Читать книгу "Волны над нами. Английские мини-субмарины и человекоуправляемые торпеды. 1939-1945 - Джеймс Бенсон"

Они сидели и вглядывались в темноту, где, как они полагали, должно было быть море. Примерно в половине одиннадцатого, то есть во время, назначенное для встречи, мимо их позиции, следуя на север, прошел конвой небольших судов или десантных барж в сопровождении сторожевых катеров. Все еще не было никаких признаков MSTM, и, поскольку они полулежали на узком выступе, они зацепились ногами за ствол чахлого деревца, чтобы уберечься от невольного падения из такой «кровати» в вечность.

Вскоре они уснули. Их глаза постоянно стремились закрыться, и, как только стало ясно, что до утра делать нечего, они перестали сопротивляться этим порывам. Они дремали до 4.30 утра. Берей сквозь сон не забывал прислушиваться к шуму мотора, который мог принадлежать MSTM но по-настоящему не просыпался. На самом деле часть ночи они спали, а не дремали, хотя мысль о сне в таких обстоятельствах невероятна. С рассветом они поняли, что идти дальше вниз абсолютно невозможно и что единственное, что им по здравом рассуждении остается, – это вернуться назад по склону. Это оказалось легче, чем они думали, и вскоре они достигли тропинки, пересекли долину и оказались в своем первом укрытии. Они оказались там уже к семи часам, что было замечательным достижением, даже если учесть, что теперь им помогало знание местности и наличие возможных препятствий на пути.

Когда они достигли зарослей кустарника, они увидели старую итальянку, и она заметила их. Она немедленно развернулась на тропинке и удалилась быстрым шагом. Им оставалось только надеяться на то, что она не будет рассказывать о них первому встречному. Наверное, она была тоже напугана, поскольку они знали, что представляют собой занятное зрелище. Их волосы отросли, они были небриты, лицо и руки сильно исцарапаны ежевикой, одежда была протерта и изорвана при спуске с обрыва. Но не их внешность была предметом их особого беспокойства и даже не риск быть пойманными. Больше всего они хотели пить. Во время своего утреннего путешествия они совсем не встретили воды, и, казалось, ее не было и поблизости от укрытия. А вода была так нужна. Последний глоток они сделали еще вчера, а ведь с тех пор они изрядно пропотели.

В отдалении стоял одинокий дом. Попробовать там? Возможно, это было не самым мудрым решением, но что могло быть мудрым в такой ситуации? Им было все равно.

В дверях стоял старый итальянец. Повторяя слово «acqua» и изображая руками кубок и поднося его к своими губам, Берей попытался передать их просьбу. Старик крикнул несколько слов внутрь дома – небольшой обветшалой и ободранной хижины, из которой появилась старуха с глиняным кувшином. Вода была далеко не прохладной и имела вид чего-то такого, чему ни один из чариотеров впоследствии не смог дать определения, но и это было удачей.

Когда они пошли от дома к укрытию, начался дождь. Скоро они промокли до костей, а облака не предвещали ни малейшего перерыва в этом ливне. Кусты, под которыми они сидели, обеспечивали только небольшую защиту, и где-то около полудня они решили идти дальше. Неподалеку они заметили сарай, выходящий одним углом к гавани. То, что они нашли его, было удачей, потому что он был пустой и крыша его не протекала.

– Смотри, шеф! – воскликнул Лоуренс спустя некоторое время. Он стоял в дверях пустого сарая, глядя на рыбацкий причал. – Рыбак выходит на берег, там, внизу, в конце причала. Он шлюпку оставил, со всеми снастями, и она стоит там одна. Хорошо бы он оставил снасти и на ночь.

Берей улыбнулся:

– Ей-богу, это было бы забавно. Представляешь, выходим мы из гавани на рыбацком суденышке этих итальяшек. Выйти, конечно, не так просто, но если уж выйдем, то ничто не помешает нам добраться до Корсики. Это было бы ударом для старины Хисфилда. Но нечего тешиться надеждами. Он наверняка уберет свои снасти до сумерек.

Так и произошло, после шести часов рыбак вернулся. Нетрудно догадаться, что его действия сопровождались некими весьма крутыми английскими проклятиями, когда он снял со своего суденышка паруса, свернул их и быстро удалился. Еще один шанс накрылся.

В сумерках они двинулись опять. На сей раз Берей знал, что он будет делать. В общих чертах по крайней мере. Детали нужно было разработать по пути. Было бы хорошо надеяться только на себя, не пытаясь приноравливаться к расположению чужих людей. Итак, они начали свой путь вокруг предместий Специи. От днища долины, которую они пересекли накануне вечером, они двинулись по пешеходной дорожке, которая в конце концов вывела их на большую дорогу. Движение на дороге заставило их спрыгнуть в канаву, а затем они оказались в саду отдельно стоявшего дома. Они не волновались, пока не обнаружили, что лужайка усеяна пулеметными гнездами, после чего они, проявляя предельную осторожность, вернулись к дороге, незамеченные и неуслышанные. Немного дальше они заметили приближающуюся группу людей. Вновь они спустились в канаву, откуда наблюдали, как прошли несколько немецких солдат, буквально на расстоянии вытянутой руки. Это было довольно волнующе.

Скоро они поняли, что забрели на верфь. Она хорошо охранялась, но охрана все же не была настолько плотной, чтобы надо было поворачивать назад, к началу пути. Как бы то ни было, остановка дала им возможность придумать, пошептавшись немного, самый простой из возможных вариантов, как миновать охрану.

Берей и Лоуренс подождали, пока первый патруль из трех солдат не отошел достаточно далеко от них, и двинулись. Когда приближающийся печатный шаг точно указывал на немцев с их командой «кру-гом», они ныряли за изгородь и позволяли патрулю пройти своим путем. После повторения пары раз этой процедуры они уже сумели в следующий раз сделать это очень чисто. Только они поздравили себя с тем, что сумели избежать удара, как миновали поворот дороги, где обнаружили ворота, оборудованные будкой, свет из которой освещал всю дорогу, кроме ее дальней стороны.

– Направо, – сказал Берей, – мы пройдем в тени.

Прежде чем Лоуренс сумел шепнуть что-то в ответ, сама темнота, казалось услышавшая указание Берея, сумела ответить своеобразным способом. Раздался характерный звук, человек пустил ветер. Расценив источник этого явления как признак невидимого часового, Берей решил, что теперь они оказались в тупике. Это, безусловно, приводило в бешенство, но не оставалось ничего другого, как поворачивать обратно. Спокойно повернув назад, они вторично разминулись с тем же самым патрулем. Еще двадцать ярдов или около того, и они вышли за пределы слышимости охраны и были уже так близко от границы верфи, что, казалось, могли расслабиться.

– Halt! (Стой!) – послышался голос. Это был невидимый часовой.

– Freund! (Друг!) – поперхнулся Берей, скорее удивленный, чем испуганный.

– Soldato? (Солдаты?)

– Si. (Да.)

– Avanti! (Проходите!)

Это была самая большая опасность из всех, приключившихся до этого времени. Берей не знал, удивляться ли неожиданному успеху своего скромного знания двух языков или негодовать на непрофессиональное поведение часового. Если бы он мог бегло объясняться по-итальянски или по-немецки, он смог бы продолжить беседу и даже сделать часовому выговор по первому разряду. С этого момента удача к ним некоторое время благоволила. Достигнув перекрестка, они свернули на дорогу, которая, как они надеялись, проведет их вокруг города гораздо более безопасным, хотя и более длинным путем. Было только час ночи.