Читать книгу "Трепет - Сергей Малицкий"

По лестнице загремели сапоги воинов.

– Неужели у тебя еще есть силы? – удивился Орс, когда Кама занавесила дверь одеялом и стала сдирать с себя окровавленные лохмотья и отправлять их в камин, ничего не оставляя араманским стражникам для почитания и поклонения.

– Сил нет, – призналась Кама, – но перед глазами стоят лезущие по стенам гахи. Поверишь, я их боюсь. И хочу убраться как можно дальше отсюда.

– Неизвестно еще, какие планы на тебя у местной угодницы, – напомнил Орс. – Гахи нас, конечно, поторопили, но через недельку мы все равно бы к ней отправились. И признаюсь тебе, мне тоже не хотелось бы здесь задерживаться. Хотя рухнувшая Змеиная башня явно погребла под собой не одну сотню гахов. Может быть, даже завалила проход в Донасдогаму!

– Я бы не рассчитывала на отсрочку, – прошептала Кама. – К тому же что там две-три сотни гахов? Я была в подземельях и видела их саркофаги. Даже если они были в один ряд, то есть в каждом ждал своего часа один гах или еще какая нечисть, то их было пятнадцать рядов в высоту! Две стены! Ряд шириной в полтора шага! Значит, на лигу их двадцать тысяч? Сколько лиг в подземелье? Виз Вини говорила, что не меньше десяти! Тогда их двести тысяч! Двести тысяч голодных гахов! А кроме них есть еще дикари в светящихся пещерах. Там деревни и даже город. Ты можешь себе это представить? Я не успокоюсь, даже если окажусь за стенами Раппу, которые не смог взять сам Лучезарный!

– Еще бы успокаиваться, – уныло согласился Орс. – Гахам осадные лестницы не понадобятся.

– А знаешь… – Кама принялась намыливать тело, морщась от саднящих ран. – А ведь я буду скучать без тебя.

– Ты думаешь, я от тебя отстану, когда найду себе тело? – удивился Орс.

– Тогда найди уж не совсем старого, чтобы ноги его шевелились, – попросила Кама. – А то точно отстанешь.

– Уж я постараюсь, – пообещал Орс. – Ноги… Ноги у тебя, надо заметить, это что-то…

– Ведьмины кольца! – угрожающе сплела пальцы Кама.

…Она привела себя в порядок быстрее, чем рассчитывала. Скривилась, подумав, что вторая банька за один день – это уже явно лишнее. Расчесала волосы, отметила, что не смотрелась в зеркало несколько лет. Оделась. Проверила оружие, перетряхнула мешки, которые полегчали за две недели пути от Кахака, быстро поела, но пить почти не стала, хотя вино оказалось славным, тем самым араманским, которое ценилось почти так же, как дакитское. Зато наполнила фляжки. Вервекс явился, едва звякнул колокол, и повел ее вниз. Прунум Скутум, средний из троих братьев Скутумов, был уже готов к продолжению похода. Он сидел у костра один и потягивал вино из потрескавшегося от времени кубка. Увидев чистое лицо Камы, он удовлетворенно кивнул, почесал бородку и пробормотал:

– Не думай, Вервекс не сказал мне ни слова, кроме того, что нам нужно гнать лошадей в Тун и спасать наше княжество. Но сейчас я вижу, кто ты. Все-таки, твоя мать была самой красивой королевой из всех, кого я знал. И ты взяла от нее лучшее. Ладно, забудем об этом. Говори. Я правильно понял, что ты идешь от самого Кахака?

– От Алу, – сказала Кама. – Я была там две недели назад.

– Вот ведь… – хмыкнул Прунум. – Я бы не добрался и за месяц. Тем более без лошади. Хотя случалось там бывать, но только с дружиной и давно… Чего ты там забыла? Я бы и по Анкиде не отпустил ни одну из своих трех дочерей, хотя они почти твои ровесницы, а ты ходишь там, где воины не рискуют ходить даже по десять человек! Хотя… – Прунум рассмеялся. – То, что я увидел у солончака, убеждает меня, что иногда охотник должен бояться дичь, а не наоборот. Так кто тебя отпустил?

