Читать книгу "Тихая сельская жизнь - Ти Кинси"

– Я пошел в библиотеку.

– И что вы там увидели?

– Настоящий бедлам, инспектор. Хаос. Все вещи оркестрантов были разбросаны как попало.

– А мистера Холлоуэя вы не заметили?

– Нет, не заметил. Я довольно долго там пробыл и видел, что произошло, а потом вышел. Не хотелось мне околачиваться там, чтобы потом все думали, что это я.

– Понимаю, – ответил Сандерленд. – Что еще вы видели?

Торговец умолк на несколько секунд, раздумывая.

– Мне кажется, дальняя дверь закрылась как раз в тот момент, когда я входил! Но с уверенностью сказать не могу, – сообщил он в конце концов.

– И вы отчего-то не сочли необходимым рассказать об этом на первом допросе?

– Но согласитесь, не так уж я в этом виноват, инспектор. Во всяком случае, вам не составит особого труда справиться о моей репутации. И потом, как бы это выглядело? Ну, я и подумал, что лучше прикусить язык, чтобы избежать всех этих не очень-то приятных вопросов.

– Понятно. Если то, что вы сейчас утверждаете, – правда, то у меня, за исключением ваших попыток ввести меня в заблуждение, пока нечего вам предъявить. Однако прошу вас не покидать «Грейндж» до получения от меня особого на то разрешения. Вам понятно? Можете идти, Хэддок.

– Прекрасно, – кисло улыбнулся Клиффорд.

– И впредь осторожнее на паркете, сэр, – усмехнулся инспектор.

Стоило мне переступить с ноги на ногу, как Хэддок, будто затравленная крыса, шмыгнул к двери и был таков.

* * *

Некоторое время инспектор Сандерленд сидел на стуле, задумчиво покусывая мундштук своей трубки.

– Нам недостает самого важного, – мрачно объявил он. – В нашем распоряжении тело убитого в библиотеке мистера Холлоуэя и парочка оркестрантов, кроме музыки, промышляющих еще и контрабандой. Но мне никак не удается все между собой увязать. И я даже толком не знаю, стоит ли вообще пытаться все соединить. Должен признаться, леди, я зашел в тупик.

В этот момент в дверь постучали, и показалась преисполненная уважения и достоинства физиономия дворецкого. Леди Хардкасл жестом пригласила его войти.

– Входите, Дженкинс. Чем можем вам помочь?

– Скорее, наоборот, леди, – ответил домоправитель, подойдя к моей хозяйке с серебряным подносом. – Вам еще одна телеграмма.

– Недурно, – ответила леди, взяв телеграмму с подноса.

– Мне дождаться ответа, миледи?

Моя госпожа пробежала глазами текст – телеграмма оказалась достаточно длинной – и сказала:

– Нет, Дженкинс, ответа вам дожидаться не надо. Я узнала все, что требовалось.

– Очень хорошо, леди, – ответил дворецкий. – Чай подадут ровно в четыре. Сэр Гектор предпочел расположиться на террасе. Вы присоединитесь к нему?

– Боюсь, и на этот раз вынуждена отказать, Дженкинс. Но вот о чем я хотела бы вас попросить: не могли бы вы сделать нам любезность и убедиться, что все гости по-прежнему в «Грейндже»? Включая оркестрантов. Вы не будете возражать?

– Я все сделаю, как вы велели, миледи.

– Спасибо, Дженкинс, ваша помощь просто неоценима, впрочем, как всегда.

– Благодарю вас, леди. Это все?

– И даже больше, – улыбнулась леди Хардкасл.

Поклонившись, Дженкинс вышел.

– И что же в этой телеграмме, леди? – поинтересовался инспектор.

– Еще один элемент головоломки, – ответила моя хозяйка. – Мой брат Гарри служит в Уайтхолле[26]. Я телеграфировала ему, желая выяснить, знает ли он кого-нибудь, кто мог бы пролить свет на личность одного из наших свидетелей.

– Ну и?.. – взволнованно спросил инспектор Сандерленд, выпрямившись на стуле. – И кто бы это мог быть?

– Капитан Саммерс.

Полицейский рассмеялся.

– Разве? Этот дурачок? Боже мой, да что можно узнать о нем нового от служащего Уайтхолла больше того, что вы узнали за две минуты общения? Да наша собачка – Аристотель в сравнении с ним!

– О, оказывается, у вас есть собака!

– Собственно, этот пес моей жены. Вестхайлендский белый терьер. Милая сучка, но маловата, на мой взгляд. Я предпочитаю породы покрупнее. Но они с женой души друг в друге не чают.

– Как очаровательно, – ответила леди Хардкасл. – Так вот, что касается капитана Саммерса, то он кое-что говорил во время нашей с ним беседы. Мол, он только что из Индии и мечтает покорить какую-нибудь молодую особу – дочь полковника, насколько я помню.

Сандерленд снова уткнулся в блокнот.

– Верно, – подтвердил он. – Он рассчитывает жениться годика через два, но никаких предложений никому пока не делал.

– Вот именно. А теперь я кое-что расскажу вам. А вы пообещаете мне не выходить из себя.

Инспектор прищурился.

– И еще я вас попрошу не докладывать то, что услышите от меня, своему начальству. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не покончим с этим, – добавила леди Хардкасл.

– Думаю, ваши предостережения несколько излишни, – ответил полисмен. – Хотя вы должны понимать, леди Хардкасл, что вставлять полиции палки в колеса в ходе любого расследования – дело серьезное.

– Конечно, конечно, инспектор, но прошу вас выслушать меня, а уж потом вы решите, обоснованны мои просьбы или нет.

– Хорошо, слушаю вас.

– По правде говоря, никакого детективного романа я не пишу, – начала моя хозяйка. – У меня напрочь отсутствует талант литератора. Скорее, у Армстронг могло бы выйти что-то, нежели у меня.

– Вообще-то я догадывался об этом, леди, – сказал Сандерленд. – Вы и словом не обмолвились о вашей книге. Ни разу за все эти дни. И не задавали мне вопросы о полицейских формальностях, о которых наверняка не все знаете.

– Совершенно с вами согласна, но я вынуждена была держать язык за зубами, и поэтому в ход пошла версия о детективном романе. На самом деле мое вмешательство в ход следствия объяснялось просьбой леди Фарли-Страуд. Она обратилась ко мне с просьбой отыскать похищенную у нее весьма ценную вещь. По причинам, которые я потом объясню, она не хотела, да и не могла обратиться в официальные инстанции. И с тем, чтобы я имела возможность узнать больше о событиях субботнего вечера, а также чтобы при этом никто не заподозрил, что я выполняю еще и просьбу хозяйки этого дома, мы с леди Фарли-Страуд пустили в оборот версию о детективном романе.

– Понятно, – выслушав леди Хардкасл, ответил полицейский. – И что означает эта «весьма ценная вещь»?

И моя хозяйка изложила ему историю об изумруде.