Читать книгу "Хозяева Эверона - Гордон Диксон"

Возможное доказательство родилось внезапно. Все еще сжимая руку Джарджи, он быстро шагнул к зубру и обнял его свободной рукой за голову, поднял ее, чтобы посмотреть в печальные тупые глаза.

— Зубр, — произнес он низким сердитым голосом. — Зубр, я тебя знаю. Я знал тебя восемь тысяч лет назад. Я знаю тебя сейчас. Я знаю тебя, зубр…

Печальные глаза смотрели на него. Глубоко внутри он заметил первые робкие признаки пробуждения.

— Зубр, — сказал он. — Выслушай меня, зубр. Что-то внутри захватило все его существо и неудержимо уносило прочь. Образ того, что было, того, что стало потом, общих истоков человека и животного переставал быть расплывчатым. Он принимал отчетливые очертания, и одновременно зубр сбрасывал с себя влияние планетарного разума Эверона, который подавил естественный огонь его духа до полного послушания. Джефф отпустил руку Джарджи, чтобы обеими руками обнять косматую голову зубра и смотреть ему прямо в глаза.

— Зубр, — прошептал он. — Мы с тобой — одно целое. Мы из одних костей и крови, мы — часть одной жизни. Зубр, слушай меня…

Тупость начинала исчезать из взгляда зубра. Горизонтальные зрачки смотрели на Джеффа, темно-коричневые и невинные, но просыпающиеся эмоции окрашивали в красный цвет наружную окружность конъюнктивы. Джефф почувствовал первый признаки пробуждающейся нормальной реакции быка: это была рефлекторная паника, страх, который был яростью, и ярость, которая была страхом, и они готовы были вырваться на поверхность.

— Зубр, — говорил Джефф. — Я люблю тебя, зубр, но это еще не все. Мы с тобой — одно целое, ты и я. Мы всегда были одним целым. Мы никогда не станем чем-нибудь иным, потому что мы оба принадлежим тому, что связывает нас вместе. Ты — форма зубра, я — форма человека, но для сознания Эверона между нами нет разницы. Ты меня слышишь, зубр?

Зубр приходил в себя. Джефф почувствовал руками его пробуждающуюся готовность сражаться или бежать. Примитивный разум на его глазах быстро поднимался из мутных вод почти полной бессознательности к свету, к принятию решения и к действию. Джефф опустил правую руку вниз по шее зубра и почувствовал, как дрожат мощные мышцы. Начали опускаться короткие острые рога. Через мгновенье зубр проснется полностью, и инстинктивный страх бросит его в атаку.

Но в структуре жизни Эверона такая атака не была обязательной. Более могущественные законы господствовали над таким страхом и запрещали такую реакцию. Если внутри него действовал такой закон, маолоту не требовалось физически заставлять листомера остановиться. Листомер сам подождет, и будет ждать спокойно, потому что более важная потребность единого многовидового существа главенствует над потребностью и волей отдельного вида. Таким же образом Джимми мог привести Айвис Сакки в Тронную Долину. Если такая реакция все еще сохранилась в рожденных на Земле формах жизни, знания, полученные Джеффом от Майки и Эверона, позволят ему успокоить зубра, прекратить нарастание в нем инстинктивного страха.

— Зубр, — прошептал он на ухо животному. — Зубр…

Животное слышало его, но не понимало. Поднялись веки, обнажив коричневатые белки. Эллиптические зрачки расширились. Конъюнктива покраснела и распухла. Паника ударами барабана билась в огромной груди зубра. Тело весом около тонны, казалось, раздулось и нависло над Джеффом.

Он прикрыл глаза и направил разум за пределы известной истории своей двуногой расы, и еще дальше назад, когда другие формы жизни на родном глобусе владели миром в такой же мере, как и первобытные люди. Назад… назад в то время, когда они были вместе, бык и человек, и все другие существа, жившие и умиравшие на Земле в период палеолита.

— Мы с тобой одно целое… — повторял он. — Мы с тобой одно целое…

Долгое время его сознание находилось во власти проснувшейся в зубре ярости-паники, как щепка в водовороте, именно так, а не наоборот. Затем, убедив себя, он впервые почувствовал реальную силу надвидовых законов, законов физики жизни, поднимавших из глубин подсознания воспоминания, о существовании которых он даже не подозревал.

— Брат медведь… — услышал он свои слова. — Брат медведь, прости меня. Я убил тебя, чтобы мой народ мог жить. Брат медведь, великий медведь, мудрый медведь, более великий и мудрый, чем я, прости меня за то, что я убил тебя, чтобы выжить. Брат зубр, прости меня. Зубр, великий зубр. Ты сильнее и храбрее меня, но я должен удержать тебя, я должен подчинить тебя себе, чтобы мой народ мог жить. Брат зубр, успокойся… успокойся, брат зубр, чтобы мой народ мог жить…

И из-за грани истории, из-за грани знаний, доступных сознанию, из-за грани понятия самого времени, пришли в действие великие законы, связывающие воедино всю жизнь на Земле, словно массивные балки, они укрепили слабую конструкцию его воли… и зубр успокоился. Паника и страх стали затихать, уменьшаться, уходить в покорность, в готовность подчиниться.

Огромные мышцы спины и лопаток расслабились и обвисли. Краснота исчезла из глаз, зрачки сузились, коричневатые белки скрылись под опустившимися веками.

Зубр стоял неподвижно и ждал, соединенный с Джеффом невидимыми связями жизни, существовавшими задолго до того, как были зачаты их самые первые предки. Сработали законы, подобные законам жизни на Эвероне.

Джефф медленно разжал руки. Они были так плотно прижаты к огромной голове быка, что он с трудом освободил пальцы. Стояла напряженная тишина, соединившая людей и зверей, стоявших рядом, наблюдателей на склонах и во всем амфитеатре.

Он почувствовал рядом с собой Джарджи, машинально протянул руку и обнял ее. Ничто не нарушило тишину.

Потом поднял голову лежавший прямо перед ними на колонне маолот. Он открыл пасть, и оглушительное рычание сотрясло Тронную Долину. Еще прежде чем появилось эхо, рычание раздалось со всех сторон. Это был не охотничий призыв, а просто мощное рычание, слышное, как уже мог удостовериться Джефф, на многие километры.

Рычали все маолоты на колоннах, и отраженный каменными стенами звук был просто оглушающим. Воспользовавшись своей связью с Майки, Джефф обвел взглядом амфитеатр и везде увидел широко открытые глаза маолотов. Глаза цвета сапфира, топаза, граната, такие разные, но одинаково мудрые. Эта мудрость была неподвластна ему. И Джефф понял, что потерпел бы полное поражение, если бы увидел эти глаза до того, как овладел великими законами сам, так как сила этих законов была во взглядах всех взрослых маолотов. Если бы он посмотрел в их глаза раньше, то никогда бы не нашел в себе смелости попытаться отыскать столь древнюю и мощную силу в самом себе.

Он посмотрел на Майки и увидел его глаза, наконец-то открытые и полные мудрости. Радость переполняла его. Он крепко обнял Джарджи. Уилл обнял их обоих. Все вокруг, даже колонисты, смотрели друг на друга в ошеломлении, не понимая до конца, но подсознательно чувствуя, что каким-то образом все обошлось благополучно.

Джефф закричал что-то Джарджи и Уиллу, но они только покачали головами, ничего не было слышно в таком шуме. Он закричал снова, просто чтобы ощутить радость от своих слов, Джарджи и Уиллу он все скажет позже, когда настанет время разговоров.