Читать книгу "Призрак черного озера - Наталья Александрова"

Георгий при ближайшем рассмотрении оказался человеком довольно сухим, черствым и равнодушным. Он был вечно погружен в свою научную работу, быстро втянулся в университетские склоки, дрязги и интриги и совершенно не интересовался женой, ее проблемами и переживаниями. Когда она пыталась достучаться до него, добиться от него тепла и сочувствия, он только отмахивался, считая, что все ее проблемы надуманы, высосаны из пальца и вызваны здесь исключительно избытком свободного времени.

Сам Георгий был вечно занят — он преподавал в университете, занимался научной деятельностью, совместно с французским коллегой собирался писать книгу о русском походе Наполеона. Он вписался в университетскую элиту и очень быстро стал там своим. Он этого упорно добивался.

Он постоянно пропадал на всевозможных приемах, вечеринках и презентациях. Иногда приглашал с собой Веру, но ей совершенно нечего было там делать. Жены преподавателей либо сами работали тут же, в университете, либо сидели дома с детьми, и с теми и с другими Вере не о чем было говорить.

Вера пыталась заняться домом и своим внешним видом, но столкнулась еще с одной трудностью.

Муж все больше походил на француза, а всем известно, что французы — нация скуповатая. И Вера с неприятным удивлением обнаружила в муже эту черту.

Он стал очень придирчиво относиться к ее умению вести хозяйство, постоянно требовал отчета даже в самых мелких тратах и критиковал Веру неустанно.

«Ты все равно сидишь дома, должна тратить время с пользой, — нудил Георгий каждый вечер, — отчего бы не прогуляться до более дешевого магазина? Мясо и рыбу можно покупать вечером в субботу, в воскресенье магазины закрыты, и торговцы значительно снижают цену, чтобы продать мясо, пока оно свежее. И да будет тебе известно, что французские дамы покупают одежду два раза в год — исключительно на распродажах, в январе и в июне. В остальное время в магазинах можно встретить только туристов».

Первое время Вера старалась перевести все в шутку, потом стала огрызаться: «Что же мне, чтобы пару колготок купить, ждать до июня месяца, когда сейчас апрель?»

Потом решила, что ей нужно самой зарабатывать деньги.

Однако, когда она попыталась найти какую-нибудь работу, муж популярно объяснил ей, что у него, по французским меркам, — довольно высокий общественный статус университетского преподавателя, причем штатного, и его жена не может работать продавщицей или официанткой. А более престижную работу с ее слабым знанием языка, конечно, не найти.

Прошло какое-то время, Вера кое-как выучила язык и устроилась делопроизводителем в колледж при университете. Работа была нудная и неинтересная, к тому же плохо оплачивалась, но Вера и ту боялась потерять. Она ужасно уставала, потому что постоянно боялась что-то перепутать из-за не слишком хорошего знания языка.

Муж, которого теперь надлежало называть исключительно Жоржем, за эти несколько лет весьма преуспел. Он написал книгу, получил звание профессора, сотрудничал в разных журналах. Он стал популярен в университете, его окружали студенты и студентки, и Вера с горечью думала, что ей в его жизни почти нет места.

Было и еще кое-что посерьезнее.

Вера несколько раз заводила разговоры о ребенке — и каждый раз Жорж встречал это в штыки. Он говорил, что не готов к таким серьезным переменам, что у него слишком много работы и он не сможет уделять ребенку достаточно времени, да и материальное их положение недостаточно упрочилось.

Действительно, они пока только снимали квартиру.

«Вот когда мы купим собственное жилье, просторную квартиру в хорошем районе или, еще лучше, дом, тогда можно будет серьезно об этом подумать».

Таким образом, дети отодвигались в неопределенное будущее, а Вера тем временем приближалась к тридцатилетнему рубежу…

Она в который раз завела речь о ребенке, обратив его внимание на то, что долго ждать не может — не в сорок же рожать впервые.

И услышала спокойный ответ, что у него-то время еще есть. Да и вообще он не уверен, что ему нужен ребенок. В жизни так много интересных вещей, от которых придется отказаться после рождения ребенка, так стоит ли оно того?

Вера сначала не поверила своим ушам, но тут же опомнилась. Вот сейчас муж был абсолютно искренен, а раньше он просто отмахивался от нее, отделывался неопределенными обещаниями, чтобы не заводить серьезный разговор.

Вера поглядела на него другими глазами и увидела, что он поверхностный, пустой и эгоистичный человек. В жизни, в любви, да и в постели тоже. И что ее ожидает здесь? Долгая тоскливая жизнь — без любви, без денег (скупость мужа приобретала просто колоссальные размеры, иногда она думала, что и ребенка-то он не хочет из жадности). Без друзей, без родных… Можно, конечно, развестись, дело к тому идет, но что ей делать здесь одной?

Тут как раз в Париж приехала Надя — ее родители обещали быть там три дня проездом, да вот планы их изменились. Сестры провели неделю вместе и говорили, говорили. Оказалось, что детство не забылось: в нем была бабушка, и дача под Выборгом, и свежий послегрозовой воздух, и солнце отражалось в теплых лужах…

«Возвращайся домой, — сказала Надя в аэропорту, — вдвоем мы не пропадем!»

И через какое-то время Вера решилась изменить свою жизнь. Приехала. И через три дня услыхала ужасную новость. Эх, Надюшка, как же так вышло?..

Вера очнулась от горьких мыслей. Оказалось, что она уже несколько минут стоит на площадке возле своей квартиры, где жили они с мамой давным-давно.

Наконец Вера собрала в кулак все свое мужество и нажала на кнопку звонка.

За дверью разнеслась громкая трель, но она не смогла перекрыть орущий телевизор. Немного подождав, Вера позвонила еще и еще раз.

Наконец она услышала приближающиеся к двери шаркающие шаги, и громкий, недовольный голос осведомился:

— Кто это?

— Это я, тетя… Лида, — проговорила Вера наугад. — Это я, Вера!

— Лида, это тебя! — донеслось из-за двери, и шаги удалились.

Прошло еще две или три минуты, к двери снова приблизились шаги, и на этот раз другой голос повторил:

— Кто это?

— Да откройте же, наконец! — не выдержала девушка. — Это я, я, Вера!

Замки лязгнули, дверь открылась.

На пороге стояла одна из теток. Она была облачена в фиолетовую вязаную кофту и тренировочные брюки. Губы ее были поджаты, лицо выражало подозрительность и недовольство.

— И чем же мы обязаны такому высокому визиту? — проговорила тетка вместо приветствия.

— Здравствуйте, тетя Лида! — ответила Вера с намеком. — Ну, вы мне войти-то позволите?

— Ну как же! — Тетка скривилась, как будто съела целый лимон. — Как я тебя могу не впустить? Ведь это же твоя квартира!

Она тем не менее не шелохнулась, осталась стоять в дверях и крикнула через плечо: