Читать книгу "Чудеса в решете - Светлана Алешина"

– До свидания, – ответили старушки.

«Эх, милые бабушки!.. Знаете ли вы, сколько мусорок в нашем областном центре?!» – подумала Лариса, направляясь к своей машине.

Глава 5

Виталий Евгеньевич Павлов был человеком честолюбивым. С самого детства он старался вести себя настолько мужественно и солидно, насколько требовали этого социальные нормативы. Он очень хорошо усвоил правило: «Не наколешь ты – наколят другие». И всегда играл на опережение.

Вернее, старался это делать. Не всегда получалось. Карьера его шла вперед, но очень вяло, поступенно, как это и было принято в социалистические времена. Работал он на заводе снабженцем и вырос до начальника отдела. И в сорок лет ему было этого мало. Тем более что наступили другие времена, капиталистические, когда упоминание о должности снабженца на оборонном заводе могло вызвать только горькие усмешки.

Кроме того, вторая жена Павлова явно затыкала его за пояс своим социальным положением – она была очень предприимчивой и организовала свою собственную фирму.

Звала она с собой и Виталика, но мнящий себя крутым и преуспевающим, Павлов не мог пойти в услужение к «какой-то бабе» и отверг это предложение. В этот момент на горизонте возник старый его товарищ, некто Владимир Карякин. Тот был еще более властным и самодуристым господином, чем Павлов.

Карякин предложил другу начать свой собственный бизнес. Виталий Евгеньевич тут же загорелся. Если бизнес пойдет, думал он, то представится великолепная возможность утереть нос своей Людмиле и ее дочери, которая победила на региональном конкурсе красоты и мнила себя пупом земли. Дело в том, что у Павлова своих детей не было, и ему оставалось довольствоваться должностью отчима красивой и довольно сложной по характеру падчерицы Илоны.

Все комплексы, хранившиеся в подсознании Павлова с юности, взыграли в нем, и он, уволившись с завода, с головой окунулся в новое для себя дело.

– Раскрутимся, все будет хок-кей! – любил повторять ему Карякин.

Сей достойный муж не был обременен комплексами, как его товарищ. У него было как минимум двое детей – и еще двое претендовали на то, чтобы ими быть, будучи зачатыми от случайных связей Карякина. Жил бизнесмен уже с третьей женой. Владимир Петрович руководствовался известной формулой: «Раз в десять лет меняем квартиру, машину и жену». Все переменные этой формулы подвергались изменениям в лучшую, как считал Карякин, сторону, примерно раз в десятилетие.

Квартира сначала была хрущевской двухкомнатной, потом трехкомнатной в девятиэтажке, потом четырехкомнатной в «сталинке» и, наконец, двухуровневой в доме улучшенной планировки. Машины соответственно – «шестерка», «девятка», «БМВ» и последняя модель «Форда». Ну а женщины – с этим тоже все было в порядке. По крайней мере, как казалось Карякину.

Первая его женщина была ошибкой – страсть молодости, Зиночка, очень скоро обнаружила склонность к красивой жизни, запоям и любовникам. Это очень не понравилось Карякину, и он избавился от нее. Причем, надо отдать ему должное, проявил достойные отцовские чувства – оставил дочь у себя. Зиночка и не протестовала – материнский инстинкт у нее находился в зачаточном состоянии.

Потом были случайные связи, но спустя некоторое время пришла-таки к Владимиру Петровичу настоящая любовь. Учительница начальных классов Марина Юрьевна Лицова своей неброской красотой и преданностью покорила суровое сердце Карякина. И прижила от него сына Никиту.

Но непостоянно было сердце Карякина. Кризис среднего возраста, стремление вместе с богатством получить еще и секрет вечной молодости способствовали его следующему увлечению. Это была одноклассница его дочери. Красивая и наглая ученица Регина перешла дорогу учительнице.

Владимир Петрович к тому времени вошел в тот период мужской жизни, когда сексуальный интерес можно было поддерживать только искусственными способами. Молодое тело Регины Анненковой как нельзя лучше отвечало этим требованиям.

Некоторое разочарование Карякина постигло, когда у них с Региной разразился первый скандал – бизнесмен почувствовал, что красотка живет с ним исключительно ради его денег. В принципе это было сразу очевидно. Всем, кроме Карякина. Увы, властный, суровый и практичный в бизнесе, в личных отношениях Карякин отличался некоторой наивностью. Но, как сильный человек, он быстро пережил это. Тем более что, с одной стороны, в бизнесе начались проблемы, и Карякину стало не до семейных разборок. А с другой – Регина осознала свою ошибку и стала вести себя более грамотно.

Карякин взял Регину к себе на работу, где, как он считал, сможет ее контролировать. И сможет привести ее к пониманию того, что просто так денежки в бизнесе не даются. Однако это продолжалось не очень долго – в конце марта Регина заявила, что очень устает, и попросилась обратно, на роль домохозяйки при обеспеченном муже-спонсоре.

* * *

– Ну, что еще нужно этим налоговикам? Все документы представили, е..! – ругался Карякин, глядя в упор на своего заместителя Павлова.

– Я попробую поговорить с одним человеком, – задумчиво ответил Виталий Евгеньевич. – Я вместе с ним учился одно время.

– Поговори, – мрачно сказал Карякин. – А то от тебя в последнее время что-то мало толку.

– От меня? – насупился Павлов. – Ну, ты даешь! А кто всю эту рутину на себе везет?

– Надо лучше везти, – парировал Карякин.

На это Павлову ответить было нечего, хотя очень хотелось – он не привык спускать незаслуженные обвинения в свой адрес. Впрочем, ему давно уже не нравилось, что его обходят в прибыли – старый дружок Карякин мог быть и менее прижимистым.

«Все на шлюшку свою тратит, скотину ненасытную! – думал он с неприязнью о Карякине, идя по коридору офиса. – О, вот и она, легка на помине!»

И, прищурившись, посмотрел на высокую, длинноногую Регину, которая, одетая «как с картиночки», шествовала в сторону кабинета своего мужа.

Павлов посмотрел на часы. Уже двенадцать. А Регина, которую Карякин недавно пристроил в фирму и поставил ей весьма немаленький оклад, должна была быть здесь еще в девять! Наверняка моталась по бутикам и ювелирным, тешила свое самолюбие, что может купить все и вся! Павлову захотелось выругаться, но он сдержал себя и вежливо, с улыбочкой, поздоровался с ней, склонив голову:

– Привет, Региночка. Как твои дела?

– Спасибо, все хок-кей, – снисходительно ответила она, и ее тон не понравился Павлову.

«Далось им это «все хок-кей», – почти с ненавистью подумал он. – Бескультурная семейка, ешкин кот!»

И, провожая самодовольную Регину взглядом, не мог не отметить ее невероятную соблазнительность. «Вот бы ее поставить здесь и… оп-па, оп-па, иди сюда, и-ди сю-да!» – совсем разошелся он в своих мыслях. Но Регина удалялась, совсем не замечая Виталия Евгеньевича.

Павлов, вернувшись к себе в кабинет, закурил и задумался.

«Нет, так дальше не пойдет. Мало того, что в фирме дела идут все хуже, так Карякин еще собирается снизить ему процент за якобы плохую работу! Нет, надо поговорить со знакомыми в налоговой и еще кое-где… А что – связи с поставщиками у него в руках, деньги для открытия конкурирующей организации вроде есть. Пора послать этого крутого Карякина к черту – что-то он раскомандовался не по делу. Нужно открыть свою фирмешку и увести Регину. Так, на несколько раз… Чтобы знала, как вежливо разговаривать с таким человеком, как Виталий Павлов».