Читать книгу "Остров забвения - Барбара Вуд"

Точнее, после того как она переспит с еще одним из здешних фантастических партнеров. Или двумя.

* * *

В отчете частного сыщика было написано: «Ребенок женского пола, родилась в Одессе, штат Техас, 17 мая 1972, продана семье Джонсонов в Рокфорде, Иллинойс. Получила имя Сисси. В 1990 вышла замуж за Эда Уитборо из Рокфорда, Иллинойс».

Обед состоял только из холодных блюд. На столе стояли салат из креветок и мускусной дыни с тайским ореховым соусом, охлажденный картофельный суп и яйца с томатной пастой. Все было сделано для того, чтобы прислуга не могла помешать разговору. Наконец Ванесса привела в бунгало Сисси, представила их друг другу и ушла.

Эбби с колотящимся сердцем смотрела в глаза Сисси и видела глаза бродяги-хиппи тридцатитрехлетней давности. У Сисси была такие же улыбка, смех и ямочки на щеках, как у Джерико, любимого дедушки Эбби, безвременно умершего из-за позора внучки.

Эбби откупорила бутылку охлажденного белого вина и пригласила Сисси за стол. Фарфор и хрусталь искрились; от стоявшей в центре стола вазы с цветами доносился нежный аромат.

— Мисс Николс намекнула, что у вас семейные проблемы, — сказала Эбби, сев рядом и расстелив салфетку. — Надеюсь, ничего серьезного?

— Еще не знаю. Думаю, муж мне изменяет. — Сисси не привыкла делиться своими трудностями с незнакомыми людьми, но в Эбби Тайлер было нечто особенное. Она слушала тебя так, словно это имело для нее значение, и предлагала облегчить душу. — Я знаю, это ужасная новость для любой женщины, но для меня она ужасна втройне.

— Почему?

— Меня удочерили в грудном возрасте. Вилка Эбби застыла на полпути ко рту.

— Удочерили?

Сисси выбрала креветку побольше и окунула ее в ореховый соус.

— Мне сказали об этом довольно рано, но подробности сообщили только тогда, когда я стала старше. Когда мне исполнилось восемнадцать, мать решила, что я должна знать правду. Это многое объясняло. Моя мать была женщиной холодной. Точнее, моя приемная мать. Это не ее вина. Она не могла иметь детей и надеялась, что приемный ребенок пробудит в ней материнский инстинкт. Но этого не случилось. Я всю жизнь чувствовала себя отверженной. И, конечно, первой меня отвергла родная мать.

— Вы этого не знаете, — осторожно сказала Эбби, положив на колени дрожавшие руки.

— Знаю. Моя мать сказала, что меня удочерили незаконным путем.

Эбби сидела как каменная.

— Мать сказала, что в тот день, когда меня привезли мужчина и женщина, мужчина потребовал доплатить, и это возбудило у моего отца подозрения. Родители думали, что удочерение было законным. Но мужчина не отдал им ребенка, пока мой отец не заплатил еще пять тысяч долларов. Он пошел в банк и взял сумму наличными. А потом попытался выведать у этой пары подробности — где я родилась, почему мать решила отказаться от меня, и прочее. Все было тщетно. Но через неделю женщина вернулась и сказала, что еще за пять тысяч сообщит интересующие их сведения…

Она сделала глоток вина; тем временем Эбби изо всех сил старалась сохранить спокойствие. «Скажи мне, — думала она, — скажи, что ты моя дочь!»

Сисси продолжила:

— Женщина дала моему отцу адрес в Одессе, штат Техас, и он полетел туда искать мою родную мать. Там был приют для незамужних матерей, но она уже вернулась домой. Отец заплатил еще и узнал ее адрес. Девушке было всего шестнадцать лет, и родители заставили ее отказаться от ребенка.

Эбби почувствовала, что ее надежда тает, но остановила себя. Они имели дело с торговцами детьми, а таким людям соврать — раз плюнуть.

— Отец не назвал им своего имени и адреса. Сказал только, что не хочет, чтобы девушка передумала и впоследствии предъявила права на ребенка. Она заверила его, что этого не сделает.

— И что же? — не в силах сдержаться, спросила Эбби. — Почему вы так уверены?..

— Когда мне исполнилось восемнадцать, мать сообщила мне все, в том числе и имя моей настоящей матери. Сказала, что не станет меня ругать, если я захочу встретиться с ней. Я так и сделала.

Эбби широко раскрыла глаза.

— Я нашла ее в Далласе. Когда она открыла дверь и увидела меня, я подумала, что она упадет в обморок. Она впустила меня, но из счастливого воссоединения ничего не вышло. Мать была замужем и имела других детей. Она показала мне их фотографии. Ее дочери были очень похожи на моих близнецов. Показала мне свой портрет в возрасте восемнадцати лет; казалось, что на нем я. Но кроме внешнего сходства у нас не было ничего общего. Она никогда не любила меня и не скучала по мне. Поэтому я уехала и больше не вспоминала о ней.

— Мне очень жаль, — сказала Эбби, жалея себя не меньше, чем Сисси. Эта женщина не была ее дочерью.

— Ничего, все к лучшему. За время пребывания в «Роще» я узнала о себе много нового. Оказывается, я сильнее, чем думала. Мисс Тайлер, я не знаю, каким образом сумела выиграть этот конкурс, но ужасно рада, что решила принять приз.

Эбби предложила десерт — шоколадный торт с горячей подливкой, — но Сисси отказалась. Сказала, что съест десерт позже, у себя в коттедже.

После ухода гостьи Эбби съела кусочек торта в одиночестве, чувствуя себя разочарованной и в то же время обрадованной. Сисси — не ее дочь. Значит, остается Офелия. Судя по тому, что знала Эбби, сходство у них имелось.

Но Офелия отклоняла все приглашения, даже приглашение выпить кофе. Эбби посмотрела на часы, решила зайти к Офелии в номер, но тут же вспомнила, что к той приехал жених. Он позвонил утром и попросил зарезервировать ему место на самолете. Сказал, что хочет сделать невесте сюрприз. Поэтому вторжение было нежелательным. Во всяком случае, сегодня. Но можно будет позвонить утром и пригласить обоих на завтрак.

Она отнесла тарелку на кухню, вернулась в гостиную и обнаружила на полу конверт. Его просунули под дверь.

Обычный белый конверт, без имени и адреса. Запечатанный. Эбби хотела открыть его, но тут кто-то постучал в дверь.

Это был Джек. При его появлении Эбби ощутила уже знакомый удар тока.

— Это от вас? — спросила она, подняв нераспечатанный конверт.

— Нет.

Она осмотрела дорожку.

— Вы никого не встретили?

Бернс покачал головой.

— А что?

— Не знаю. Я только что нашла его под дверью. Пожалуйста, входите.

Но он остался стоять на пороге.

— Я хотел извиниться за свое утреннее поведение. Нельзя было так обращаться с вами. Я рассердился и сорвал зло на вас.

По возвращении из поездки в пустыню Джек хотел отправиться прямо к Эбби и послушать ее акцент. Но хозяйка курорта занималась неотложными делами, требовавшими ее внимания, а вечером с кем-то обедала.

Может быть, она нарочно избегала его?