Читать книгу "Система - Юлия Шамаль"

– Да ну и ладно, скормим ему эту Лу Гринн, авось прокатит.

Он молчал.

– Что ты скажешь ему завтра? – спросила я, неожиданно для самой себя переходя с ним на ты.

Вебер медленно повернул голову.

– Ничего, – сказал он хрипло. – Я не пойду. Смысл.

– Тогда беги.

– Куда? – спросил Вебер. – Это невозможно. Ты же знаешь.

– К Филиппу… Он может помочь?

– Нет. Меня уже никто не прикроет. На мне же черная метка…

– Ну подожди еще… – пробормотала я, чтобы хоть что-то сказать.

Вебер усмехнулся и закатал рукав, обнажив биочасы. Я посмотрела. Ого.

– Массовый исход, – сказал Вебер и предпринял неудачную попытку засмеяться. – У меня было 7000 тысяч друзей в профиле, осталась тысяча, и видишь, цифра падает… Как же быстро распространяются слухи! Ну и скребь бы с ними, но ведь и реальные друзья уходят. Близких-то у меня, оказывается, и не было, – он цокнул, хлебнул из горлышка и мутно посмотрел на меня в упор.

– Ты – единственная, кто пришел, – сказал он. – И вот вопрос: зачем? Проломить мне, наконец, голову? – Он снова усмехнулся и указал глазами на дрын, который я, оказывается, все еще сжимала в левой руке. – Отомстить за мать? Слушай, я теперь, может, и не против, все лучше, чем… О!.. – воскликнул он вдруг. – Придумал!.. Убери эту палку.

Я вздрогнула и бросила дрын на кровать.

– Держи. – Вебер нагнулся ко мне, уверенным движением взял за руку, закатал рукав моей блузы, нащупал мои биочасы, включил их и начал в них копаться.

Я сидела неподвижно и чувствовала сквозь запах и сильный хмель этого человека все ту же неподотчетную феноменальную его силу, обреченную сейчас на уничтожение.

– Вот и все, – сказал он, убирая руки. – Я поставил тебе эту скребаную программу. Давай.

– Что давай?..

– Обнуляй меня, твою мать. Лучше ты, чем Тео.

«Прежде чем начать техническое обнуление индивида, поместите его ЕИК – Единый идентификационный код – в центр красного квадрата. Удерживайте в этом положении 3 секунды…»

– Прекрати, – сказала я, встала с кровати и отошла к окну.

Какими голосовыми командами у него тут все включается? Хоть бы шторы раздвинуть…

– Забавно, да? – сказал он глухо. – Столько лет я играл в эту игру, чтобы вот так теперь проигрывать на ровном месте… Слушай, но я ведь и правда не знаю, кто из них реально…

Он не договорил, хлопнул ладонью по постели, взял бутылку, отхлебнул из горлышка, протянул мне.

– А «Телемед»? – спросила я. – Сейчас же развоняется.

– Да выключи ты его к скребаной матери до завтра.

– Завтра может не настать…

Вебер посмотрел на меня сквозь бутылочное горлышко.

– Ну, завтра всегда настает, – сказал он веско. – С нами или без нас – второй вопрос.

Я выключила «Телемед» и отхлебнула прямо из бутылки. Виски обожгло мне гортань, потекло куда-то в живот, и там стало тепло. Давно забытое запретное чувство.

– Знаешь, чем ты мне всегда нравилась? – спросил Вебер.

– Я – тебе? Нравилась? Чем же?

– Ты простая, – ответил он.

– Что?

– В том смысле, в каком прост круг. Все точки на одинаковом расстоянии от центра образуют круг. Это очень просто. И гениально. И красиво. Ты – круг.

Он все-таки был сильно пьян.

– Твоя мать была другой. Сложной. Это ее и погубило. А ты – круг. Ты можешь выжить.

Он протянул руку, забрал у меня бутылку и озабоченно покачал ею.

– Надо дракея позвать, спиртное на исходе.

– Он не придет, он меня боится. Давай я схожу.

Минут, наверное, пятнадцать я плутала по второму этажу апартаментов Вебера, прежде чем набрела на бар. Это было неприятно, дракей неслышно скользил параллельным курсом, и хоть я и знала, что он не может напасть на меня, все-таки прихватила с собой трофейный дрын. Пока я бродила по дому в поисках выпивки, в голове созрел план. Это был шанс, правда очень слабый. Один даже не из миллиона, наверное, а из гугола.

– Твоя программа может обнулять первых лиц? – спросила я, возвращаясь и присаживаясь на смятую постель с двумя бутылками виски в руках. – Технически ты слабее или сильнее Сопротивления? Или на равных? Хоть кто-то еще у тебя остался или реально только я?

Вебер смотрел на меня недоуменно.

– Что?

– Попробуем тебя вытащить.

Даже сквозь сильное опьянение было видно, как он удивился.

– Слушай, ты брось, это все невозможно, – сказал он наконец. – И знаешь что, детка, вали-ка ты отсюда. Спасибо, конечно, мне приятно и все такое, но рядом со мной сейчас реально опасно. А ты еще, может, и выплывешь…

– Кангал у тебя есть?

– Что?

Я повторила.

– Есть. Зачем тебе?

– Затем. Замерзла.

Мы вышли из душной спальни, и Вебер отвел меня в каминный зал.

– Я в идеальной л-ловушке, – сказал он, со второй попытки садясь в кресло у живого огня – самой дорогой игрушки, которую может позволить себе домовладелец по нынешним временам. – Это идеальная западня, она и п-придумана такой. Я не могу снять биочасы. Я не могу выйти из Системы. И ты не можешь. И никто не может.

– Сопротивление может, – сказала я.

Вебер поднял на меня опухшие красные глаза.

– Сопротивление тоже не может выйти из Системы. Сопротивление пытается Систему п-п-поломать…

И тут я достала из левого кармана предназначенный для одного только Кима блокнот и карандаш и написала: «ТАК ДАВАЙ ИМ ПОМОЖЕМ». Это был большой риск, пока Вебер мутными глазами читал записку, кровь стучала у меня в голове. Я понимала, что он сию же секунду может сдать меня Тео и хоть как-то поправить свое положение. Вебер смотрел на записку и молчал. Минуты шли. Мое сердце билось. Потом он зашевелился и потянулся за моим карандашом.

«НО МЫ ЖЕ НЕ МОЖЕМ ИХ НАЙТИ», – написал он.

«И НЕ НАДО, – ответила я, – ДАВАЙ ИМ ПОМОЖЕМ, И ОНИ САМИ НАС НАЙДУТ».

Темно-зеленые глаза Вебера смотрели на меня в упор. Я видела, что выиграла этот раунд.

Старинные часы в каминном зале пробили полночь. У нас оставалось ровно двенадцать часов.

Глава 8

Конец

Первым делом нужно было выбрать мишень и не ошибиться в выборе. После недолгих колебаний мы остановились на Филиппе Че. Не в последнюю очередь потому, что Филипп сейчас, как показывал Универсум, находился в пяти километрах от нас. Это была, конечно, ставка на случайное число. Выбор, сделанный пальцем в Небо. Если Филипп не относится к Сопротивлению… Если он ответит на звонок Вебера… Если Меланья его не предупредила… Если такую жертву нам засчитают за входной билет… Слишком много «если». С такими плохими шансами мы бы не стали рисковать, будь у нас еще хоть какой-то вариант.