Читать книгу "Академия Изгнания - Таня Свон"

Слишком быстро? Возможно. Но разве у меня достаточно времени, чтобы отрицать очевидное и бегать от самой себя?

— Ты прав, — прошептала, проглотив слезы. — Нужно бороться.

* * *

Как и в тот раз, когда я была на этом холме одна, мы запустили в небо сигнальное заклинание. И так же, как в прошлый раз, портальщик проигнорировал просьбу об открытии обратного прохода.

Нам оставалось только ждать, когда служитель Академии соизволит заметить наш сигнал, и верить, что случится это чудо раньше, чем окоченеем под пронизывающим осенним ветром.

Укутавшись в плащ, я села на край обрыва и свесила ноги. Было в этом хождении по грани нечто чарующее и символичное, отчего в душе все переворачивалось, а грудь изнутри щекотали бабочки.

Риган застегнул под горло плотную кожаную куртку и опустился рядом. Наши плечи соприкоснулись, а взгляды устремились в ночное небо.

Мы сидели, не говоря ни слова. Болтали ногами над пропастью, искали звезды и иногда ближе склонялись друг к другу, чтобы согреться. Но ни я, ни Риган не пытались предпринять что-то большее. Хотя мне ужасно хотелось спрятаться в объятьях парня.

Что-то изменилось во мне, в нас в ту ночь, когда Риган ценой всего спас меня от онейры. Тогда он рассказал, что помнит меня с детства, а его заклинание, звездная бабочка, стало самым искренним признанием в чувствах.

— Почему ты решил стать охотником? — спросила, глядя в черную бездну, раскинувшуюся под нашими ногами.

Риган вскинул голову к небу и чуть наклонился назад, опершись руками о землю. Его грудь вздымалась от глубокого дыхания, а лицо в лунном свете казалось сотканным из звездной пыли.

— Отец всегда говорил, что я должен быть мужчиной, и что он хочет гордиться мной, — окунувшись в воспоминания, проговорил Риган.

— Ты хотел ему угодить? — спросила осторожно, заслужив слабую улыбку в ответ.

— Конечно. Я уважаю своего отца и всегда мечтал быть хоть капельку похожим на него. Даже хотел поступить в Имперскую Академию, чтобы войти в Совет. Так же, как отец.

Я смотрела на Ригана с восхищением и завистью. Столько любви и обожания было в его словах, что невольно задумалась о своей семье. Точнее, о ее осколках — ничтожных и бесполезных.

— Да, мой отец охотник и в Совет попал случайно. Но я жаждал пойти по его стопам и занять место среди самых влиятельных людей Империи.

— И вот ты здесь! — не удержалась от комментария. Мы оба тихо прыснули, обменявшись улыбками.

— Только потому, что понял, что значит быть мужчиной, — даже в темноте заметила ямочки, которые залегли под острыми высокими скулами. — Не власть делает тебя мужчиной и не сила, а способность защитить и стать опорой.

Задумчиво кивнула, поправила выбившуюся прядь за ухо и тяжело сглотнула. Риган говорит правильные вещи, но, выходит, мой отец настоящим мужчиной никогда не был.

Бросил нас с мамой, когда мы нуждались в нем больше всего. Выбросил из семьи меня, чтобы не мозолила глаза и не терзала сердце ужасной схожестью с погибшей женой.

Я крепко стиснула челюсти, сжала кулаки. Магические сферы давно потухли, и Риган не заметил во мне перемен. Он смотрел в чистое небо, и отражения звезд яркими искрами танцевали в его глазах.

— Однажды к нам в дом ворвался взбешенный крикун. Это сейчас я понимаю, что есть твари гораздо опаснее, но когда был ребенком, ужасно напугался. Поэтому отец, в одиночку отбившийся от чудовища, стал для меня героем и примером настоящего мужчины. Я понял, что хочу защищать людей, и именно в этом видел свой долг. Вот почему я поступил в Академию Изгнания.

Притихла, не сводя глаз с парня. Слушала, затаив дыхание. Риган будто открывался для меня с новой, казалось, никому неизвестной стороны. Дагер больше не казался ветреным прожигателем студенческих лет. Я понимала, что этот образ выдумала ему сама и была ужасно неправа.

Меня обманули внешность, статус и богатство, за которыми к Ригану тянулись столь многие. Глядя на вечные толпы вокруг Дагера, на его популярность, к которой он даже не стремился, я нарисовала свой облик Ригана и заведомо вычеркнула его из своей жизни.

Как же я ошибалась! Сама создала маску для другого человека и даже не попыталась заглянуть под нее, чтобы увидеть истинное лицо.

Кто знает, если бы я не стала темератой, если бы не наша связка, сумела бы разрешить себе разбить все маски, стереть иллюзии и взглянуть правде в глаза?

Вряд ли. Я бы так и продолжила избегать Ригана, считая его популярной и симпатичной пустышкой. Мы бы закончили Академию и разбрелись по миру, а я бы так никогда и не узнала, что мальчик с ярмарки вырос и стал мне лучшей опорой, чем родной отец.

А даже если бы Риган признался, не поверила бы. Махнула бы рукой и уехала, куда глаза глядят.

Но теперь у меня нет причин сомневаться, даже несмотря на то, что вслух никто из нас ни в чем не признался. Мне слова Ригана не нужны — за него сказали поступки. Да и Ригану мои исповеди ни к чему — если мы не найдем лекарство, чувства умрут вместе со мной, едва родившись.

— Он гордится тобой, — произнесла едва слышно.

Риган перевел на меня взгляд, сияющий от звезд, и улыбнулся:

— Знаю. И бесконечно это ценю.

Повисло молчание, а воздух вокруг будто сгустился. Сердце в груди затрепетало, словно вот-вот должно было произойти что-то очень важное. Я застыла, глядя, как Риган медленно наклоняется ко мне. Наши глаза встретились, и парень замер.

Даже в темноте я видела каждый миллиметр его лица, что вдруг оказалось так близко к моему. Мне ужасно хотелось коснуться его. Очертить кончиками пальцев высокие скулы, волевой подбородок, дотронуться до мягких губ и густых ровных бровей. Меня тянуло к нему, тело просило тепла.

Хотелось податься вперед и спрятать лицо на груди охотника, прижаться к нему и хотя бы ненадолго забыть, что без лекарства, как цветок без воды, все это обречено на гибель.

Но я не могла сделать первый шаг. Стыдилась, что так долго была слепа и предвзята. Боялась дать надежду, а потом ранить своим уходом.

— В кабинете ректора ты говорил, что твой отец оказал Френелю какую-то услугу, — голос вспорол ночную тишину и разрушил магию момента. — О чем шла речь?

Риган отпрянул, а я прикусила губу. Вот и зачем это сделала? Ляпнула, не подумав!

— Ничего такого, — вяло отмахнулся парень и стыдливо отвернулся.

Я ощутила укол совести и горькое сожаление. Сама ведь хотела его обнять! А теперь растоптала чудесную атмосферу, испугавшись первого поцелуя!

Руки чесались хлопнуть себя по лбу от негодования, но Риган не дал мне с головой нырнуть в самоуничижительные мысли и продолжил неловкую беседу:

— У ректора Френеля были проблемы в семье. Ты, наверное, знаешь, — сказал он между делом, а я натянуто кивнула.