Читать книгу "Тайные страницы истории - Василий Ставицкий"

Следует отметить, что в период 1937—40 годов, подобные негласные визиты в апартаменты германского дипломата-разведчика люди с Лубянки совершали неоднократно, да и не только к нему. Вскоре их «жертвой» стал также военно-морской атташе Норберт фон Баумбах, проживавший в особняке на улице Воровского.

Вершиной же деятельности НКВД на германском направлении стало внедрение в кабинет все того же Кестринга техники слухового контроля, которое удалось осуществить за несколько месяцев до начала войны. Спустя долгие годы, непосредственный участник этой операции, впоследствии генерал-лейтенант, Василий Рясной вспоминал ее детали: «…В полуподвал жилого дома рядом с особняком Кестринга пришли строители. Жильцам объяснили, что произошел разрыв труб, нужен серьезный ремонт. На самом деле с торца дома прорыли подземный ход в подвал особняка, отсюда проникли в кабинет атташе, наставили повсюду «жучков» и успешно замели все следы своего визита».

Благодаря всем этим мероприятиям из недр германского посольства контрразведке НКВД (а с февраля 1941 г. НКГБ) удавалось получать важную разведывательную информацию, которая по своей значимости ничуть не уступала той, что добывалась из Берлина и других городов мира нашей внешней разведкой. И не случайно, что на участке контрразведывательного обслуживания посольства фашистской Германии была задействована самая лучшая, самая надежная и квалифицированная агентура, в том числе (с 1940 года) и «жемчужина» агентурной сети НКВД тех лет, будущий Герой Советского Союза, Николай Иванович Кузнецов («Колонист»).

Таким образом, находящиеся под постоянным «колпаком» контрразведки и, как следствие, ограниченные в своих возможностях германские дипломаты, вынуждены были довольствоваться лишь теми крохами сведений об оборонном потенциале СССР, которые им удавалось добывать легальным путем во время официальных посещений советских воинских частей и заводов, военных парадов а также из газет и журналов. К тому же, нередко, они становились жертвой целенаправленной дезинформации со стороны чекистов, что в итоге сыграло важную роль в стратегических просчетах верхушки рейха при планировании предстоящей войны против СССР.

Так, по окончании войны, плененный союзниками бывший начальник Генерального штаба германской армии генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, отвечая на вопрос представителя советской контрразведки о том, какими разведданными о Советском Союзе располагало до войны руководство вермахта и из каких источников оно эти данные получало, ответил: «До войны мы имели очень скудные сведения о Советском Союзе и Красной Армии, получаемые от нашего военного атташе». Безусловно, эти слова гитлеровского стратега можно расценивать как признание заслуг советских контрразведчиков предвоенной поры, сумевших опутать незримой паутиной посольство фашистской Германии — главный центр шпионажа в предвоенной Москве.

В заключение, несколько слов о дальнейшей судьбе Эрнста Кестринга. После начала боевых действий между СССР и Германией, он в числе других сотрудников посольства, оставшихся в Москве, был вывезен в Кострому. А через некоторое время на территории Турции произошел обмен немецких дипломатов на сотрудников советского посольства и других наших специалистов, которых война застигла в Германии, по принципу «всех на всех».

После этого Кестринг определенный период оставался не у дел, но в сентябре 1942 года он и его знания вновь понадобились гитлеровскому командованию. На этот раз генерал Кестринг становится специальным уполномоченным по вопросам Кавказа в группе армий «А». В его задачу входило формирование так называемых «национальных легионов», состоявших из добровольцев-кавказцев. Наконец в 1944 году он становится командующим всеми «добровольческими» формированиями, действующими в составе вермахта, в том числе и власовской РОА.

В конце войны Кестринг сдался в плен американцам. Столь ценный «трофей» они моментально вывезли за океан для того, чтобы основательно с ним «поработать». Теперь знания старого генерала стали той разменной монетой, с помощью которой он смог бы выкупить себе не только жизнь, но и свободу. Этим он с успехом и воспользовался. В письменном обращении к американскому правительству Кестринг изложил все, что знал о советско-германских отношениях накануне войны и особенностях ведения разведработы в СССР, после чего стал практически первым немецким генералом, вышедшим из тюрьмы уже в 1946 году.

Александр Калганов

ПОКУШЕНИЕ НА ГИТЛЕРА 20 ИЮЛЯ 1944 ГОДА

Попытка покушения на Адольфа Гитлера, предпринятая начальником штаба резервной армии полковником Штауффенбергом 20 июля 1944 года в ставке фюрера «Вольфшанце» («Волчье логово») под Растенбургом, не удалась. Гитлер отделался легким сотрясением мозга и сильным нервным потрясением, зато большинство участвовавших в заговоре немецких офицеров и государственных деятелей, среди которых наиболее известны руководитель Абвера—военной разведки и контрразведки Германии адмирал Канарис и видный дипломат, бывший посол Германии в СССР граф фон дер Шуленбург, были арестованы и казнены.

Сам факт покушения не раз был описан в художественной и научной литературе. Часто он увязывается с бесславным для Германии развитием событий на Восточном фронте и, как следствие, возникшим в конце войны несогласием германских офицеров с политикой Гитлера в военной области, заведшей страну в тупик.

На самом деле причины заговора гораздо сложнее, и их истоки следует искать в довоенной истории Германии. Основываясь на показаниях немецких офицеров, принимавших в заговоре против Гитлера самое непосредственное участие, и имеющихся документальных материалах, попробуем реконструировать цепь событий и выяснить, что заставило заговорщиков поставить на карту свои жизни, и в чем они были не согласны с Гитлером.

Немецкая армия в течение нескольких столетий по праву считалась одной из самых лучших в мире. Присущие ей дисциплина и боеспособность были широко известны. Военная школа Германии воспитала много видных полководцев. Воинская доблесть, отвага и патриотизм культивировались в Германии, а их проявление другими народами вызывало у немцев глубокое уважение и восхищение. Недаром слова песни «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…» являются переводом стихотворения немецкого автора, восхищенного подвигом русских моряков «Auf Deck, Kameraden! Auf Deck!».

Поражение Германии в первой мировой войне, экономическая разруха, недовольство немецкого населения. условиями Версальского договора породили разброд и шатание в общественной жизни страны. Политическая активность населения была более, чем высока. Десятки организаций и партий самого различного толка создавали свои ячейки по всей стране. Повсеместно проводились политические диспуты, нередко перераставшие в кулачные бои. Широкие слои населения оказались вовлечены в перепитии партийной борьбы.

Совсем другая картина наблюдалась в среде военных. Немецкое офицерство традиционно воспитывалось в узкокастовом духе. Кадровым военным прививалось убеждение, что армия является орудием государства и стоит вне какой-либо политической или партийной борьбы. Согласно этим убеждениям политика считалась делом штатских, дело военных было — солдатская служба.