Читать книгу "Предшественница - Дж. П. Делейни"

Я смотрю на него, потрясенная.

– Что ты здесь делаешь? – удается мне произнести. Я понимаю, что к делу это не относится, но мне нужно время, чтобы осмыслить сказанное им.

– Я вернулся в Лондон, чтобы встретиться с адвокатами. В «Нью-Остелл» заехали первые жильцы, но с ними трудно. Они, похоже, решили, что если объединятся, то смогут заставить меня изменить правила. Получат постановления о выселении. Все. – Он пожимает плечами. – Я принес ужин.

На стойке стоят шесть бумажных пакетов из старомодных бакалейных лавок, которые Эдвард предпочитает. – Вообще-то, хорошо, что ты здесь, – глухо говорю я. – Нам нужно поговорить.

– Определенно. – Его взгляд возвращается к диаграмме связей.

– Эдвард, я беременна. – Я говорю эти слова без выражения – человеку, который только что сказал, что не любит меня. Мне такого и в страшном сне привидеться не могло. – Ты имеешь право знать.

– Да, – наконец говорит он. – Сколько ты уже от меня это скрываешь?

Меня подмывает солгать, но я не позволяю себе увильнуть: – Я на тринадцатой неделе.

– Намереваешься оставить?

– Была вероятность того, что он родится с синдромом Дауна. – Тут Эдвард проводит рукой по лицу. – Но обошлось. Да, я оставлю. Его. Я его оставлю. Я знаю, что ты бы этого не хотел, но вот так вот.

Эдвард на миг закрывает глаза, словно от боли.

– Учитывая то, что ты сейчас сказал, я предполагаю, что ты не хочешь быть его отцом в каком бы то ни было практическом смысле, – продолжаю я. – Ничего страшного. Мне от тебя ничего не нужно, Эдвард. Если бы ты мне сказал, что по-прежнему любишь Эмму…

– Ты не понимаешь, – перебивает он. – Это было похоже на болезнь. Я ненавидел себя каждую секунду с ней.

Я не знаю, что на это сказать. – Терапевт, у которого я сегодня была… Она сказала, что люди иногда застревают в своих историях, пытаются воспроизвести прежние отношения. Мне кажется, что ты как-то застрял в истории Эммы. Помочь тебе оттуда выбраться я не могу. Но и застревать там с тобой я не собираюсь.

Он смотрит на стены, на созданные им идеальные, стерильные пространства. Он словно черпает из них силы. Встает.

Говорит:

– Прощай, Джейн. – Берет саквояж и уходит.

11. Какая проблема в отношениях пугает вас больше всего?

☉ Скука

☉ Осознание того, что вы достойны лучшего

☉ Отчуждение друг от друга

☉ Зависимость вашего партнера от вас

☉ Предательство

Тогда: Эмма

Иногда мне кажется, что я могу уменьшиться так, что меня не станет. Иногда я чувствую себя чистой и совершенной, как призрак. Голод, головная боль, головокружение – только они существуют на самом деле.

То, что мне так хорошо удается не есть, – доказательство того, что я по-прежнему сильна. Иногда удается не так хорошо, и я в один присест сжираю буханку хлеба или целую тару капустного салата, но потом я засовываю два пальца в рот, и все выходит наружу. Можно начинать заново. С нового калорийного листа.

Я не могу спать. То же самое было во время моего последнего расстройства питания. Но сейчас хуже. Я просыпаюсь посреди ночи, уверенная, что в доме включился и выключился свет, или что я слышала, как кто-то ходит. Заснуть после этого невозможно.

Я иду к Кэрол и говорю, что Эдвард – самовлюбленный тиран. Говорю, что он мучает меня, хочет меня контролировать, что он одержим. Но пусть мне и хочется верить в то, что я ей говорю, каждая клетка моего тела томится по нему.

Вернувшись от нее, я вижу во дворе что-то вроде тряпки или выброшенной игрушки. Лишь через несколько секунд мой мозг соображает, что это такое, я выскакиваю из дому и бегу по нетронутому гравию.

Лентяй. Спереди он вроде как стоит, но задняя его часть лежит. Он мертв. Левый его бок проломлен – кровавое шерстяное месиво. Он, видимо, приполз сюда от дома и тут кончился. Я оглядываюсь. Ничто не объясняет его смерти. Сбила машина? Или кто-то наступил на него, а потом бросил через забор? Или даже прижал к стене дома и забил кирпичом?

Бедняжка, говорю я вслух и, опустившись рядом на корточки, глажу неповрежденный бок. Слезы капают на его шелковистую шерстку, такую сейчас неподвижную, безответную. Бедный, бедный малыш. Я говорю это ему, но имею в виду себя.

Внезапно я понимаю: это, как и разлитая по стене краска, – послание. Ты следующая. Тот, кто делает это, хочет запугать меня и убить. И теперь, когда я осталась одна, его уже не остановишь.

Разве что Саймон. Еще можно попросить помощи у Саймона. Больше не у кого.

Сейчас: Джейн

И вот опять – описан полный круг. Живот есть, а мужика нет. Миа не говорит: я ведь тебя предупреждала, но явно так думает.

Осталось последнее домашнее дело. Эдварду, может, и неинтересно, что я выяснила насчет Эммы, но мне кажется, что Саймон имеет право об этом знать. Заодно я приглашаю Миа – на случай эксцессов.

Он приходит вовремя, с вином и толстой синей папкой. – Я тут не был с тех пор, как все это случилось, – говорит он, хмуро оглядывая интерьер Дома один по Фолгейт-стрит. – Мне тут никогда не нравилось. Эмме я говорил, что нравится, но это она хотела тут жить. Даже технические примочки – не такие впечатляющие, какими поначалу казались. Все время все сбоило.

– Правда? – Я удивлена. – У меня проблем не было.

Он кладет папку на стойку. – Это вам. Копия того, что я разузнал о Монкфорде.

– Спасибо. Но мне это уже ни к чему.

Он хмурится.

– Я думал, вы хотите знать, как погибла Эмма.

– Саймон… – Я ловлю взгляд Миа, и она тактично отправляется открывать вино. – Эмма лгала насчет Эдварда. Почему – наверняка не знаю, как не знаю и точных обстоятельств ее гибели. Однако сомнений в том, что она сказала вам неправду о нем, нет. – Я делаю паузу. – Ее также уличили в другом обмане, более серьезном. На записи в ее телефоне был не Деон Нельсон, не взломщик. Это был Сол Аксой.

– Я знаю, – зло говорит он. – Это тут ни при чем.

Секунду я не понимаю, откуда он может знать.

– А, вам Аманда рассказала.

Он качает головой.

– Эмма. После того, как она рассталась с Эдвардом, она мне все рассказала.

– Она рассказала, как это произошло?

– Да. Сол накачал ее чем-то и изнасиловал. – Видя выражение моего лица, Саймон спрашивает: – Что? Играли в детектива, а этого не узнали?

– Я говорила с Солом, – медленно отвечаю я. – Он сказал, что инициатором была Эмма.

Саймон саркастически фыркает: – Ну надо же, неужели? Сол мне нравился, но еще до того, как Эмма мне рассказала, я знал, что в нем есть и другая сторона. Мы с ним иногда ходили выпивать – после того, как я расстался с Эм. Аманде он говорил, что мне нужно составить компанию, а на самом деле искал возможности сбегать налево. Он всегда пользовался одним и тем же методом. «Поить их, чтобы на ногах не стояли, – говорил. – Для того, что от них требуется, ноги не нужны».