Читать книгу "Почему Европа? Возвышение Запада в мировой истории. 1500-1850 - Джек А. Голдстон"

Таким образом, хотя во всех ведущих научных традициях широко применялись точные измерения и передовая математика, математические рассуждения не использовались для критики фундаментального понимания природы, выраженного в натурфилософии и религиозной мысли.

В-третьих, в большинстве мест допущения и традиции науки были настолько специфичными и укоренившимися, что их едва ли можно было пошатнуть, даже противопоставив им новые понятия и идеи. Эти научные традиции обычно развивались поступательно, и каждое последующее поколение хотя и изменяло их, но основывалось на трудах своих предшественников, так что со временем вырастала богатая и устойчивая традиция научных методов и открытий, смешанная с общепризнанной религиозной традицией. Эти структуры мышления обычно препятствовали крупномасштабным изменениям или замене и вели к маргинализации неортодоксальных или оппозиционных взглядов.

Таким образом, к 1500 г. в мире наблюдалось большое разнообразие наук, каждая из которых обладала своими сильными сторонами и самобытностью. В большинстве своем они располагали точными данными о Земле и небе и систематизировали целый ряд различных естественнонаучных наблюдений. Большинство из них также разработало классификацию фундаментальных взаимосвязей или характеристик вещей в природе. В целом, каждая из них была определенным образом связана с одной из великих религий осевого времени и на протяжении многих веков занималась накоплением знаний, строя при этом концепции, которые были бы совместимы с этими религиями. А в последующие пару столетий большинство научных традиций попадали во все большее подчинение классической и религиозной ортодоксии благодаря правителям, реагировавшим так на политические и социальные конфликты, вспыхнувшие почти во всей Европе и Азии.

Как же было возможно, что любая культура могла провести технические инновации, основываясь на новых инструментах и математическом естествознании, рассмотренных в главе 7? Для того чтобы понять это, мы должны осмыслить необычные события и открытия, которые и привели к неожиданным изменениям в европейском подходе к науке.

Необычность европейского пути развития: от следования классической традиции до отказа от нее, 1500–1650 гг.

Изучению древних философских школ в начале 1500-х было задано новое направление ввиду осознания того, что испанские путешествия на запад открыли не просто альтернативный путь в Индию, а по сути, целый новый континент, Новый Свет, неизвестный древним географам и ученым. Мореплаватели поняли, что практически вся греческая география была ошибочной. Также, в начале XVI в., исследование бельгийского анатома Андреаса Везалия (основывавшегося на предшествующей работе арабских исследователей) показало европейцам, что знания Галена о человеческой анатомии были во многих отношениях неточными или несовершенными, поскольку основывались на умозаключениях, полученных после вскрытий животных, а не на эмпирическом исследовании человеческих трупов. Везалий показал, что многие утверждения Галена (и Аристотеля) о сердце, печени, кровяных тельцах и скелете были ошибочными.

Затем, в 1543 г., Коперник опубликовал свою новую методику расчетов движения планет, по которой Земля вращалась вокруг Солнца. Хотя некоторые его сторонники, пытавшиеся избежать конфликтов с церковью, утверждали, что его работу следует воспринимать как новый метод предсказания положения планет, Коперник активно настаивал на том, что структура и динамика Солнечной системы имеют куда больше смысла, с логической и эстетической точек зрения, если Земля и другие планеты вращаются вокруг Солнца. И если так, тогда системы Птолемея и Аристотеля, в которых Земля располагается в центре всего движения, были ошибочными.

В 1573 г. датский астроном Тихо Браге опубликовал свой отчет о сверхновой звезде, внезапно появившейся возле созвездия Кассиопеи в 1572 г. Это было явление, никогда ранее не регистрировавшееся в европейской астрономии. Со времен Аристотеля считалось, что небеса были неизменными и постоянными в своем совершенстве. Разумеется, кометы и метеоры были уже известны, но считались погодными явлениями, вроде молнии, наблюдаемой у Земли, а не на небосводе. Но сверхновая звезда не была кометой или метеоритом, поскольку она не демонстрировала никакого движения: это было новое тело, которое вело себя как неподвижная звезда — что, согласно философии Аристотеля, считалось невозможным.

Пять лет спустя Браге на основе тщательного наблюдения за движениями крупной кометы в 1577 г., показал, что эта комета должна была находиться гораздо дальше от Земли, чем Луна, и двигаться в космическом пространстве, а не в атмосфере, нанеся тем самым еще один удар по космической системе Аристотеля. Сверхновые звезды, которые можно наблюдать с Земли невооруженным глазом, крайне редки, но, по счастью, в 1604 г. появилась еще одна сверхновая звезда, тем самым убедительно показав, что небеса не являются такими уж неизменными. А потому в конце XVI — начале XVII вв. мудрость Аристотеля, Галена и Птолемея, служившая авторитетом на протяжении тысячелетия, оказалась под угрозой. Европейские исследователи искали новые обсерватории и инструменты для изучения природы, которые помогли бы установить, кто в своем описании природы и вселенной был прав, а кто ошибался.

В 1609 г. Галилей использовал телескоп, изобретенный голландскими оптиками, а затем усовершенствованный им самим, для исследования небосвода. Наблюдая за Луной через телескоп, Галилей увидел то, что напоминало гигантские горы и кратеры на поверхности и определенно походило на Землю! Вокруг Юпитера, как оказалось, также вращаются луны, а это означало, что Земля не могла быть центром движения всех небесных тел. Повсюду были неизвестные ранее звезды, и оказалось, что даже Млечный путь состоял из тысяч крошечных звезд. Хотя многие критики вначале считали использование телескопа шарлатанством, немало людей обзаводилось собственными телескопами и подтверждало открытия Галилея, так что последние в итоге получили широкое признание. Люди стали осознавать, что мир, в котором они живут, совсем не похож на мир, описанный древнегреческими мэтрами.

Коперник был не первым астрономом, который предположил, что Земля вращается вокруг своей оси и движется вокруг Солнца, а не находится неподвижно в центре вселенной, — несколько древнегреческих и мусульманских астрономов также предположили эту возможность. Но до телескопического наблюдения за лунами Юпитера, продемонстрировавшего факт движения вокруг другого небесного тела, не было никаких доказательств, на которых можно было бы обосновать опровержение взглядов Аристотеля. И лишь после 1600 г., когда по всем направлениям исследования накопилась масса новых наблюдений, противоречивших знаниям древних греков — о географии, анатомии и астрономии, стало возможным и даже неизбежным признание взглядов, альтернативных мнениям Аристотеля в частности и греческой науке и философии вообще.

В 1600–1638 гг. вышел ряд книг, представлявших новое знание или провозглашавших необходимость «новой науки», которые оказались столь убедительными, что знаниям древних был нанесен серьезный удар:

• 1600: Уильям Гилберт «О магните»;

• 1620: Фрэнсис Бэкон «Новый органон, или Истинные указания для истолкования природы»;