Читать книгу "Ум в движении. Как действие формирует мысль - Барбара Тверски"

Возможно, вы тоже видите то, что поразило археологов, которые ее нашли: карта изображает пути наряду с приметами ландшафта вокруг пещеры, в том числе горами и реками. Это довольно крупные пространственные ориентиры. Труднее заметить группы животных по обе стороны ущелья реки. Археологи предположили, что изображение использовалось в качестве памятной записи об охоте или, возможно, для планирования охоты. Горы, реки, животные – видимые аспекты сцены, размещенные в пространственном массиве; таким образом, репрезентация является отчасти изображением сцены, а отчасти – ее картой. Карта дает одновременно две перспективы: общий вид территории и вид спереди на особенности данной территории. Эта репрезентация с двойной перспективой и частично изобразительным характером, очевидно, не достигает ни реалистичности картины, ни абстрактности карты, но зато ее полезность столь же очевидна – как для ориентации, так и для планирования.

Наши предки составляли карты не только земли, но и неба. Остается лишь спросить: зачем? Лунный цикл служил основой многих древних календарей. Причины появления карт звездного неба еще более загадочны. Возможно, дело в его ошеломляющей красоте, а может, в вере, что небесные тела с огромной высоты наблюдают за нами, охраняют нас, управляют нами, – эту веру разделяет современная астрология. Древние карты созвездий найдены во многих местах. В знаменитой пещере Ласко (а также в близлежащей пещере Tête du Lion[55]) на юге Франции сохранилась карта Плеяд, возраст которой как минимум 20 000 лет.

Формы карт могут быть разными. Аборигены северного побережья Америки создавали карты, мысленно размечая части своей слегка согнутой левой ладони. Большие и малые города размещались вдоль указательного и большого пальцев: Квебек на кончике указательного пальца, Монреаль на суставе, Нью-Йорк – в месте присоединения указательного и большого пальцев к ладони. Мичиганцы, воспроизводя форму своего штата, поднимали левую ладонь с выпрямленными пальцами – здесь озеро Гурон попадает в промежуток между указательным и большим пальцами, – затем указывали на ладони положение родного города. Инуиты[56], плававшие у берегов Гренландии, вырезали из дерева переносные карты, отмечая изгибы береговой линии. Карты помещались прямо в рукавицу, и их можно было «читать» на ощупь – незачем ее снимать и морозить пальцы. Если карта падала в воду, то не тонула. Умно!

Столь же остроумны плавучие «палочковые» карты из бамбука и ракушек, создававшиеся аборигенами Маршалловых островов в южной части Тихого океана для далеких плаваний в открытом море. Одна из них показана на рис. 8.3. Бамбуковые стволы изображали океанские валы, течения и ветра, в сущности, дорожные магистрали океана, а раковины каури – острова, слишком отдаленные друг от друга, чтобы их можно было увидеть.

В средневековой Европе картография была схематической, а подавляющее большинство населения путешествовало лишь в воображении, поэтому карты, по-видимому, служили интеллектуальным, религиозным и политическим целям. Часто встречались карты, подобные представленной на рис. 8.4; они называются T-O из-за своей формы. Святая земля, место рождения Иисуса, находится в центре. Обратите внимание, что Oriens, восток, расположен наверху. Oriens означает «восходящий» применительно к восходящему солнцу, а в слове «ориентальный» – «восточный». Горизонтальная перекладина буквы T – это Индийский океан, отделяющий на этой карте Азию от Европы и Африки, а вертикальная – Средиземное море, разделяющее Европу и Африку. Согласно тогдашним европейским знаниям, мир был окружен единым океаном. Пространственные местоположения и размеры неопределенны, границы отсутствуют. Если вы не разобрали мелкий шрифт, ничего страшного, важно лишь заметить, что данное устройство пространства чрезвычайно схематично: Святая земля находится в центре мира, три известных на тот момент континента разделены водными просторами.

Неясно, почему европейские карты впоследствии повернулись на 90º, так что север оказался и поныне остается вверху; изменение перспективы примерно совпало по времени с открытием северного магнитного полюса. У еще более старых (их приписывают Птолемею) карт север также был вверху; согласно некоторым предположениям, это было прагматичное решение, поскольку львиная доля известных в те времена земель протягивалась с востока на запад. Карты отображают не только пространство, но и нечто намного большее.

При всем своем разнообразии и образности эти карты имеют общие черты. Они не всегда соблюдают масштаб. Они смешивают перспективы. Они не просто картируют, но и изображают. Они не передают массу информации. Это обусловлено не только нехваткой данных или низкими техническими возможностями, здесь дело в дизайне. Скудная информация, которую они сообщают, всякий раз своя: точные входы и выходы побережья для эскимосских каноэ, океанские течения и острова для мореходов Маршалловых островов, особенности местности и животные для иберийцев, духовное или интеллектуальное содержание для европейцев Средневековья. Помещается именно та информация, которая нужна пользователям карты, ее не загромождают ненужной.

Имея это в виду, перескочим через пару тысячелетий к картам, которыми сегодня пользуются миллионы человек. Возьмем схему Лондонского метро. Я не могу воспроизвести ее здесь, но появившуюся в 1931 г. карту лондонской подземки Гарри Бека воспроизвели впоследствии транспортные системы по всему миру. Она странным образом напоминает бамбуковые карты, использовавшиеся исключительно аборигенами Маршалловых островов, только вместо океанских течений и островов показывает линии метро и станции. Эта карта демонстрирует – с искажениями – упрощенный план железнодорожных путей, изображенных идущими вертикально, горизонтально или диагонально линиями без особой связи с их точными траекториями. Создатель карты вдохновлялся электрическими схемами – замечательным проявлением анахроничного аналогового мышления. Для электричества география не имеет значения. Важны проводники и соединения, сопряжения с другими частями. Для пассажиров метро, рассудил Бек, именно это и существенно. Все, что им нужно, – пути от одной станции до другой и соединения с другими линиями подземки, а не географическая точность. Его дизайн натолкнулся на сопротивление (простите мне этот каламбур!) властей предержащих, но моментально завоевал сердца пассажиров метро. Схема очень удобна. Линии подземки имеют цветовой код. Горизонтальные, вертикальные или диагональные, они легко прослеживаются взглядом. Станции обозначены названием и перпендикулярными к линии штришками, а связи – пересадки на другие линии – четко обозначены кругами. Имеется даже некоторая географическая информация, которой мне однажды хватило, чтобы по схеме метро добраться до места, не обозначенного на бумажном плане города с улицами, которым я пользовалась для навигации в древние времена до повсеместного распространения карт в смартфонах.