Читать книгу "Нарисуй меня счастливой. Натурщица - Алиса Лисовская"

Вадим Сергеевич поднялся из кресла, в котором сидел, и медленно двинулся к двери.

— Вадим! — окликнул его Анатолий. — Мне очень жаль...

— Мне тоже, — глухо сказал Вадим.

...Ирина Михайловна ждала этого звонка, поэтому ничуть не удивилась, услышав в трубке голос Вадима.

— Нам нужно поговорить, — сказал он.

— Порядочные люди сначала здороваются.

— Ирина, прекрати!

— Извини, я сегодня занята. Позвони мне завтра около пяти.

Ирина Михайловна повесила трубку и довольно улыбнулась. Все вышло так, как она и задумала. Достаточно было одного звонка в администрацию старинному папиному другу, как он ее тут же заверил, что все будет так, как Ирочка хочет.

Аспирант Миша к тому же оказался сообразительным мальчиком, чтобы понять, какую мощную покровительницу он обретает в лице Ирины. Она уже побывала с ним в институте, договорилась о хорошем месте в престижной клинике и два дня назад милостиво позволила с собой переспать. Миша, который до недавнего времени жил в институтском общежитии, полностью оценил все открывающиеся перед ним перспективы и старался изо всех сил. Ирина Михайловна задумалась, постукивая наманикюренным пальчиком по столу: нужно было досконально продумать предстоящий разговор с мужем.

Восемь часов тянулись нескончаемо долго. Несмотря на то что она провела их в сидячем положении, Алина уже не чувствовала ни рук, ни ног, ни ягодиц, которые, казалось, превратились в один плоский блин, ко всему прочему, спину ломило так, что с каждым разом ей было все труднее подниматься со стула и усаживаться обратно на место.

Андрей героически писал натуру с обеими группами и даже в один из перерывов сбегал на кафедру и принес усталой Алине, которая не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, горячий чай.

Занятия закончились около семи вечера. Аудитория опустела моментально. Алина поднялась и поморщилась от боли. Нужно было еще отнести обогреватели на кафедру и закрыть аудиторию. Час назад Лана ушла домой и принесла ей ключи от кафедры и кабинета.

— Давай помогу, — сказал Андрей, сложив все свои вещи в большую сумку, и подхватил самый большой обогреватель.

В коридорах института было пусто и полутемно, сторожа уже выключили половину ламп.

На кафедре было темно, Алина нашарила выключатель, немного нервничая из-за опасной близости Андрея в полутьме, стоящего рядом.

— Поставь чайник, — сказала она ему и открыла тумбочку, где обычно хранились какие-нибудь запасы к чаю. — Жрать хочу, как собака!

Она обнаружила полпачки печенья и несколько пакетиков кофе.

— Живем... Теперь хоть до дома смогу доехать. Ты кофе будешь?

— Буду, — кивнул Андрей.

Алина прошла в костюмерную, где у раковины рядом с окном всегда стояла вымытая посуда. Из соседней комнаты в темную костюмерную падал слабый электрический свет. Андрей оказался рядом неожиданно, Алина даже вздрогнула:

— Фу, ты меня напугал!

Он взял из ее рук чашки, отставил их на подоконник и притянул Алину к себе.

— Ты что, с ума сошел? — Алина уперлась ладонями ему в грудь. — Отпусти меня немедленно!

В темноте было видно, что глаза Андрея возбужденно блестят.

— Отпусти меня! — повторила Алина, не зная — то ли перевести все в шутку, то ли всерьез разозлиться.

Но Андрей, вместо того чтобы выпустить ее, резко приблизил лицо и впился в ее губы жадным поцелуем. Алина против своей воли почувствовала, как откуда-то снизу волнами поднимается обморочная дурнота, подкашиваются ноги и тело начинает существовать отдельно, само по себе, независимо от ее сознания.

Алина изо всех сил оттолкнула Андрея и отскочила к окну.

Несколько мгновений они тяжело дышали, глядя друг на друга и не говоря ни слова. Андрей заговорил первым.

— Ты же хочешь меня, — хрипло сказал он. — Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.

— Дай мне пройти! — как можно тверже постаралась сказать Алина, но голос ее предательски дрожал.

— Ты все равно будешь моей, — твердо и спокойно, как что-то давно решенное, произнес Андрей и посторонился.

— У тебя гипертрофированное самомнение, — огрызнулась Алина, проходя мимо него.

Реакция собственного тела испугала ее. Алина понимала, что Андрей прав и ей действительно не было противно в его объятиях. Мало того: никакие ласки Глеба не вызывали в ее теле такой ответной и бурной реакции, как сегодняшние взгляды Андрея во время сеанса позирования и его неожиданный поцелуй только что. Пить кофе она передумала. Нужно было как можно быстрее убираться с кафедры от греха подальше и не оставаться больше с ним вдвоем.

Андрей появился из костюмерной как ни в чем не бывало:

— Ты стаканы забыла.

— Я передумала, — сказала Алина. — Нечего здесь рассиживаться! Я устала и хочу домой.

— Пять минут назад ты хотела кофе.

— А сейчас не хочу! Бери свою сумку и выматывайся! Я дверь закрою.

— Хорошо, — пожал плечами Андрей, перекинул через плечо сумку и у порога оглянулся. — Ты кого боишься больше? Меня или себя?

И, не дожидаясь ответа, вышел в коридор.

Алина опустилась на стул и закурила. Господи, во что она опять вляпалась?! Ведь он — сын Глеба! Более того, Глеб до сих пор так и не знает, что они с Андреем знакомы. Алина жадно затянулась сигаретой, закрыла глаза и мысленно на мгновение вернулась в темную костюмерную. В ту же секунду по ее телу пробежала легкая судорога.

«Наваждение какое-то! — досадливо подумала Алина, стряхивая с себя навязчивое воспоминание. — Поеду в мастерскую», — решила она, хотя еще полчаса назад и не думала туда ехать — слишком устала.

У Глеба при виде Алины засияли глаза.

— Я тебя сегодня не ждал...

— Я соскучилась, — сказала Алина, но ей почему-то показалось, что слова ее прозвучали фальшиво.

— Что-то случилось? — моментально уловил Глеб.

— Нет, просто соскучилась, — улыбнулась Алина, успокаивая его и себя.

— Я собирался тебе вечером звонить. В субботу открывается новая галерея. В семь часов вечера. Мэтры, авангардисты — в общем, вся художническая тусовка. Мы хотим устроить там перфоманс. Бодиарт. Расписать живую обнаженную модель. Томка уже согласилась, я хотел просить тебя.

Алина на минуту задумалась. Одно дело позировать обнаженной в аудитории для студентов, совсем другое — стоять голой при огромном скоплении народа. То, что на эту акцию явится полгорода, Алина не сомневалась.

— Вам хорошо заплатят, — сказал Глеб. — Но дело даже не в этом. Просто я хотел бы расписать именно тебя... Ты будешь великолепна.

«Один раз живем», — вспомнила Алина неизменную фразу Тамары и тряхнула волосами.