Читать книгу "Девять правил соблазнения - Сара Маклейн"

С этими словами Марианна схватила Калли за руку и, лавируя между посетителями, быстро увела сестру подальше.

— Уф! Он невыносим! С чего ты вдруг решила принять его приглашение?

— Он оказал мне любезность. И хотела бы тебе напомнить, Мари: я не в том положении, чтобы отказываться от приглашений. — Калли помолчала. — В общем-то он не так уж и плох.

— Он дурак и пьяница, — брезгливо сморщив носик, заметила Марианна и тут же широко улыбнулась, приветствуя виконтессу Лонгвелл. Дама в ответ дружелюбно помахала сестрам веером. — Ради Бога, Калли! Ты готова одеваться как мужчина, чтобы проникнуть в фехтовальный клуб Бенедикта, но не можешь отказать Оксфорду!

— Ш-ш! — Калли огляделась, чтобы убедиться, что Марианну никто не слышал. — Ты в своем уме — говорить об этом здесь? Я ведь пришла сюда по приглашению барона Оксфорда. Так что оставлять его надолго как минимум невежливо.

— Фи! Ривингтон его развлечет, — рассеянно произнесла Марианна, вставая на цыпочки и вытягивая голову, словно выискивая кого-то в толпе. — Ты не видишь Джулиану?

Калли оцепенела.

— Джулиану Фиори?

Марианна бросила на Калли недоуменный взгляд.

— Да, Кальпурния. Джулиану Фиори. Какую еще Джулиану я могу искать?

— Я не знала, что она будет здесь.

— М-м, — отозвалась Марианна, оглядываясь вокруг. — Ралстон обещал ей этот выезд. Мы договорились вместе посмотреть на знаменитый «Иерусалим» Блейка.

Калли открыла было рот, но не нашлась что сказать, зная лишь, что должна покинуть Сомерсет-Хаус, прежде чем столкнется с Ралстоном. Она не хотела его видеть. Не могла находиться с ним в одном помещении. И не имеет значения, что, кроме них, здесь будет половина Лондона. Калли слегка запаниковала.

— Ага... вот и наши дамы. — Обернувшись, Калли с Марианной увидели перед собой Оксфорда и Ривингтона. Оксфорд поймал взгляд Калли и улыбнулся во весь рот. — Вы так неожиданно нас покинули, но мы прекрасно умеем выслеживать свою добычу.

— Похоже на то, милорд.

Этот день становился все более странным. Ей следовало остаться дома. Это было совершенно очевидно.

— Леди Кальпурния, не желаете посмотреть картины в Северной галерее?

— Я... — У Калли мелькнула мысль отказаться, но она передумала: сейчас меньшим из двух зол был Оксфорд. — С удовольствием, милорд.

— Замечательно. — Барон предложил Калли руку, и они направились к северному выходу. Чуть склонившись к Калли, Оксфорд, как ему казалось, интимным шепотом проговорил: — Надеюсь, вы согласитесь посмотреть со мной и работы художников Возрождения?

Калли едва не прыснула, но не стала разъяснять этому невежде, что на выставке работ современных художников они не увидят эпоху Возрождения. Калли лишь мило улыбнулась, и они направились дальше. В Северной галерее было не так многолюдно; Оксфорд повернулся к Калли, улыбаясь, и обвел зал широким жестом:

— Ну и что вы об этом думаете?

Калли улыбнулась в ответ и вежливо ответила:

— Выставка в этом году превосходная. Большое спасибо, что пригласили меня, милорд.

Он наклонился к ней.

— Ну же, леди Кальпурния. Уверен, вам есть что сказать. — Указав на большой портрет, он спросил: — Например, об этом?

Калли внимательно посмотрела на портрет, имевший отдаленное сходство с королем, и ответила:

— Думаю, что король Георг был им очень доволен.

Оксфорд рассмеялся:

— Весьма дипломатичный ответ.

Калли улыбнулась в ответ. «Может, барон не так уж плох». Конечно, он щеголь и вкус имеет весьма специфический, но у него, похоже, неплохое чувство юмора и в общем-то довольно приятная внешность. Она с удивлением поймала себя на том, что посещение выставки доставляет ей удовольствие. Барон нагнулся и прошептал ей на ухо:

— Я очень рассчитывал на то, что здесь у нас появится шанс скрыться от вашей сестры и Ривингтона.

Она подняла брови:

— Милорд?

— Я понимаю, — начал он, неверно истолковав ее сдержанность, — трудно поверить, — он игриво провел пальцем по ее плечу и вновь склонился к ней, — но это действительно происходит с вами, леди Кальпурния.

— Барон Оксфорд, — заметила Калли, пытаясь найти способ выйти из неловкого положения, — я думала, что мы ищем картины эпохи Возрождения. Здесь я их не вижу.

— Возможно, нам стоит поискать их в более тихом и уединенном месте? — спросил он тихо.

«Это запах виски или его дыхание?»

Калли уклончиво произнесла:

— Думаю, они находятся в Главной галерее.

Оксфорд помолчал, обдумывая ее слова.

— Понимаю. Вас беспокоит, что мы можем привлечь излишнее внимание.

Калли уцепилась за его слова.

— Именно это меня и беспокоит.

Он с понимающим видом сверкнул улыбкой.

— Конечно. Давайте вернемся в Главную галерею.

Калли была так удивлена, что не смогла сдержать улыбки. Они вернулись обратно в Главную галерею и присоединились к многолюдной толпе посетителей. В этой толчее Калли время от времени оказывалась прижатой к барону и вдруг почувствовала, как тот фамильярно провел рукой по ее спине. Калли отпрянула и, поднеся руку к горлу, сказала:

— Очень хочется пить. Не могли бы вы принести мне лимонада, а я пока поищу сестру.

Оксфорд, прищурившись, бросил на нее взгляд, который, как предположила Калли, должен был выражать заботливое внимание, и сказал:

— Разумеется.

— Ох, спасибо, милорд, — поблагодарила она с неуклюжим кокетством.

Барон поклонился и исчез среди приглашенных, и Калли с облегчением вздохнула. Весь этот день был ошибкой.

— Похоже, барон Оксфорд ест у вас из рук.

Калли тотчас узнала этот голос, сухо прозвучавший у нее над ухом.

Стараясь сохранять спокойствие, она обернулась.

— Лорд Ралстон. Какой сюрприз, — произнесла она тоном, совершенно не соответствовавшим ее словам. Неожиданно Калли почувствовала неимоверную усталость. Боже, как же она устала от словесных перепалок с Ралстоном, от желания отделаться от Оксфорда, от чертовой галереи, заполненной самыми известными людьми Лондона! Ей захотелось оказаться дома, причем немедленно.

— Леди Кальпурния, — низко поклонился Ралстон, — я знал, что встречу вас здесь.

Несколько месяцев назад такие слова наверняка окрылили бы ее, но сегодня ей больше всего хотелось немедленно сбежать отсюда, потому что каждый взгляд его голубых глаз напоминал ей о том стыде и той боли, которые она испытала во время их последней встречи. Сердце Калли сжалось при мысли о предстоящем разговоре с маркизом Ралстоном, который относился к ней как к разменной пешке в шахматной партии.