Читать книгу "Стратегия исхода - Дуглас Рашкофф"

Заранее поговаривали, что федералы прихлопнут нынешний всплеск (внутри цунами) электронных торгов[159].

На компьютерных мониторах в кабинетах и загончиках по всему небоскребу светилось потоковое видео – речь Бирнбаума в прямом эфире.

Тишина затопила нью-йоркские брокерские конторы, коммерческие компании, таксомоторы и киоски с тако, едва старик поправил бифокальные очки на носу и вперился в свои заметки. Нет, политического решения не будет; лишившись власти менять процентные ставки без одобрения Конгресса, Бирнбаум политических решений почти не принимал. Однако его слова все-таки воздействовали на весьма эмоциональный рынок. Каждый говорил себе, что местами суровые прогнозы на него лично не повлияют, но страшился того, что Бирнбаумовы заявления сотворят с настроением остальных. И это опасение в свою очередь сворачивало рыночный кураж, точно люди Бирнбауму поверили сами.

Когда мы добрались до кабинета Морхауса, Бирнбаум уже продрался сквозь традиционные предостережения насчет инвестиций, основанных на «якобы правдоподобных комментариях сетевых брокеров». В выражениях, позаимствованных из прошлых своих выступлений, он объявил: «Те, кто пользуется анонимностью Интернета для мошенничества с ценными бумагами, должны понимать: онлайновый мир не спасет от правоохранительных органов».

– Чем меньше новостей, тем лучше, – заметил Тобиас, откидываясь в кресле. – Кажется, он нас послушался. – Делая вид, что федералы в теме, Бирнбаум молчаливо одобрял интернет-торги.

– Но и при наших нынешних возможностях надзора, – продолжал Бирнбаум, – господствующее в массах восприятие онлайновых торгов как замены наличных сбережений, а ценных бумаг технологических компаний – как, по сути дела, социального страхования[160], лишь увеличивают риск потенциально катастрофических последствий для неосведомленного инвестора.

– Ну, понеслась. – Алек наклонился к монитору задней проекции. – Значит, неосведомленные инвесторы?

– Ш-ш, – заткнул его Тобиас.

– Новое поколение программ сетевых торгов грозит лишь обострить эту тенденцию, маня публику к неслыханному, бешеному пароксизму оптимистических сделок.

– А? – переспросил Алек.

Тобиас хлопнул ладонью по столу. Гораздо громче вышло, чем кулаком на той неделе. Научился.

Однако с тем же успехом можно было вырубать трансляцию. Свой главный тезис Бирнбаум озвучил, и наше положение прояснилось. Договорив, спустя час и сорок пять минут, старикан зарекомендовал себя стражем рационализма в пекле общегосударственного компьютерного психоза. Он твердил, что недавняя «коррекция» вполне может повториться. Даже сенаторы от его позиции пришли в ужас и выворачивались наизнанку, дабы защитить интересы корпораций, вложившихся в предвыборные кампании.

Все это тянулось полдня[161]: справа и слева от прохода[162]сенаторы атаковали Бирнбаума за старания посеять недоверие в душах удовлетворенных граждан; за то, что поставил личные заботы горстки элитарных банкиров над приоритетами нации частных инвесторов, которые пытаются конкурировать в условиях все более открытой международной экономики. Но Бирнбаум свое дело сделал. Он заявил, что намерен придать огласке сомнительную деятельность компаний, организующих онлайновые торги, и грядущий переход «МиЛ» на синаптикомовский алгоритм очутился как раз на линии огня.