Читать книгу "Мужчина мечты. Как массовая культура создавала образ идеального мужчины - Кэрол Дайхаус"

Примерно за десять лет до этого (и намного менее изящно с литературной точки зрения) подобные стремления выразила Санчиа, героиня книги «Возьми меня! Сломай меня!» Сильвии Сарк. Мечты Санчии о том, чтобы ее взяли и сломали, – это желание сдаться, воплощение женского пути к достижению удовлетворения. Ее возбуждает встреча с Лео, укротителем львов, которого можно назвать воплощением «высшей степени мужественности», «языческой красоты» и «гордой властности». Этот роман противоречит представлениям о том, что издательство Mills and Boon публиковало только книги, в которых не было «аморального»: здесь интрижку с властным укротителем львов завела замужняя Санчиа. Но в конце концов она получила по заслугам и вернулась к своему надежному мужу Джулиану[587]. В историях из литературных журналов 1930–1940-х постоянно попадались заносчивые и пугающие мужчины, волшебным образом превращавшиеся в любящих женихов, стоило им только встретить чистых душой героинь. Например, в первом выпуске журнала Glamour в марте 1938-го начался цикл публикаций Аниты Расселл под названием «Остров желания» (Island of Desire)[588]. Представили произведение так: «Длинный трепетный роман о мужчине, который высмеивал и ненавидел женщин – но не мог сопротивляться притяжению их мягких губ… “Ни одна девушка не заставит меня влюбиться, я непробиваем для их чар. Я подчиняю женщин так же, как подчиняю коренное население моего острова: без единого вопроса”, – хвастался он»[589]. Предполагалась, что читатели будут «трепетать» и «придут в ужас» от подобного предложения.

Борьба за власть и животные проявления мужественности, заряженные определенной сексуальностью, особенно часто стали появляться в любовных романах 1960–1970-х[590]. Это были годы воскрешения феминизма и подъема движения за свободу женщин. А продажи любовных романов в то же время подскочили буквально до небес. Сложно понять, как могли сочетаться эти противоречивые тенденции. Связано ли это с тем, что культура не успевала реагировать на социальные изменения? Люди, которые пытались объяснить происходящее (как современники, так и историки культуры), часто увязали в противоречиях, связанных с феминизмом, новыми сексуальными свободами, «вседозволенностью», социальными классами и воображаемыми женскими удовольствиями.

Нет сомнений в том, что с 1960-х возникла тенденция открыто писать о сексуальности. Спрос диктовался разными потребностями читателей. Так, молодые люди стремились узнавать новое и экспериментировать, поэтому с удовольствием покупали книги, насыщенные информацией о сексуальности. Настоящей вехой для женщин стала книга «Наши тела и мы сами» (Our Bodies, Ourselves), в 1971 году опубликованная в США Бостонской организацией защиты женского здоровья. Для феминисток второй волны эта книга стала библией. Британское издание, вышедшее под редакцией Энджелы Филипс и Джил Ракусен, Penguin опубликовал в 1978-м. Дополнительные тиражи выпускались в 1980, 1983, 1984 и 1986-м. В этом революционном сборнике откровенно и без осуждения излагалась информация о женском здоровье, репродуктивных функциях женского организма и сексуальных пристрастиях[591].

Затем Александр Комфорт выпустил феноменально успешную книгу «Радость секса» (The Joy of Sex, 1972), «гид по искусству любви», который удерживался в списке бестселлеров The New York Times в течение десяти лет с общим тиражом 12 млн экземпляров[592]. Сам Комфорт считал, что нанес сокрушительный удар по силам, противостоявшим эротической свободе как женщин, так и мужчин. Автор отобразил в тексте женскую точку зрения, которую сформулировал сам. Однако некоторая предложенная в книге информация, мягко говоря, вызывала у женщин вопросы. Так, Комфорт писал, что многих мужчин пугает вагина: она выглядит как «рана от кастрации», «регулярно кровоточит, заглатывает пенис и изрыгает его слабым, она, возможно, кусается и т. д.». Сексуальная позиция, когда мужчина находится сзади, некорректно называлась «негритянской». Писательница Эриел Леви назвала текст «памфлетом пропаганды пениса»[593]. Читателям бескомпромиссно сообщается, что вибрации не заменят пенис, что размер имеет значение, а также что пенис имеет намного более важное символическое значение, чем любые другие человеческие органы. В книге также были незабываемые иллюстрации, с типичным «пещерным» любовником-мужчиной, крупным и волосатым. Эриел Леви назвала его «оборотнем с похмелья». Оригинальные иллюстрации натолкнули ее на мысль о Красавице, попавшей в лапы Чудовища[594].

Книги о женской сексуальности и женских фантазиях отлично продавались. Настоящим хитом стал «Я не боюсь летать» (Fear of Flying, 1973) Эрики Йонг – книга, в которой впервые использовался термин «случайный секс», подразумевавший близость ради удовольствия, не обдуманные отношения, без взаимных требований и попыток распределения власти. То же самое можно сказать и о книгах Нэнси Фрайдей «Мой тайный сад: женские сексуальные фантазии» (My Secret Garden: Women’s Sexual Fantasies, 1973) и «Запретные цветы: еще больше о женских сексуальных фантазиях» (Forbidden Flowers: More Women’s Sexual Fantasies, 1975)[595]. «Отчет о женской сексуальности» (The Hite Report on Female Sexuality, 1976) Шир Хайт открыл новые горизонты в обсуждении вопроса, потому что в нем критически разбирались более ранние сексологические работы Кинси, Мастерса и Джонсона[596]. Открылся ящик Пандоры: раньше было принято считать, что у женщин просто не бывает сексуальных фантазий – по крайней мере, у «хороших» женщин. Позже, в 1990-х, Нэнси Фрайдей вспоминала, что даже в 1973-м, когда вышла ее первая книга, уважаемый американский психолог Алан Фромм уверял журнал Cosmopolitan, что в большинстве своем женщины «лишены сексуальных фантазий», потому что воспитание не позволяет им их иметь[597].