Читать книгу "Мужская медицина. Как [ка]лечат женщин - Роберт Мендельсон"

Я возлагаю вину за то, что врачи не могут побудить матерей кормить своих детей грудью, на три фактора. Во-первых, они ничего не узнают о питании на медицинском факультете, и их на самом деле учат, что искусственная смесь так же хороша, как и молоко матери. Во-вторых, это убеждение подкрепляется вводящей в заблуждение рекламой в медицинских журналах, оплаченной производителями искусственного питания. Она фактически называет женщин неполноценными из-за того, что их груди не откалиброваны и не помещены в жестянку. И наконец, я уверен, что врачи противодействуют грудному вскармливанию по той же причине, по которой они противодействуют естественным родам. Оно лишает их слишком многих доходных возможностей вмешаться.

Вместо того чтобы препятствовать грудному вскармливанию, добросовестным врачам следует делать все возможное для его продвижения, потому что оно имеет огромную важность как для матери, так и для ребенка. Такого укрепления связи между ними, какое дает кормление грудью, никогда нельзя достигнуть иными путями, сколько ни обнимать и ни носить ребенка на руках. Оно стимулирует выработку гормонов, которые уменьшают послеродовое кровотечение и недомогание и способствуют более быстрому сокращению матки до ее нормального размера. Оно доставляет матери чувственное удовольствие. Оно помогает защитить ее от рака груди.

Грудное вскармливание также стимулирует выработку пролактина гипофизом, что улучшает материнское поведение. Оно оказывает и успокоительное воздействие (без лекарств), что помогает матери легче перенести тяготы, связанные с появлением нового ребенка в доме. Кроме того, пролактин сдерживает выработку яичниками гормона, который запускает овуляцию, обеспечивая таким образом естественную контрацепцию на гораздо большее время.

Ребенок выигрывает от того, что грудное молоко обеспечивает его лучшим питанием, чем искусственное. Оно обеспечивает лучший рост костей и интеллектуальное развитие. Оно защищает ребенка от астмы и других наследственных аллергических заболеваний. Поскольку дети не ограничены жестким режимом кормлений, они едят тогда, когда голодны. Это делает их менее склонными к пищеварительным расстройствам, наблюдаемым при искусственном вскармливании, когда ребенку позволяют плакать, пока часы не скажут, что можно воткнуть бутылку ему в рот. Существуют даже свидетельства того, что исключение в результате кормления грудью эмоциональных расстройств и более близкая связь ребенка с матерью снижают риск развития у него гипертонии в будущем.

Одно из самых важных преимуществ, которое получает ребенок с молоком матери, это защита от перенесенных ею инфекционных заболеваний с помощью ее хорошо развитой иммунной системы. Ребенок, которого кормят из бутылки, с гораздо большей вероятностью может пострадать от кошмара таких болезней, как понос, колики, желудочно-кишечные и респираторные инфекции, менингит, астма, крапивница и другие аллергии, пневмония, экзема, ожирение, артериосклероз, дерматит, задержка развития, судороги из-за недостатка кальция, неонатальный гипотиреоз, некротический энтероколит и синдром внезапной детской смерти. Дети, вскормленные искусственным молоком из банок, также могут пострадать от слишком большого количества свинца.

Не так давно Американская академия педиатрии наконец открыла преимущества грудного вскармливания и заняла твердую позицию в пользу материнского молока. С энтузиазмом, обычно предназначавшимся для продукции фармацевтических лабораторий, она заявила, что «грудное молоко по своей питательной ценности превосходит искусственную смесь», и призвала всех медиков поощрять грудное вскармливание.

Это слегка обнадеживает, но я не так наивен, чтобы верить, будто рекомендации Академии восторжествуют. Больничному персоналу не нравится грудное вскармливание, потому что оно влечет за собой большее количество работы и нарушает повседневный распорядок. Педиатрам оно не нравится по обратной причине: для них это означает меньше работы и меньше гонораров за вызовы. Когда детей кормят грудью, педиатрам трудно оправдать свое существование. Не нужны диеты, чтобы вводить всех в заблуждение, а дети получают естественный иммунитет к большинству болезней. Нет ничего более бесполезного, чем врач, которому нечего лечить.

