Читать книгу "Книга для… - Марат Немешев"

Даня приоткрыла глаза, улыбнулась при виде шоколада и сладко зевнула. Аня продолжила переписывать реферат. Буквы приплясывали и кувыркались, падали на спину и теснее прижимались друг к другу.

8. Право на ошибку

В моем родном городке в центральном и единственном городском парке, между чертовым колесом и аттракционом «Ромашка», стоял огромный списанный самолет. Белый, с синими надписями «Аэрофлот», выкрашенными в оранжевый цвет трапами и красным прямоугольником на хвосте. В нем размещался видеозал. Показывали заграничные фильмы всех времен и жанров. Я всего пару раз попал внутрь, когда после нескольких недель экономии на мороженом, смог собрать необходимую сумму. «Звездные войны» и «Кинг Конг», какая-то непонятая моим возрастом мелодрама и «Пролетая над гнездом кукушки». Последний фильм остался в памяти калейдоскопом кадров, которые мое сознание не смогло связать воедино. А еще в этой картине главную роль играл Джек Николсон. Тогда я этого не мог знать. Для меня все актеры были не людьми, а персонажами, которых они играли. Прошли годы, я уже вполне осмысленно пересмотрел тогда еще трилогию о джедаях. Прочел книгу о большой обезьяне, понял, что целоваться с девушками можно так же просто, как это делали на экране. Многие другие фильмы, но кроме них еще один. Не могу вспомнить его названия. В нем играл актер, показавшийся мне очень похожим на рыжего шотландца – сумасшедшего, которого я видел на небольшом экране, в темном салоне самолета. В титрах я прочел его фамилию. Энтони Хопкинс.

Прошло много лет. Вначале чертово колесо, потом самолет, затем Ромашку разобрали и увезли. Сейчас в парке нет площадки с электромобилями, тира и другой площадки с электромобилями, поменьше, для самых маленьких водителей. Они исчезли не бесследно. До сих пор я встречаю их, показывая новым знакомым альбом с детскими фотографиями. Они остались в моей памяти и не собираются оттуда уходить. А еще в моей памяти остался факт, что в фильме «Пролетая над гнездом кукушки» главную роль играет Энтони Хопкинс. Я просто ошибся. По неизвестным для себя причинам записал в ячейку для хранения информации неверные данные. Мне показалось, что два артиста похожи, вот и ошибся. В Одессе, на чемпионате по Брейн-рингу, в почетном для нас четвертьфинале я показал большой палец капитану, он нажал на кнопку, зазвенел звонок, и загорелась красная лампочка.

– Отвечает красный стол, – ведущий протянул мне микрофон.

– Речь идет о фильме по произведению Кена Кизи «Пролетая над гнездом кукушки» и главную роль в нем сыграл Энтони Хопкинс.

Мы пролетели. Не «над», а «мимо». Мимо полуфинала. Я не поверил своим ушам, когда услышал, что ответ неправильный. Как? Ведь я знаю об этом с детства! Расстроился и растерялся. Так сильно, что никто в команде даже слова упрека не произнес. Они видели, что я места себе не нахожу. В тот же вечер я помчался во все магазины Одессы и нашел таки тот фильм. Джек Николсон…

Аня, сестра Игоря и «девушка из такси» – это два совершенно разных человека. Несколько совершенно безосновательных выводов, и я придумал для себя личность, которой на самом деле не существовало. Трубку телефона, номер которого дал мне таксист, подняла девушка, голос которой теоретически мог принадлежать его пассажирке. Конечно, ведь это был женский голос. Все. Остальное сделала моя фантазия.

Когда Аня открывала мне дверь в то воскресное утро, я вдруг понял, что могу ошибаться. Заскрипел ключ в замочной скважине. Шансы 50:50. Дернулась вниз ручка. 90 %, что сейчас на пороге будет стоять другая девушка. Дверь открылась – вероятность один к миллиону. Рассеянный свет, отразился от ее лица и попал в мой зрачок, сигнал в мозг – это не она.

