Читать книгу "Дом духов - Кристофер Дж. Мур"

– Мы его найдем, – сказал Кальвино.

Ему нравилось это американское отношение Винсента ко всему – «мы это сможем». Он кивнул и пошел дальше. Кальвино догнал его и зашагал рядом.

– Суровая жизнь. Если можно назвать это жизнью, – сказал он.

Об этом Пратту не хотелось говорить; он принимал эту жизнь как неизбежные условия для многих людей – и в следующей жизни, если они будут добродетельны и пойдут по срединному пути[22], то могут снова родиться для лучшей жизни. Его чувство стыда было другим; американцы не так стыдились своего количества бездомных и убийств. Двое мужчин стояли и молчали, думая, что понимают все и ничего друг в друге.

– Пойдем, – сказал Кальвино.

Пратт показал вперед.

– Там еще стоят грузовики.

Полковник пошел к шеренге брошенных грузовиков, и Винсент потащился по пыли за ним.

«Как глубоко придется погрузиться, прежде чем упадешь ниже значения нищеты?» – думал сыщик. Бездомные люди используют мосты, эстакады и скоростные магистрали вместо крыши; они опустились так глубоко в грязь, что скоростная магистраль стала общественным их убежищем. Женщины и дети перед телевизорами были медлительными, тощими и тихими. Может, виной тому жара, или пыль, или удушающие запахи нечищеных сточных канав; или на такой стадии нищеты они лишились энергии или воли бороться и снова пробиваться наверх. Существует стадия между безнадежностью и смертью, и это место является местом обитания людей на такой стадии. Лица здесь лишены выражения и чувств. Свалка под скоростной магистралью завалена до небес выброшенными на помойку мечтами.

Пратт подошел к группе молодых людей в джинсах и темных очках, которые сидели, прижав колени к подбородку. На вид им было примерно столько же лет, как Вичаю и остальным. Кальвино продолжал шагать вперед; его мучило острое, до боли, желание выпить. Пройдя сотню футов, он присел на доску и стал наблюдать за тощей пятнистой кошкой под старым серым грузовиком с оторванным капотом. Сквозь ее кожу были видны кости, нос высох, на боках шерсть облезла клочьями. Он смотрел, как кошка подняла голову и начала лизать узким языком шасси.

Бедняки всегда были узниками, думал Кальвино. В каждый период истории и в каждом регионе мира. Забывать это наследие было современной иллюзией. «Что это капает?» – подумал он. Отношение к беднякам ненадолго поменялось в 60-х годах, но это продолжалось недолго. «Кошка хочет пить», – подумал он. Затем мир стал относиться к беднякам как к еще одному предмету потребления. Большинство правительств, в том числе тайское и американское, никогда не понимали, что наказывать бедняков, сажая их в тюрьму, бесполезно; перемещение преступника, живущего под скоростной магистралью, в тюрьму не внушит ему страха или уважения. Это не наказание. Людей со свалки невозможно наказать. Люди со свалки похожи на грузовики со свалки: они годятся только на запчасти.

Кальвино продолжал наблюдать за кошкой. Она много дней не ела. Он еще никогда не видел кошку в таком плохом состоянии, но еще живую. Ей требовались все силы, чтобы подняться на задние лапы и пить влагу с шасси. Жидкость выглядела густой, похожей на смазку для коленчатого вала.

Пратт встал над ним, упершись руками в бока.

– У тебя такой вид, будто тебе надо выпить, – произнес он.

Кальвино наклонил голову к плечу и поманил полковника.

– Посмотри.

Тот встал на колени и заглянул под старый грузовик.

– Я наблюдал, как пьет эта кошка.

– Что пьет? – спросил Пратт, придвигаясь ближе.

Винсент лег на бок и протянул руку под грузовик. Кошка взвизгнула, спутанная шерсть на ее спине встала дыбом, потом она убежала. Что-то капало. Кальвино мгновение смотрел на жидкость, потом медленно и осторожно сунул руку под струйку. Пальцы стали липкими. Он перекатился назад и протянул руку Пратту. Это была кровь.

– Похоже, мы нашли наш грузовик, – сказал сыщик.

У них ушло несколько минут, чтобы найти обрезок трубы и использовать его в качестве лома. Задняя дверца была заперта на блестящий, новенький замок с комбинацией цифр. Внутри грузовика мигал в полумраке телевизор «Сони». Рядом лежали два трупа. Босые, в шортах и футболках, они могли смотреть телевизор; только им перерезали горло.

Пратт нагнулся над одним из парней, потрогал руку покойника.

– Они умерли часа два-три назад.

– Я видел их раньше, – сказал Кальвино.

– Где?

– У «Африканской Королевы» в Патпонге. Они были там вместе с Вичаем.

Пратт с размаху сел на пол грузовика. Стены были украшены, как спальня подростка. Рекламный плакат мотоцикла «Сузуки»; на нем мчался молодой человек, которого обнимала за талию красивая девушка. Еще один плакат, где был изображен остров Пхукет с пальмами, песчаными пляжами и молодыми людьми, выпивающими под тентом. Лежала опрокинутая набок жестянка с растворителем. Сюда они приходили спасаться, прятаться от глаз людей и от тени скоростной магистрали.

– Я этим займусь, – сказал Пратт. – Тебе лучше отсюда убраться.

– Это не может быть один только Чанчай.

В голове у Кальвино вертелись бирманцы, фальшивые американские автомобильные номера, крокодил в доме духов со слезящимися глазами, подношение в виде героина, оставленное Вичаем. И сам Вичай, кто единственный остался в живых.

Пратт прочел его мысли.

– Не думаю, что Вичай на этот раз убежит обратно в Исан. Ты уже туда за ним приезжал. Поймал его. Он это помнит.

– Если он еще жив, – ответил Кальвино, вспомнив Вичая в ковбойской рубахе и кроссовках «Рибок» у бара «Африканская Королева».

Он подумал о том, не Вичай ли убил Тик. Почему-то Винсент надеялся, что это не он; и на основании слов Лека, сказанных перед смертью, ему казалось, что это был кто-то другой. У него было ощущение, что Тик повела его в ту ночь в Патпонг из-за своих чувств к Вичаю. Было нечто такое, что застряло в его мозгу, в том, как они переглянулись; нечто, похожее на любовь.

– Тот, кто это сделал, захочет убить и тебя тоже.

Пратт посмотрел на мертвых мальчиков, с перерезанным от уха до уха горлом, лежащих в темноте, как сломанные куклы. Он не опроверг вывод Кальвино. И в то же время чувствовал, как что-то острое режет его изнутри; скорее не боль, а рубец от удара кнутом, открывшийся в памяти. Это ощущение жгло, и он хотел прогнать его, боролся с ним.

– Ты уверен в том регистрационном номере на сером БМВ, который видел выезжающим со двора Даенг?

Винсент кивнул и поднял пейджер, лежащий рядом с одним из трупов.

– Конечно. – Он прищурился в темноте, стараясь разобрать телефонный номер. Свет был слабым, и он поднес пейджер к боковой стене, ловя отраженный свет, льющийся сзади. Потом показал пейджер Пратту. Он узнал этот номер – основной телефонный номер полицейского управления.