– Хорошо, – колебалась секунду Кама, – это не главное, но я скажу. Как ты понимаешь, у меня не осталось кого-то, кто мог бы меня отпустить. Поэтому я отвечаю за себя сама. Уже шесть лет. Не знаю, как сложится моя жизнь дальше, тем более судьба всей Анкиды, как мне кажется, висит на волоске. Но пока что я выбрала вот такую судьбу. Странствую, смотрю по сторонам. Немного лекарствую. Короче, сую свой нос туда, куда его никто не сует.

– Понятно, – скис Прунум. – Ты угодница. Тогда куда тебе идти, как не в Араману? Тем более что у нас уже есть одна. Я всегда знал, что только у нас может быть угодником баба. К тому же такая стерва, как наша угодница. Хотя ничего не скажу, будь я угодником, на ее месте я был бы еще стервознее. А уж если бы я был бабой…

Прунум хлебнул еще вина, видимо, представил себе последнее, потому что вдруг засмеялся, даже захохотал, заставив обернуться и воинов, собравшихся у другого костра, и даже лошадей у коновязи.

– Мне как раз к ней и надо, – проговорила Кама. – Поскольку то, что следует передать князю Араманы – почтенному Силексу Скутуму, ты передашь и без меня. Слушай же. Две недели назад я была у Змеиной башни. У провала, который ведет в подземелья Донасдогама. То, что я увидела, заставило меня бежать в сторону Араманы. Но прежде чем я расскажу тебе это, ответь мне сам, приходилось ли вам ловить или убивать что-то, похожее на человека?

– Похожее, но все же не человека? – переспросил Прунум. – Как же. Приходилось. Раза два. Пакость похуже калба. Не так опасна, но зато и по деревьям лазит, и когти у нее, и зубы. Даже лопочет что-то. И глазами так – хлоп, хлоп. Точно как ящерица. Или как тритон речной. Но оба раза пришлось прибить. Она ж бросается! Но так что с нее? И размер у нее с ребенка. Голая к тому же. Мерзость. Да еще с заостренной палкой. Ее, что ль, боятся надо?

– А далеко заходят твои дозорные? – спросила Кама. – Случаются ли дальние походы, вроде твоего путешествия к Змеиной башне? Не теперь, так хоть лет сто назад? Двести?

– Давно не случалось, – нахмурился Прунум. – Да и что там делать? Сотню лиг отмеришь, дальше Сухота. Ни воды, ни жизни. Да и в горах… Разве только сэнмурвы пролетят. Та еще пакость. И ни сто лет назад, ни двести. Нечего там делать. Охота была в пекло соваться. Мы тут пакость подсекаем, а пока она не лезет, так и нам беспокоиться не о чем. Конечно, хотелось бы взглянуть на город предков, на Кахак, ну так, с тропы всяко можно посмотреть, а так-то… Чего там делать?

– Там беда, – прошептала Кама. – Эти существа, может, и пакость, но у них есть название и язык. И имя у каждого. Это гахи. Ведь ты слышал это слово?

– Подожди, – хмыкнул Прунум. – Это ж сказки? Детишек ими пугают. Мол, живут под горами, а если дите не слушается, выбираются и уворовывают его. Враки, конечно… Но я боялся, маленьким… Я думал, ты Эрсет меня пугать будешь…

– Это не враки, – покачала головой Кама. – Южный и западный берег Аббуту покрывает чудной лес. Словно белые змеи из земли торчат. И листья на них по весне не как листья, а как ленты в волосах. В том лесу живут гахи. Говорят, деревень там сотни две. В каждой – до полутысячи гахов. С семьями получается их сто тысяч, ведь так? К тебе не звери выскакивали, Прунум, а дети. Или заплутали, или еще как. После двухсот лиг по Сухоте будешь бросаться. А теперь представь себе гаха, который ростом как ты или выше. С когтями, зубами, способного забраться и на дерево, и по крепостной стене без лестницы. Только в доспехах, с луком или копьем.