Читать книгу "Алмазный век - Нил Стивенсон"

– Оно милое, – сказала Нелл.

– Это ненадолго, – сказал Гарв. – Давай уберемся отсюда, пока оно не развонялось.

– Мне и тут хорошо.

Аэростат зажегся слепящим голубоватым цветом. Дети вскрикнули от боли, зрачки у них сократились. Аэростат завопил на них: «Позвольте осветить вам дорогу к ближайшему выходу».

– Мы убежали из дома, – объяснила Нелл, но Гарв уже выталкивал ее здоровой рукой и сам карабкался следом.

Турбины взвыли, аэростат сделал вид, что бросается на них. Таким манером он довольно грубо отогнал их к барьеру между лесом и соседней улицей. Убедившись, что они благополучно ступили на бетонный брег, аэростат выключил свет и без всякого доброго напутствия унесся прочь.

– Все нормально, Нелл, они всегда так делают.

– Зачем?

– Чтобы бомжи не забирались.

– Кто это?

– Такие, как мы сейчас, – объяснил Гарв.

– Пойдем к твоим ребятам! – воскликнула Нелл.

Гарв никогда не знакомил ее со своими друзьями, она знала о них, как дети других эпох – о Гильгамеше, Роланде или Супермене. Она верила, что его «ребята» повсюду и более-менее всемогущи.

Гарв скривился, потом сказал:

– Нам надо поговорить про твою волшебную книгу.

– «Иллюстрированный букварь для благородных девиц»?

– Да. Не важно, как ее звать.

– Почему нам следует ее обсудить?

– А? – переспросил Гарв скучным голосом, как всегда, когда Нелл говорила по-умному.

– Почему нам надо о ней поговорить? – терпеливо повторила Нелл.

– Я никогда тебе не объяснял, теперь придется, – сказал Гарв. – Не останавливайся, а то еще кто привяжется.

Они двигались по главной улице Ленивой бухты Арендованной Территории, на которую выставила их груша. Набережная вилась параллельно берегу, отделяясь от него бесчисленными медиатронным фасадами питейных заведений. Нелл, памятуя недавнюю пробежку сквозь строй электромагнитных зазывал, упиралась. Гарв ухватил ее здоровой рукой и поволок по улице.

– Здесь безопаснее, чем в закоулках. Теперь слушай про книгу. Мы с ребятами увели ее у одного вика. Док велел его отметелить.

– Док?

– Ну, китаец. Заправляет в Блошином Цирке. Он сказал, надо отметелить этого вика, да хорошенько, чтобы он обязательно засветился на мониторе.

– Что это значит?

– Не важно. Еще он сказал тиснуть у вика одну штуковину, вот такую. – Гарв соединил большие пальцы и отвел указательные, обозначив прямоугольник размером с книгу. – Жутко ценную. Ну, мы ничего такого не нашли, только старую барахляную книгу. То есть она была старая и красивая, но мы подумали, док говорил не про нее, у него книг и так девать некуда.

Ну, недели через две док спрашивает, где штуковина. Мы рассказываем. Он как услышал про книгу, страшно развопился. Сказал, ее-то было и надо. Но к тому времени, Нелл, ты уже играла с ней день и ночь, и поэтому я соврал. Увидел, говорю, что за фуфло, и выбросил на дорогу, а раз ее там нет, значит, кто-то подобрал. Док писал кипятком, но проглотил.

Вот почему я никогда не водил ребят домой. Если кто узнает, что книга у тебя, док меня убьет.

– И что же нам делать?

Гарв скроил физиономию, означавшую, что предпочел бы не отвечать.

– Для начала надо разжиться на халяву.

Они окольной дорогой добрались до берега, обходя стороной скопления пьяных, дрейфующие на фоне люминесцентных публичных домов, словно мертвые черные астероиды в млечной туманности едва народившихся звезд. Общественный МС отыскался на углу. Из бесплатного меню дети выбрали пакеты с водой и питательным бульоном, упаковки суши из наносурими и риса и еще плоские пакетики размером с ладонь, украшенные огромными прописными буквами (ОТРАЖАЕТ 99 % ИНФРАКРАСНЫХ ЛУЧЕЙ!), которые развернулись в большие хрустящие металлизированные одеяла. Нелл заметила на берегу множество хромированных коконов и заключила, что это – другие бомжи. Собрав приобретения, они побежали по берегу искать место для ночлега. Нелл хотела лечь ближе к воде, но Гарв разумно заметил, что спать в прилив под водой не так уж уютно. Они пробежали, наверное, с милю, прежде чем отыскали относительно свободный кусок пляжа. Здесь они завернулись в одеяла. Гарв сказал, что один должен бодрствовать и нести дозор. Нелл знала про такое из Букваря и вызвалась первой постоять на часах. Гарв скоро заснул, и Нелл открыла книгу. Как всегда по ночам, бумага слабо светилась, и буковки вырисовывались четко, словно зимние ветки на фоне полной луны.

Реакция Миранды на события этого вечера; утешение приходит, откуда его не ждали; из Букваря: гибель храбреца, бегство в Страну-за-морями, земли Короля-Сороки

В театре «Парнас» был вполне приятный бар, ничего особенного, просто комната с автоматической стойкой в одной стене. Старые картины и мебель погибли в Культурную Революцию, их сменил постмаоистский ширпотреб. В рабочие часы спиртное не отпускалось: начальство не верило в романтические бредни о пьяном вдохновении. Миранда, пошатываясь, вышла из ложи, налила себе содовой и села на пластмассовый стул. Она свела трясущиеся ладони книжкой и спрятала в них лицо. После нескольких глубоких вдохов пришли слезы, не очищающие рыдания, на которые она надеялась, а беззвучный, опустошенный плач. Она знала, что не заслужила катарсиса, потому что случившееся – лишь первый акт. Только завязка, или как там это называется в книгах.

– Выложилась? – спросил голос.

Миранда с трудом узнала Карла Голливуда, режиссера. Собственно, Карл был ее начальником, но сейчас не рычал и не рявкал, что уже радовало своей необычностью.

Карлу было лет сорок с хвостиком. Высоченный, за метр девяносто, крупный блондин, он носил черные, метущие по полу плащи, тутанхамоновскую бородку, а длинные волнистые волосы зачесывал назад. Он то ли жил один, то ли считал свои сексуальные пристрастия и вкусы слишком сложными, чтобы посвящать в них коллег. Все боялись его до дрожи, и Карла это устраивало; какая работа, если держаться с актером на равных.

Ковбойские сапоги простучали по вытертому китайскому ковру. Карл подошел, изъял бокал с содовой.

– Когда плачешь, не пей шипучку. Все из носа выльется. Лучше что-нибудь вроде томатного сока – восполнить израсходованный электролит. Вот что, – сказал он, гремя тяжелой связкой ключей, – нарушу-ка я правила: смешаю тебе «Кровавую Мэри». Вообще-то я делаю фирменную с табаско, как у меня на родине, но твоя слизистая и без того достаточно раздражена, так что пусть будет самая простая.

К концу этой речи Миранда отняла ладони от лица, но к Карлу так и не повернулась.

– Вроде как смешно рактировать в этой коробке, – сказал Карл. – Одиноко как-то. Раньше театр был не такой.

– Одиноко? – переспросила Миранда. – Дорого бы я дала, чтобы побыть одной!