Мальчики вскоре после рождения подвергаются процедуре, являющейся редким примером бесполезного вмешательства, которого удается избежать девочкам. Педиатр выхватывает свой нож и делает обрезание – церемонию, у которой нет законных оснований, если только это не религиозный обряд. Она не обеспечивает никаких доказанных медицинских преимуществ, обычно проводится без обезболивания, раньше срока, когда ее можно провести безопасно, и влечет за собой множество рисков. После как правило ненужной эпизиотомии, которую делают женщинам, это наиболее часто проводимая операция. В 1979 году врачи обогатились, обрезав крайнюю плоть почти 1 500 000 пенисов. То и дело нож соскальзывал, и – ах! – они отрезали его целиком!

Многие акушеры в плановом порядке дают новорожденным витамин К, потому что их учили, что дети рождаются с дефицитом названного витамина, влияющего на быстроту свертываемости крови. Это чепуха, если только мать не испытывала недостатка в питании, но врачи все равно назначают его и подвергают детей другому риску. Витамин К может вызвать у новорожденного желтуху – что даст педиатрам повод лечить ее билирубиновыми лампами. Эти лампы подвергают ребенка целой серии зарегистрированных опасностей, которые могут потребовать дальнейшего лечения и, возможно, навредят ребенку до конца жизни.

Когда малышу удается вырваться из больничного отделения для новорожденных, педиатр продолжает держать его на коротком поводке. Он назначает длинную последовательность ежемесячных осмотров, скорее вредных, чем полезных, поскольку врач получает дополнительные возможности для вмешательства. Он сделает ребенку ряд весьма сомнительных прививок, рассказывая матери об их предполагаемой пользе, но всегда умалчивая о рисках. Если ребенок заразится вирусной инфекцией, его, вероятно, будут лечить пенициллином – препаратом дорогим, но неэффективным против вирусов и просто не способным принести никакой пользы. Простуженный ребенок может получить лечение, которое внутренне противоречиво. Педиатр назначит антигистамины, чтобы высушить сопливый нос, а затем потребует установить в детской увлажнитель воздуха, чтобы увлажнять горло!

Повести ребенка к педиатру для лечения боли в ухе и небольшой боли в горле опаснее, чем взять его с собой в Лас-Вегас. Если врачу не удастся диагностировать боль в горле как стрептококковую инфекцию, которая обойдется вам не меньше чем в 100 долларов, он всегда сможет назвать это тонзиллитом и отправить ребенка в больницу для удаления миндалин, которое стоит еще больше.

Удаление миндалин долгое время было популярным аттракционом в театре бесполезных операций. В главной роли – хирург, который вышел на сцену, чтобы исправить одну из ошибок Создателя. Всю свою жизнь я с горечью наблюдал, как детей, одного за другим, – десятки миллионов за последние пятьдесят лет – заманивали в больницы, чтобы они променяли совершенно здоровые миндалины на порцию мороженого.

Я не верю, что миндалины надо удалять чаще, чем в одном случае из тысячи. Это тот вид операций, который я называю «хирургия ради хлеба с маслом», – их можно сравнить с наладкой автомобиля в мастерской, обеспечивающей постоянный источник дохода. Разница в том, что наладка дешевле и, когда механик закончит возиться с вашим двигателем, машина, возможно, будет работать как модель топ-класса. Прогноз для детей, которым удалили миндалины, вовсе не так хорош. Операция редко приносит пользу, при том что дети рискуют получить повреждения и умереть. Тонзиллэктомии обходятся родителям в миллиард долларов в год и могут действительно повредить перенесшим их детям, поскольку никто в действительности не знает, какие биологические функции могут выполнять миндалины.