Читать книгу "Игра в прятки - Клэр Сэмбрук"

— Точно не знаю, — говорила Джоан в свой телефон. — Это я и пытаюсь выяснить.

По-моему, она уже выдрала у себя несколько прядей.

С башенки раздались истошные крики. Служащая помчалась туда.

— Проверьте, пожалуйста. Вы ведь имеете доступ к этой информации. Сильный пожар на Шеферд-Буш… Отис, Отис. О — Облако. Я его жена.

Пожар?! Так вот почему Отиса до сих пор нет! Мы с Питером ринулись к ребятам, чтобы все им рассказать.

Май лизнула свое мороженое.

— Это недалеко отсюда.

— Можно увидеть с башенки, — сообщил Питер.

— Там слишком много народу, — вздохнул я.

— Есть еще веревочная лестница, — сообразил Пит. — Доедайте мороженое, быстрее.

Красивая у Май попка в этих джинсах. Я делал, как меня Отис учил. Старался не смотреть на попки девчонок. Отис однажды сказал мне:

— Тебя не касается, что там у девчонок внизу, парень. Смотри на уровне своих глаз или выше. А вниз тебе незачем смотреть.

Я и смотрел выше. Я ж не виноват, что она первая полезла. Следом за Май поднялись Питер, Терри, Свинка и последним я.

— Ну и где тут сильный пожар? — спросил Терри.

Он был прав. Голубое небо, пушистые белые облака. И никакого дыма. Слава Отиса уплывала у меня из рук.

— А ты-то откуда знаешь, какие пожары сильные, а какие нет? — поинтересовался Пит.

— Моего отца направили в Кувейт, когда там нефтяные вышки горели.

— Обошлось?

— Нет, его ранило.

— И где его ранило?

— В Заливе.

— Ах, в Заливе, — протянул Пит.

Май захихикала беззвучно, как только она умеет, — я почувствовал, потому что веревка затряслась.

— Знаешь что, Терри, — продолжал Питер, — надеюсь, у твоего отца хоть рака-то нет.

Терри прикусил язык.

Те девчонки-самоубийцы швырялись с бамбуковой башни галькой в служащую, которая храбро лезла к ним на самый верх. На площадке для малышни какой-то шкет катался по земле, верещал, молотил кулаками и лягал свой трехколесный велик. Дэн тоже такое устраивал. Я задержал дыхание, как учил меня Отис.

— Может, повыше поднимемся, тогда увидим? — предложила Май.

— Гип-гип-ура, тарзанка свободна! — заорал Свинка. Уж больно глазастый.

Мы поспешили вниз.

— Одну минутку, — сказал я. — Посмотрю, как Джоан.

Она кое-как заколола волосы. Черт знает что, а не прическа, но я сказал:

— Тебе идет.

— Ты щеку вымазал.

Джоан послюнявила палец и стала тереть мое лицо. Ненавижу, когда взрослые так делают. Ну уж ладно, потерплю. Я даже пожалел, что на мне такой джемпер, который не нужно в штаны заправлять. Пусть бы Джоан немного отвлеклась.

— Отис не будет как дурак строить из себя героя. Правда, Джоан?

Джоан громко сглотнула и улыбнулась:

— Он отличный пожарный, с ним все будет в порядке. — И приложила руку к животу.

— Он дерется?

— Нет, малыш. Сейчас он спит.

Малыш. Так она обычно называет Отиса.

— А почему ты решил, что это мальчик, Гарри?

— Просто знаю — и все. Спорю на что угодно.

А когда он вырастет, я научу его всему тому, о чем с нами не говорят взрослые. Например, куда девать язык во время поцелуя и как удержать во рту собственную слюну. И надо ли сначала спросить или можно сразу сделать это? Я все ему расскажу. К тому времени я уже все это буду знать.

Служащая парка выстроила перед собой в шеренгу тетку в очках и крикливых девчонок. Еще одна женщина с тремя вертлявыми детьми образовали шеренгу напротив.

— Мы всегда должны думать о том, как наше поведение влияет на окружающих? — Служащая будто бы не утверждала, а спрашивала.

— Франческа, Лолли, вы не будете играть в парке на следующей неделе?

Какие строгости.

— Руфи, девочки, идемте отсюда, — возмущенно выдохнула очкастая. Как будто у нее был выбор.

Вторая женщина злорадно усмехнулась. Руфус просиял.

Я пытался припомнить шутку, которую любила Джоан. Не вспомнил и стал сочинять свою.

Эй, Джоан, у тебя гусеница в мороженом!

Нет, так не интересно.

Джоан, ты любишь гусениц? Нет? Жаль, потому что ты проглотила одну вместе с мороженым.

Только вот она не ела мороженое. Оба стаканчика грустно таяли на скамейке. Вот когда я по-настоящему занервничал. Джоан обожала мороженое. Над липкой лужицей кружилась оса.

Я пытался придумать другую шутку. Переступил с ноги на ногу, сунул руки в карманы, высунул, сложил за спиной. Мне хотелось убежать к Май и ребятам. Но я был нужен Джоан.

Я первый увидел Отиса. На нем не было ни шлема, ни формы, только голубая рубашка со знаком пожарника. Еще синие брюки и черные туфли. А голова забинтована.

Он тихо подошел к Джоан сзади, поднес палец к губам — молчи! — и закрыл руками ее глаза.

Она даже не спросила: «Кто это?»

Он даже не сказал: «Угадай!»

Она разрыдалась, как только его руки коснулись ее лица. Он наклонился и обнял ее, зарывшись в волосы. От него пахло костром, потом и лекарствами. Теперь я мог спокойно идти.

Деревья на детской площадке цвели так пышно, как еще нигде и никогда в целом свете не цвели. И роняли, роняли свои цветы. Шкет на трехколесном велосипеде, тот самый, который недавно ревел, колотя ногами по земле, затормозил под снегопадом лепестков и спрыгнул ловко, почти как Дэниэл. Посмотрел на меня и показал язык. Так мне и надо, нечего глазеть.

Лицом он был совсем не похож на Дэна. Просто маленький мальчик. Самый обычный. Один из многих.

Пит, Май и Свинка махали мне руками с площадки башни. Я кинулся к ним, набирая скорость. Мне так хотелось побыстрее рассказать им, что Отис у нас герой, что он жив и немножко ранен. Я слышал веселые голоса, которые приветствовали самого быстрого бегуна в мире. Я подбежал к башенке, мигом забрался наверх. Зрители еще не догадывались, что сейчас станут свидетелями прыжка мирового класса. Я выступил вперед, обхватил руками тарзанку. Набрал полную грудь воздуха.

— Эге-ге-гей!!!

И полетел.