Читать книгу "Суринам - Олег Радзинский"

Илья подумал, что ему просто этого очень хочется.

— Раньше, — Илья встал, — почему ты мне раньше не сказала, что замужем?

Адри продолжала сидеть. Вдруг она улыбнулась — как прежде, как до всего, что с ними произошло:

— Ты бы не понял. Тебя бы это только запутало. Нам нужно было, чтобы ты увидел всё по-другому. Самое действенное для этого — создать мир, а потом его разрушить. Выдернуть землю из-под ног. Это мы и постарались сделать.

— А ребёнок? Тоже обман?

— А ребёнок — правда. — Адри чуть привстала в кресле. — Рожу, буду на него смотреть и вспоминать тебя.

Она замолчала. Только сейчас Илья заметил, что дождь за окном перестал.

— Не переживай, — сказала Адри. — Алонсо всё знал с самого начала. Это не важно: он и я, мы оба свободны в своих выборах. Несвобода приносит несчастье. А с ним я счастлива.

— А со мной? — спросил Илья. — Со мной ты тоже была счастлива?

— Почему была? — Адри поднялась, и теперь они стояли почти рядом, почти. — Я и сейчас с тобой счастлива.

Илья знал, что может протянуть руку и дотронуться до неё. Он протянул руку.

— Слушай. — Он видел её глаза. — Хочешь уехать со мной? Прямо сейчас? Навсегда?

— Хочу, — не задумываясь, сказала Адри. — Но не уеду.

КОППЕНАМЕ РИВЕР 5

НАСТУПИЛ следующий день. Свет в комнате утверждал это с неоспоримостью попавшего в лицо камня. Илья пытался зажмуриться и не дать свету проникнуть внутрь своего разрушенного сна. Признать наступление нового дня означало признать, что вчера действительно случилось. И всё, что случилось вчера, было действительностью.

Дом молчал, наполненный прозрачной глухой тишиной. В нём не было слышно шагов, скрипа дверей и других отрывков жизни. Никто не проходил по коридору, никто никого не звал, и лишь москиты тоненько жаловались за белой дымкой полога над гамаком.

Да крики птиц над рекой.

Илья открыл глаза. Он не хотел вставать. Он не хотел признавать реальность происходящего. Он снова закрыл глаза, но жизнь от этого не поменялась. Было слышно, как лодки глухо ударяет водой о деревянный причал. Звук повторялся через равные промежутки — мерный, ровный, неотвратимый. Звук прерывался и возвращался, и нельзя было его остановить, как нельзя было остановить реку за окном: она текла, и можно было течь с ней или остаться на берегу.

Он жил свою жизнь. Наконец-то.

В коридоре никого не было. Илья никого и не искал. Он искал кухню. Он решил, что если ему встретится Кассовский, он попросит, чтобы его отвезли обратно в Парамарибо. Он не хотел больше видеть этих людей. Он вообще не хотел никого видеть, даже Адри. И он хотел есть.

Кухня пряталась на террасе: плита под навесом и ряды закрытых полок с посудой вдоль стены. Рядом с плитой стояли два больших холодильника. Один из них был включён и работал.

Терраса выходила на реку, но не с фронтальной стороны дома, а с торца, и потому Илья её вчера не заметил. Странно, но здесь было ещё тише, чем в доме, словно все звуки потонули в воде. Джунгли молчали, обступив дом густой тёмной зеленью. Солнце — жёлтым — пыталось пробиться сквозь их плотную резную листву. В джунглях плохо верилось в бога. Здесь и так всё росло.

Илья не знал, что делать: хотелось есть, но он был в чужом доме. Он не мог ничего взять сам: это было неправильно. Он заметил посреди деревянного стола жестяную миску, накрытую белой тарелкой. Илья решил, что раз миска стоит на столе, оттуда можно брать. Он уже не ел третий день.

В миске были два манго. Илья нашёл нож и разрезал жёлтый вязкий плод. Надо было есть осторожно, чтобы не обмазаться липким соком. Илья ел осторожно. Вокруг летали странные жуки. Илья думал, что эти жуки, возможно, кусаются. Мир был полон опасностей.

Жуки тоже хотели сладкое.

Дилли появилась незаметно, просто в один момент она уже была на террасе. Дилли была в том же платье, что и вчера; тёмная и тоненькая, статуэтка с раскосым лицом. Илье показалось, что сегодня она выше ростом. Кто-то заплёл её чёрные длинные гладкие волосы в косы. Теперь она выглядела совсем как индейские девушки в голливудских фильмах. Только хрупче.

Дилли увидела Илью и присела на корточки.

Илья кивнул: он жевал манго. Дилли смотрела снизу, как Илья ест, а потом вдруг обернулась вокруг своей оси и ударила обеими ладонями в пол. Илья проглотил манго и поздоровался.

Дилли молчала, чуть покачиваясь взад-вперёд.

Она снова обернулась вокруг себя в ту же сторону — против часовой стрелки — и опять ударила ладонями в пол. Илья протянул ей второе манго. Дилли не двигалась.

Илья улыбнулся и вдруг понял, что у него больше нет губ. Он больше не мог улыбаться, потому что губ не было. Он видел теперь своё лицо со стороны: вместо губ темнел провал, в котором что-то слабо светилось. Его глаза стали углубляться, западая всё больше и больше. Затем — два чёрных пятна — они соединились в одно, какая-то рваная яма на лице вместо глаз.

Он был весь покрыт чёрными дырами. Вернее, он состоял из чёрных дыр, которые соединялись неровными кусочками плоти и одежды. То, что не пропало, он видел отчётливо: оливковую ткань шорт, каждую ниточку, каждый стежок. Он видел свою кожу — пупырышки пор, и как они дышат. Он видел каждый волосок на своём теле там, где ещё оставалось тело. Илья заметил, что волоски тоже дышат, но по-другому: не воздухом, а какой-то бесцветной жидкостью, что была разлита у него под его кожей. Потом он оказался внутри волоска: его втянуло туда, как в туннель, и там было светло.

Он очнулся на полу, манго размазалось рядом — липкое жёлтое пятно. Он был целый, не из чёрных дыр, только слабый и покрыт дурно пахнущей испариной. Илье казалось, что его тело облили мерзкой жижей, что обычно остаётся на дне мусорного бачка. Над манго кружились жуки. Они облетали Илью стороной и не спешили спускаться.

Илья медленно, осторожно сел на полу. Он огляделся: Дилл и нигде не было. Илья собрал манго с пола, встал и забросил раздавленный плод в джунгли. Он постоял немного, привыкая к себе. Внутри него что-то тянулось как росток.

Он чувствовал, как оно живёт в нём, отдельно.

Илья сошёл с террасы и пошёл к реке. Он зашёл в воду и несколько раз окунулся в красную реку. Стало лучше, он больше не чувствовал себя полым. В нём снова текла кровь, красная, как эта вода.

Дилли ждала его на берегу. Илья решил остаться в реке: ему казалось, здесь безопаснее. Он думал, что, пока он в воде, Дилли не сможет на него напасть. Он решил не смотреть ей в глаза. Дилли сидела на поваленном дереве и играла своими косами. Она оборачивала их вокруг головы и пыталась завязать под подбородком, как платок. Косы развязывались, и Дилли смеялась. Она поманила Илью рукой, зовя его выйти на берег. Илья покачал головой. Дилли засмеялась и что-то сказала ему на аравак. Ей было весело.