Читать книгу "Немного безумия - Павел Журба"

дьявольском огне! Только не молчи…

Пальцы девушки смущённо обхватили мою руку.

Она всё так же ничего не говорила. Её молчание было намного красноречивее моих неуместных слов.

Подняв потяжелевшую голову, я дико и пронзительно закричал в мыслях: «Вот как выглядят искренние глаза!»

— Вы ведь не оставите меня, мистер Браун?… Пожалуйста, скажите, что вернётесь и заберёте меня отсюда. Мы уедем далеко-далеко… и вы будете латать крыши за очень большие деньги. Я буду мешать вам, готовить невкусный суп с луком, петь деревенские песни и просить поменять кресла в гостиной… не прекрасно ли это? Остановиться на зелёном поле, наполненном красивыми цветами, и смотреть, как закат поедает небо?

— Я вернусь к тебе. — пожелтевший матрас на скрипучей койке. Те же слова. Я нервно закусил губы и учащённо заморгал.

— Скажите мне это ещё раз. Пусть это будет нашим маленьким обманом. — прошептала девушка, крепче сжимая мою руку.

— Я вернусь к тебе.

— Мистер Браун… Джеймс.

Я продолжал держать её ладонь. Лампа больничного коридора светила лишь нам двоим.

— Джеймс… Я ведь окончательно стану тенью собственного прошлого. Почему же людям не дают право выбора? Вдруг я желаю умереть, а не смиренно ждать того момента, когда меня настигнет злой рок? Я не хочу жить, только не в этом теле и не в этом городе.

— В смерти нет ничего прекрасного, как и во множестве друзей. Одиночество и хорошая жизнь… не это ли счастье?

— Вы просто боитесь, что я покончу с собой, поэтому и говорите глупости. Что хорошего в жизни униженной тени?

— В жизни любого человека, если так посмотреть, нет ничего хорошего и лишь он сам выбирает, чему он будет обманчиво радоваться. Ты найдёшь ещё сотни и сотни фальшивых прекрасных моментов. Зачем лишать себя этого удовольствия и умирать раньше?

Морщины на напряжённом лице разгладились и открыли мне умиротворённое, юное и белое создание в медицинских повязках.

— Успокаивайте меня почаще, Джеймс. У вас хорошо получается создавать поддельные прекрасные моменты.

Я улыбнулся сквозь слёзы. Меня очень радовало, что девушка меня понимает.

— Соврите последний раз, Джеймс. Вам ведь не трудно сделать ещё одно фальшивое прекрасное воспоминание?

— Я вернусь к тебе.

Девушка засмеялась.

Глупость, смеяться в больничной палате, с сломанной жизнью и температурой под сорок. Но я не мог осудить эту маленькую лучезарную девушку. Возможно, она сумела найти среди тысяч фальшивок неогранённый бриллиант и теперь радуется, зная, что среди её поддельной сокровищницы есть настоящее. Я не завидовал её счастью, потому что и сам на миг усомнился в том, что вся моя жизнь состоит из фальшивых воспоминаний. Я вдруг поверил, что и сам могу найти настоящее.

Я засмеялся.

Глава 17

Белые волны врезались в пирс и грузно растекались после удара. Оставшаяся от волны пена начинала шипеть на гальке, как кусок сырого, обваленного в муке мяса, кинутого в кипящее масло, и постепенно оседать, просачиваясь сквозь камни и оставляя на них солёные следы. Храбрые волны кидались на всесильный пирс снова и снова, и так было до тех пор, пока камень наконец не дал слабину.

— О чём задумались? — спросил врач, на миг остановившись.

— Да так, о волнах. — ответил я на выдохе и снова толкнул лодку вперёд.

Мы одолжили её у неизвестного моряка, логично предположив, что покупка транспорта в десять вечера вызовет подозрения. Самым сложным делом было сдвинуть предмет кражи с места: вместе с вёслами он превышал все допустимые весовые категории, к тому же, стража постоянно крутилась около причалов, не давая дотолкать лодку в один заход.

Стражники ходили по трое, каждый держал по масляному фонарю и алебарде. Они явно ждали нападения: чёткий шаг, суровая походка, начищенные доспехи. От расслабленных ротозеев не осталось и следа. Наверное, их товарищам из города сильно досталось от местных и теперь они держат ухо востро.

Как только патруль появлялся на пляже или мы замечали свет фонаря за последним кораблём на пирсе, наша парочка пряталась под лодку и старалась лишний раз не кашлять. Лодок вокруг валялось с добрую сотню, поэтому передвижение одной мало кто заметит, только если мы не сильно близко подойдём к краю берега.

Всегда считал нелогичным так плохо заботиться о своём транспорте, но доктор, оказывается, в прошлом опытный рыболов, пояснил, что прятать своё судно бессмысленно — его всё равно никто не украдёт. Кому нужно тащить тяжёлый кусок дерева, что ещё и имеет пометку о владельце? Только если в очень холодные годы, чтобы порубить на дрова.

— Джеймс, как только патруль зайдёт за угол маяка, придётся постараться: берег рядом и если мы остановимся на половине пути, то нас засекут.

— Тише. — я с опаской смотрел на приближающуюся троицу. Я уже запомнил их имена: Ганс, Руперт и Хью. Молодые волки, от их бордельных похождений уши сворачиваются в трубочку… И появляется зависть, куда уж без неё.

— Говорю ж вам, три с половиной часа! — краснощёкий Ганс бил себя по груди и его доспехи звенели на всю округу. — Так драл, что она своё имя забыла!

— Может, у неё проблемы с памятью? — Руперт энергично заржал, видимо, посчитав классическую мужскую шутку своей собственной выдумкой.

— Да иди ты! — Ганс ткнул товарища в бок и затем провёл по лодкам фонарём.

Я мгновенно пригнул голову. От моего неловкого движения лодка качнулась. Впрочем, среди своих собратьев она почти не выделялась, так что заметить небольшой крен на левый борт было почти невозможно.

— Что ты там хочешь увидеть? — спросил голос худосочного Хью, интонационно посмеиваясь над настороженным собратом по оружию. — Думаешь, здесь припряталось сорок разбойников?

— Как вы мне надоели! — стражник обиженно двинулся вперёд, обдавая товарищей галькой.

Похоже, двойка весельчаков любит подкалывать Ганса, а тот и не заметил, как постепенно стал всеобщим посмешищем. В мужских компаниях всегда есть тот, над кем любят подшутить — это аксиома, но разглядеть в этой аксиоме себя — та ещё задачка.

Когда Руперт и Хью догнали товарища и завернули за угол маяка, мы с доктором мгновенно вылезли из укрытия.

— Слушай, а я ведь даже твоего имени не знаю. — сказал я и схватился за левый бок лодки, потащив ненавистное дерево вперёд.

— Уильям. — коротко ответил мой подельник и попытался сдвинуть свой угол с места. Его врачебная худоба сильно мешала в деле, и когда моя часть была впереди уже на целую стопу, то его ещё волочилась по камню, а он сам хрипел от натуги, как подавившаяся костью птица.

Чую, дело табак. В среднем стражники обходят маяк и пристань