В это же мгновения я понял, что голос не мог принадлежать «девушке из такси». Открытое, смеющееся лицо, такое же, как интонации в разговоре. Светлые, вьющиеся непослушные волосы, как и переливы в ее речи. Как горные искрящиеся ручейки, звук и блеск которых сливается в один прозрачный поток. У той незнакомки была сдержанность и последовательность в движениях, холодный взгляд, строгий изгиб бровей, продуманная до мелочей одежда. Полное несоответствие с голосом в трубке. Как же я мог так ошибиться, сопоставляя звук и внешность?

– Этого и следовало ожидать, – первые и последние слова того разговора, которые мне удалось точно запомнить. Я рассказал ей все. Дату и место своего рождения, какая замечательная погода на улице, спел какую-то песню, анекдот про Штирлица, историю отношений с Таней, про девушку, с которой я ее спутал. Она стояла на пороге и улыбалась. Потом пожала мне руку, что-то говорила. Смеялась. Переминалась с ноги на ногу. Дала номер своего мобильного, и я ушел, пообещав позвонить…

Все эти дни я чувствовал, что любые происходящие события имеют решающее значение для моего будущего. Нет мелочей, все важно. Я ошибался, но результат был мне еще неизвестен. То, что казалось неправильным поступком, на самом деле слегка корректировало мой путь. Кажется, я становился оптимистом – может, и нет другого пути к счастью?

Аня дописывала последнюю страницу реферата. Даша с закрытыми глазами отламывала кусочки от плитки шоколада и по одному отправляла их в рот. Делала она это настолько методично, что, при желании, можно было бы измерить интервалы между порциями. Они оказались бы одинаковыми и система Даша – шоколадка вполне годилась для использования в качестве таймера.

– Данька, слушай. Ты написала про Бэкона… Какое Бэкон имеет отношение к немецкой классической философии?

– Отношение? Самое непосредственное. Александровна от него без ума. Реферат же не немецкие философы будут читать, а она. Катай все, как есть, не думай. Я все нормально написала. Скажем, что вместе учебник листали.

– А если бы ей Брэдберри нравился, ты бы «Марсианские хроники» упомянула?

– Почему нет? Лёгко. Такая шоколадка вкусная. Может, ты своей поделишься? – губы у Аниной подружки были покрыты толстым слоем шоколадной помады, веки подрагивали, кончики пальцев тоже измазаны коричневыми следами.

– Ой… Мне надо позвонить, пока не забыла.

Аня вскочила из-за парты и вновь вышла в коридор. Профессор, как и прежде, не обратил на это внимания и продолжал рисовать на доске мелом круги и стрелки.

– Здравствуй, Аня.

– Привет, Марат. Солнце, у меня идея для кого ты должен писать книгу! – голос у нее был радостный, и некоторые буквы она проглатывала.

– Мы же уже решили с тобой. Для издательства.

– А вот и нет. Не угадал. Рукопись твою не все же издательство будет читать. Какой-то один конкретный человек будет ее читать, рукопись твою. Вот для него и надо писать! Ой, ты что там, смеешься?

– Плачу.

– Да, ну тебя с твоими шуточками. Я тебе такой совет ценный даю, а ты все смеешься. Подумай, это ведь классная идея.

– Аня, сложно довольно… Я же не знаю, кто именно ее будет читать.

– Сложно? Просто. Отдашь рукопись, узнаешь фамилию того, кто принял. Дальше – дело техники. Ну, чуточку, может, и сложновато. Зато, смотри, как интересно. Ты только представь, мы будем шпионить за ним, узнавать все его тайные мечты. Подсмотрим, какие продукты он ест, твой герой обязательно будет готовить себе завтраки из тех же самых продуктов. У этого дядечки, который читать будет, слюнки потекут. Машинки все в книге будут его любимых марок. Напитки и коктейльчики всякие. Да, он оторваться не сможет от чтения.