Читать книгу "Война - Игорь Валериев"

Таким сектором обычно руководил офицер японской разведки или один из агентов-шпионов, окончивших перед войной школы шпионажа в городах Чинчжоу (Корея), Инкоу и Цзинъ-Чжоу (Маньчжурия). Он контролировал всю разведывательно-шпионскую работу на участке, производил расчеты со шпионами, сортировал и проверял сообщаемые ими сведения и передавал эти сведения дальше.

Японские шпионские группы располагали значительными денежными средствами для шпионско-диверсионной работы и для приобретения помещений, которые приближали их к массе населения. Как правило, приобретались небольшие мелочные лавчонки, преимущественно булочные, которые посещались всеми слоями населения. В эти лавочки в числе других покупателей приходили солдаты и офицеры русской армии, из разговоров которых, иногда неосторожных, можно было узнать очень многое, не говоря уже о том, что офицерские и солдатские погоны давали возможность определить, какие новые части русских появились в этом районе.

С учётом всего этого, основной целью агентов Аналитического центра было выявление таких групп, особенно их руководителей-резидентов. Работа была очень опасной, учитывая совсем небольшой опыт агентов. Программа курсов давала определённые знания, но в большей степени в области разведки, так как именно для этого курсы и создавались.

Из первого потока только пятеро стали нелегалами. Трое отправились в САСШ, где двое должны были подстегнуть ирландское протестное движение с целью доведения его до вооружённого восстания на их родине. Ещё один уже создал аналог МММ – финансовую пирамиду LEF, зарабатывая деньги для ИРА и на нужды внешней разведки.

Ещё по одному курсанту уехали в Германию и Францию. Больше десятка курсантов разъехались по дипломатическим миссиям в разные страны, а двенадцать выпускников курса с самыми низкими показателями образовали костяк контрразведки Аналитического центра. Половина из них убыла больше года назад в Харбин. Старший этой группы должен был передать обусловленное с Тифонтаем послание от меня и получить от купца всю собранную тем информацию.

Из этой шестёрки на настоящий момент при невыясненных обстоятельствах в Маньчжурии пропало два человека, Маклер-Артемьев, можно сказать, при мне потерял три пальца и две фаланги, а также приличное количество кожи. И мы оба чудом остались живы.

Крот и Хасан с самого начала работали в Порт-Артуре, первый под «крышей» моего старого знакомого Тарала Арсения Георгиевича, изображая приказчика ТД «Чурин и Ко», а второй английского негоцианта.

Хасан Сандрович Бароев имел ярко выраженную кавказскую внешность с уклоном в персидские корни. Прекрасно говорил на английском, фарси и дари. Первоначально планировалось отправить его нелегалом в Индию или Афганистан, но парень правдиво признался, что боится не справиться с полученным заданием. Поэтому уже больше года тренировался в роли английского торговца-оптовика в Дальнем и Порт-Артуре.

Благодаря Тифонтаю, эта парочка набрала себе помощников из китайцев и корейцев, у которых к японцам были претензии из-за убитых родственников во время японо-китайской войны, и очень неплохо поработала, о чём говорят результаты. Сегодня должен состояться суд над тремя офицерами японского Генерального и Морского штабов, которые были резидентами в крепости по своим направлениям.

В этот момент мои размышления прервал стук в дверь, после чего она открылась, и на пороге возник коридорный.

– Ваше высокоблагородие, прибыли казаки. Вас срочно требует к себе генерал Стессель.

Глава 16. Эскадра

– Ваше превосходительство, по Вашему приказанию прибыл.

– Проходите, Тимофей Васильевич, садитесь. Пока ещё не установили, что за корабли идут к нам, я приказал, чтобы вы прибыли сюда. Не дай Бог, если японцы опять пожаловали, то вам лучше вместе со мной в укрытии для штаба находиться. В прошлый раз потерь хоть и было немного от их стрельбы, но они были. И в город пять снарядов прилетело. Шесть убитых, девять раненых, поэтому, как говорится, бережёного Бог бережёт, – Стессель перекрестился, да и я вслед за ним.

Действительно, зачем глупо рисковать, если есть возможность во время вероятного артиллерийского обстрела быть в надёжном укрытии. Кто его знает, куда какой снаряд прилетит. Своего-то и не услышишь.

– Пока ехал сюда, увидел, что много народа из города в сторону сопок потянулось, – произнёс я.

– А что простым жителям делать?! Защитные укрытия только на позициях, да для офицеров штаба укрепрайона и крепости сделаны. Увидев, что можно погибнуть, теперь большинство точно будет исполнять инструкцию – покидать город на время его обстрела, – Стессель усмехнулся. – Когда японцы в первый раз открыли огонь по батареям, порту народ вышел на улицу, кто-то даже на крыши залез, чтобы лучше видеть. Для них было это как представление. А вот когда в город пара двенадцатидюймовых снарядов прилетело, да люди погибли, тогда-то и побежали из города. Хорошо, что основную массу населения эвакуировали. Остались только те, кто необходим для обороны крепости и торговцы. Эти за выгоду готовы рисковать собственными жизнями.

– Кому война, а кому мать родна́, - также улыбнувшись, произнёс я.

– Это точно! Купчишки, что наши интенданты, про которых Суворов говорил, что всякого интенданта через три года исполнения должности можно расстреливать без суда. Всегда есть за что! Правда, с ведением новых статей в уложение эти тыловые крысы побаиваться стали. У нас с доставкой в крепость всего необходимого идёт даже с опережением графика.

В это время в кабинет, постучав, зашёл адъютант генерала.

– Ваше превосходительство, получена радиотелеграмма от адмирала Скрыдлова: «Возвращаемся с победой. Встречайте», – радостно произнёс он.

– Слава Богу! Спасибо тебе, Господи! – генерал, встав, развернулся в красный угол, где располагался небольшой иконостас, и несколько раз перекрестился. – С нами Бог и мы победили!

Мы с адъютантом с радостью также несколько раз осенили себя крестом.

– Подробности известны?! – повернувшись, с каким-то жадным интересом спросил Стессель.

– Никак нет, Ваше превосходительство. Только три слова. Но с наблюдательных постов сообщили, что корабли, судя по дымам, идут медленно, не больше пяти узлов, и их значительно меньше, чем было в эскадре, когда она уходила в поход, – последние слова адъютант произнёс виноватым тоном.

– Когда мы узнаем состав эскадры?!

– Часа через два при таком ходе уже можно будет понять, какие корабли возвращаются.

– Что же будем ждать! – тяжело вздохнул генерал. – Если у Вас есть какие-то дела, Тимофей Васильевич, то я вас больше не задерживаю.

– Спасибо, Ваше превосходительство, дел действительно много. Разрешите идти?

– Идите, но что бы вас везде сопровождали казаки. Никаких тайных игр у меня в крепости! – строгим тоном, но улыбаясь, скомандовал Анатолий Михайлович.

«Никаких, значит никаких», – подумал я, выходя из кабинета. Тем более для агентов через портье я передал о переносе встречи на восемь вечера. Поэтому направился в сопровождении казаков в порт, где стоял «Рион», готовясь к рейдерской деятельности в Красном море.