Читать книгу "В твоем доме кто-то есть - Стефани Перкинс"

Вторая ее мысль была более реалистичной: мама снова убиралась из чувства вины.

Обычно уборку делала Кэти, потому что мама работала по ночам и заботилась о двойняшках днем. Ее выходные уходили на сон. Но когда Кэти вынула игрушки на ванный коврик и потянулась к коробке с тампонами, она заметила в шкафчике пыль. Мама убралась, но даже не смогла сделать это тщательно. Кэти застонала.

Мама считала, что у Кэти обсессивно-компульсивное расстройство. Будучи медсестрой, которая первые годы работала в психиатрическом отделении, она всегда ставила всем диагнозы.

Кэти отрицала, но знала, что это правда.

Кэти тоже работала много часов. Школа, уход за братом и сестрой в дополнение к подготовке к поступлению в колледж, подаче документов на учебный кредит, дополнительным занятиям и волонтерству в больнице – она продолжала переживать, что прилагает недостаточно сил, чтобы выбраться из Осборна. Ритуалы уборки и глажки, проверка и организация всего вокруг делали ее спокойнее, создавая иллюзию, что она все может держать под контролем.

Все пошло к чертям шесть лет тому назад, когда отец в гневе покинул дом, всего через несколько недель после рождения близнецов. Антисоциальное расстройство личности, поставила диагноз мама.

Вернув все на свои места, Кэти заметила свежую каплю крови на туалетном коврике, которая, видимо, принадлежала ей. Выругавшись, она вытерла ее влажной салфеткой. Внизу раздался грохот.

– Эй, – крикнула она, – что это было?

– Мы не знаем! – ответили близнецы.

– Что вы делаете?

– Ничего!

Кэти вздохнула: конечно же. Она переоделась в пижамные штаны и поспешила к ним.

Полтора часа спустя она уложила их в кровать, включила одинаковые ночники, закрыла дверь и снова вздохнула. Наконец она принадлежала самой себе.

Она спустилась вниз, чтобы поработать над эссе для Университета Южной Калифорнии. Все университеты, в которые она подала документы, находились далеко от дома. Ее это радовало. Она любила свою семью, но на расстоянии будет любить еще сильнее.

Ночь вступила в свои права. Кэти включила свет на крыльце и верхний свет на кухне, где работала. Пока она раздумывала над темой эссе: случай, где вы потерпели неудачу – ей понадобилась вся сила воли, чтобы не проверить новости. Она хотела быть там, с остальными. Даже Закари, который пах старыми сигаретами и нестираной одеждой, плевать хотел на оценки и притворялся, что ему пофиг на всех, пришел.

Кэти подозревала, что в действительности ему совсем не наплевать на других, но в его жизни мало людей, которым он небезразличен. Несмотря на невыносимое поведение, он нравился Кэти. Закари был умным и, если бы постарался, мог бы быть на хорошем счету. Грустно думать, что, скорее всего, этого не случится. Вероятно, он вылетит из школы, найдет работу в «Нансе», единственной фабрике города, где собирали станки для пищевых заводов. Или, может, станет батраком, будет очищать кукурузу и кастрировать свиней. В любом случае вряд ли он когда-либо покинет Осборн.

Послышался скрип на лестнице в подвале.

Сердце Кэти подпрыгнуло, и она развернулась на стуле. Рядом с ней гудел холодильник и журчала вода в посудомойке. Двойняшки мирно посапывали в своих постелях. В подвале снова было тихо. Она взяла телефон, напрягла слух, но через минуту положила трубку на место.

Это просто дом.

Она попыталась снова сосредоточиться на эссе, пять раз прочитала свое последнее предложение, но не могла избавиться от странного чувства. Кэти уставилась на дверь подвала.

Еще один скрип.

Она подпрыгнула. Деревянные ножки стула заскрежетали по полу. Ее пульс бешено бился, она схватила телефон и набрала 911.

Набор номера, читалась надпись на дисплее. Набор номера. Набор номера.

Тяжелые шаги послышались на ступеньках. В ужасе Кэти бросилась к двери, чтобы закрыть ее на щеколду. В тот же момент кто-то с другой стороны со всей силы навалился на дверь, чтобы открыть ее.

Они боролись. Дверь открывалась, закрывалась, открывалась. Рука и плечо просунулись в щель, и к ее телу потянулся нож.

Кэти из последних сил надавила на дверь. Последовал еще один мощный удар, Кэти упала, телефон выпал из ее руки и прокатился по полу – в кухню вломился Дэвид Тарстон Уэйр.

На нем были джинсы и спортивный свитер с эмблемой Lion pride. На одежде виднелись следы бирюзовой краски – этим цветом мать хотела покрасить кухонные стулья прошлой весной. Именно эту банку Кэти поставила на подоконник вечером.

Дэвид бросился на нее. Она побежала к столешнице и потянулась к самому большому ножу, когда он ударил ее в плечо. Он выдернул нож, и Кэти ударила его ногой. Дэвид толкнул ее в сторону шкафчиков. Они были примерно одного роста, около метра шестидесяти, и весели одинаково. Но у него было оружие.

Кэти ударила его коленом в пах, но Дэвид успел вонзить нож в верхнюю правую часть ее живота: оба согнулись пополам. Нож глубже вошел в печень Кэти.

Она упала, испуганная и странно тихая.

Дэвид смотрел на нее.

– Почему ты не кричишь? – с любопытством спросил он своим безразличным голосом.

Потому что я не хочу разбудить брата и сестру.

Она ничего не ответила, и Дэвид прикончил ее. У него не было времени ждать.

Он проверил ее телефон, который все еще пытался связаться с полицией. Дэвид оборвал звонок. Копы уже знали, что он рядом. Он был зол. Ему не нравилось спешить. Он вспорол грудную клетку Кэти, нажимая на нож и быстро ломая ребра, и вырвал сердце. Затем положил его на глянцевые брошюры, лежавшие на столе.

Ведь Кэти всем сердцем стремилась попасть в колледж.

Его убийства были ироничными. Никто, кажется, этого не замечал.

За кухонным окном замигали красные и синие огни, через улицу отсюда. Дэвид снял спортивный свитер, который стал идеальным прикрытием: почти все на улице сегодня были одеты в школьные цвета, бросил его и побежал.

Свитер упал на тело Кэти, распластанное на полу.

Глава двадцать четвертая

Испуганные Макани и Олли так и стояли в проходе между рядами, пока офицер Бев не вывела их на улицу. Крис попытался погнаться за Дэвидом, но тот уже исчез.

Макани и Олли давали показания. Снова. Уже было поздно, когда они вернулись в дом Ларссонов, и теперь, сидя за кухонным столом, пытались выйти из состояния шока и стереть ужасный образ тела Калеба из памяти. Крис разговаривал по телефону в соседней комнате.

Олли невидящим взглядом смотрел на плиту.

– Может, нужно было погнаться за ним, – сказал он. – Вдруг мы бы его поймали.

Макани сидела с ногами на стуле, обхватив колени здоровой рукой и опустив голову.