Ангелиона передаёт тебе привет и тоже просит поскорее возвращаться домой. За год Вашего отсутствия она так вытянулась, ты бы видел! Скоро уже меня обгонит. Асмодей уже встаёт на ноги, правда не может пройти больше и десятка метров без костылей, хотя лекарь Оувей не теряет оптимизма. Говорит, если шеф не будет лениться, то ещё через год сможет вполне сносно перемещаться с тростью. И то, что он поправился, не иначе как чудо.

Изредка заходит и Эльрона, всё пытается узнать, где ты, что с тобой, да как твои дела. Анги как-то рассказала, что та пыталась у неё выяснить, где я храню твои письма. Безумная девка наверняка хотела бы их выкрасть, ведь она помешалась на тебе с того самого дня, когда ты её спас. Но когда она разговаривает со мной не подаёт виду, и