Читать книгу "Страна джунглей. В поисках мертвого города - Кристофер Стюарт"

Через два дня после его смерти New York Timesопубликовала некролог в память о человеке, «изучавшем руины древней индейской цивилизации». Похоронили его на сельском кладбище в Нью-Бедфорде, где он родился и мечтал о путешествиях, наблюдая, как уходят в море китобои.

29 июня секретарь Клуба исследователей направил родителям Морде письмо с соболезнованиями, в котором их сын был назван «истинным первопроходцем, настоящей гордостью Вашей семьи и нашего Клуба». Альберт Морде, судя по всему, этого письма не видел, потому что спустя три дня написал в Клуб короткое, состоящее всего из четырех предложений сообщение о смерти сына. Он предложил зафиксировать этот факт в их документах, а потом, словно желая перевернуть страницу и забыть о прошлом, попросил «прекратить направлять в наш адрес любую предназначенную ему корреспонденцию».

В ближайшее десятилетие Густафсон снова выйдет замуж и, по словам родственников, тоже постарается забыть прожитые с Теодором Морде годы. Ей никак не удавалось смириться с тем, что симпатичный, влюбленный в нее авантюрист, с которым она познакомилась летом 1948 года в Манхэттене, и мужчина, ушедший от нее спустя шесть лет, это один и тот же человек. Как сказал мне ее внук Джозеф Эссей, Глория так и не смогла простить его за решение бросить ее с маленькими детьми на руках. Сегодня она живет на восточном побережье Флориды и, по словам родных, говорить о прошлом не любит.

Годы шли, и легенда о потерянном городе стала забываться. Записные книжки Морде с подробностями гондурасской экспедиции долго собирали пыль в архивах, потом оказались не на своем месте и в конечном счете на некоторое время исчезли вообще. Возможно, они потерялись в момент продажи Музея американских индейцев Смитсоновскому институту или после смерти Джорджа Хея в 1957 году. Один из блокнотов вроде бы сгорел во время пожара. Точно так же на какой-то период пропал и посох, что было очень символично, если учитывать стремление Морде любыми способами защитить свое священное открытие.

После смерти Морде на свете остался только один человек, обладавший информацией о том, что и в каком месте ему удалось обнаружить. Это был его партнер по экспедиции Лоренс Браун. Встречались ли друзья после войны, присутствовал ли Браун на похоронах Морде, нам неизвестно. Он умер в 1974 году, так и не пролив свет на загадочную историю потерянного города.

Теория Морде

Прошагав несколькочасов под палящим солнцем, мы наконец нашли развалины. Это произошло 1 августа, спустя почти месяц после приезда в Гондурас. Из леса мы периодически выходили на выжженные отработанные лесосеки, где из подрастающей травы островками торчали медно-красные пни махагониевых деревьев. Когда-то в этом районе Крис угодил в лапы лесных браконьеров, но мы предпочитали об этом не разговаривать.

Медленно, но верно мы продвигались вперед. Заплатив мужчине из Голубого Неба денег, мы уговорили его пойти с нами. За поясом штанов у него был пистолет, а ружье он вместе с нашими вещами навьючил на мула, теперь шагавшего через подлесок, высоко поднимая ноги. Чуть позже мы своими глазами увидели большие курганы, о которых нам рассказывали в предыдущий вечер жители деревни. Эти курганы были больше всех, что нам удавалось заметить на берегах реки. Отдельные из них достигали трех метров в высоту и были сгруппированы по два-три в одном месте. «Посмотрите, они же просто везде!» – ошарашенно воскликнул Крис. У меня из головы не шли байки о захороненных в них великанах, и я чувствовал себя как на кладбище. Панчо, молчавший почти всю дорогу, начал жаловаться на боли в животе и винить в этом злых горных духов. «Должно быть, мы уже совсем недалеко от города», – сказал он.

Вскоре Крис внезапно остановился на поляне среди высоких деревьев. «Смотри сюда, – сказал он, показывая своим мачете на укрытую тенями землю. – Ведь могли бы и не заметить…» Он отбросил ногой несколько лиан, и мы увидели под ними изъеденные временем камни, уложенные в некое подобие булыжной мостовой. «Это дорога», – с волнением сказал он.

«Дорога?» – переспросил я, представляя себе асфальтовое полотно с желтой разметкой.

«Ага, дорога. Ей, наверно, тысяча лет, а то и больше».

Он сказал, что дороги строили между соседними городами, а также протягивали их от центра города до берега ближайшей реки, по которой из джунглей и в джунгли можно было перевозить людей и товары. «Здесь без дорог передвигаться было просто невозможно. Вспомни, через какую грязь нам пришлось пробираться…»

Крис ринулся вперед и снова замер на большой поляне, увидев две выглядывающих из высокой травы каменных стены. Сплошь покрытые вьюном и лианами, высокие, закругленные сверху стены, словно гигантские змеи, тянулись в обе стороны от нас до самого горизонта. Я сразу же вспомнил дневниковую запись, в которой Морде рассказывал, что они нашли стены, «немного поврежденные наступающими джунглями».

«Ты видишь его?» – спросил меня Крис.

Он вытянул руку над мохнатым ковром буйной растительности. День был солнечный. Впервые за долгое время на небе не было ни одной черной тучи. Но я знал, что дождь рано или поздно будет. Его просто не могло не быть.

«Кого?» – удивился я.

«Город», – улыбнулся Крис.

«Какой еще город?»

Я ничего не видел, и немудрено: ведь я представлял себе руины огромных белых зданий, высокие колонны, опутанные лианами, жутковатые гигантские статуи богов-обезьян.

«Он у тебя под ногами, – засмеялся Крис. – Он вокруг нас».

* * *

Великий потерянныйгород раскинулся на склонах кряжистых гор и на берегу Рио-Анер, которая несла свои быстрые воды через расположенную у их подножия долину. Описывая в дневниках место, где был найден город, Морде говорил о «высоких горах, служивших ему фоном», и «стремительном водном потоке». Кроме того, он отметил, что руины были погребены под «столетними земляными саванами». Мы принялись карабкаться вверх и вниз по склонам, изучая рельеф местности, травянистые холмы и формации камней. Крис замечал много вещей, на которые я не обращал никакого внимания. Он показал мне скопление трех-четырехметровых холмов, скрывавших под собой останки каких-то явно рукотворных конструкций, и предположил, что это были кварталы, где некогда жила городская элита или располагались административные здания. Мы находили все новые стены, развалины домов, дороги и площади. «Когда-то это был очень крупный город», – сказал мне Крис.

В один момент он склонился над почерневшим от времени камнем размером с колесо грузовика. «Петроглифы», – сказал он, показывая на странные точки, линии, закорючки и лица, выгравированные на его поверхности.

«Они что-нибудь означают?»

На одном рисунке была изображена стрела, вонзающаяся в человеческое тело, на другом я вроде бы разобрал солнце и счастливую рожицу.

Крис покачал головой: «Значений у них может быть много…» В последние годы он начал использовать цифровые 3D-технологии для анализа крошечных, почти уничтоженных временем изображений на камнях, но и ему, и всему археологическому сообществу было еще очень далеко до полного понимания языка этих рисунков и их истинного смысла. По словам Криса, это могут быть астрологические карты, подсказки, как попасть к важным религиозным святыням, в другие города или даже на тот свет. Вполне возможно, что при помощи этих картинок шаманы общались с духами. «Мы этого не знаем», – сказал он.