Читать книгу "Стратегия исхода - Дуглас Рашкофф"

Наконец я закруглился, и Джуд задал единственный вопрос:

– Так ты считаешь, это правильный ход?

Что тут сказать? По сути я был честен, хотя и не абсолютно откровенен. Прямо скажем, большего Джуд и не заслужил. Это парень меня наебал – и пофиг, что в результате это оказалось мне на руку. Кроме того, я теперь в другой команде, и эта команда от меня зависит. Целая индустрия от меня зависит. Но я не мог без угрызений сказать безусловное «да». Особенно после библейских откровений этажом ниже.

– Я думаю, сделка неплохая, – сказал я. – Очень неплохая сделка.

– Ты считаешь, нам брать деньги? – надавил Джуд. Что – мне за него решать? Мой греческий хор зашелестел нотами.

– Если не умрешь без контроля над проектом – да. – Я на грани разоблачения.

Говори! Говори! – скандировал хор.

– Ну если Тесланет выпустить, ни у кого никакого контроля не будет, так ведь? – риторически вопросил Джуд.

– Если Тесланет выпустить – это точно. – Я выбирал слова тщательно, будто президент перед большим жюри присяжных[155].

– Они же его выпустят, так? – спросил Джуд.

Мы все-таки добрались до развилки, которой я надеялся избежать. Джуду равных нет в раскопках слабейшей строчки кода.

– Знаешь, – выдавил я, – если они не хотят его выпускать, то платят просто запредельные деньги. – Вот. Я упомянул такую возможность. Реплика проходная, но позже смягчит мою вину.

Ты погиб, Йосси! Ты погиб!

– Тогда клево, – успокоился Джуд. – Сделаем все, как ты скажешь.

– Ну… – Я улыбнулся как мог убедительнее. – Похоже, вы теперь интернет-миллионеры.

– Поправочка: Тесланет-миллионеры.

Мы чокнулись рогаликами. Как ты мог???

Я углубился в детали передачи заявки на патент «Интертейнинку», дал Джуду подписать предварительные соглашения, по которым «МиЛ» становился посредником. Бенджамин совсем ушел в себя. Джуд ускакал сообщить Рубену, а Бенджи я попросил задержаться. Он подчинился, точно по учительскому приказу.

– Тебя что, все это не радует? – спросил я.

– Да радует, наверное.

– Ты, между прочим, тоже участвуешь. Пять процентов. Будешь самым богатым пацаном в классе.

– Круто, – безжизненно бормотнул он.

– Джуд тебя не застремал, а? Эти парни бывают жестковаты.

– Нет.

– Это хорошо. – Я втайне рассчитывал, что Бенджаминово отношение к Джуду изменилось.

– Это все? – Ему хотелось уйти.

– Нет. – Я подыскивал тему. – Как с эмулятором получилось?

– Клево. Я под него скачал кучу игрушек.

– Еще работает?

– Со старыми игрушками. Да.

– Знаешь, там графику в основном Эль-Греко писал. Я его недавно опять встретил. Он больше не жирный. Помнишь его?

– Нет.

Сидит на кровати, на самом краешке. Маленький скелет аж выпирает под полосатой футболкой. Громадные карие глаза таращатся в пространство. Я почувствовал себя грязным. Взрослым.

– Ну что такое? – спросил я. Шкет ведь не мог в мою прогнившую душу заглянуть, правда? Он мог, мог! И вообще, я их только что сделал миллионерами. Ты их сделал рабами!

– Ничего, – сказал Бенджамин. – Я лучше пойду.

– Что, в школе гульфик[156]проверяли?[157]

– Я этого больше не боюсь, Джейми. – Он подошел к двери. – Мне пора.

– Эй! – Я поплелся за ним по лестнице. – У меня есть билеты на «Никсов», на пятницу. Хочешь сходить? – Мощное приглашение[158]. Билеты мне вручил Морхаус лично – для клиентов, а не кузенов.

– Не-а, – сказал Бенджамин, уже седлая велосипед. – У меня уроков полно.

– Ну ладно, – крикнул я ему в спину. – У тебя же мое новое мыло есть?

От Бенджаминова странного поведения я острее почувствовал себя ядовитой змеей, что заливает ядом весь Куинз, едва появившись дома. Словно в портфеле у меня – бизнес-токсины. Но на самом-то деле они не токсичны; все от контекста зависит. Я сделал моим друзьям шесть миллионов долларов, я заложил «Интертейнинку» основу для решающей стадии развития свободной рыночной экономики, я вычислил, как сайтам «МиЛ» увеличить трафик, не полагаясь на брокерское мошенничество. Довольно сложный список потенциально несовместимых задач, а теперь все слаженно работает. Нехило для новобранца.

И на следующий день, с аккуратно перевязанной коробкой рогаликов подмышкой проскальзывая к шестеренкам «МиЛ» через обесчеловечивающие крутящиеся двери, я будто вносил макрофага в кишки системы. Я так долго отрицал свое этническое наследие – теперь оно послужит мне секретным оружием. Сама кошерная пища – символ добродетели, моей связи с чем-то вне этого казино. Отныне я в этой игре смогу играть за обе стороны.

Я прошагал к Алекову кабинету и поклонился на пороге, протянув открытую коробку, словно искупительную жертву. Может, это она и была.

– Сначала работа, плюшки потом, – сказал Алек, проворно скользя по людному этажу к кабинету Морхауса. – Бирнбаум вот-вот начнет.