Читать книгу "Украденный Христос - Дж. Р. Лэнкфорд"

– Те, что говорят: «Стоп, ты уже беременна»?

– Именно. Кстати, в связи с предстоящим нам нужно обсудить один пункт…

Мэгги отвернулась, догадываясь, к чему он клонит.

– Когда я буду брать яйцеклетки, мне придется использовать зеркало.

– Что ж, будь по-твоему. И как оно выглядит?

Феликс взял белый пластиковый предмет, напоминающий утиный клюв – две ложковидные лопасти, раскрывающиеся при сжатии рукояток. Выглядел инструмент устрашающе.

– Это, говоря условно, расширитель. Во время процедуры я должен иметь доступ к шейке матки. Возьмем самое узкое зеркало – оно так и называется: «зеркало девственниц». Обещаю сделать все возможное, чтобы не повредить плеву.

Мэгги пожала плечами.

– Какой смысл беречь ее? При родах она все равно разорвется. Уж лучше покончить с ней раз и навсегда.

– Хорошо. Если хочешь, я ее надсеку.

– Не надо меня резать! Боже упаси меня от всяких скальпелей. Просто возьми зеркало обычного размера. Так ведь можно?

– Да, но мне еще придется расширять родовые пути, а при том, что ты никогда не жила половой жизнью, ощущение будет не из приятных.

– И сколько придется терпеть? Минуту? Тебе будет куда легче там управляться, да и ребенку ничего не помешает, верно?

– Не то слово, но…

– Тогда решено. Только не режь. Просто… нажми посильней. Признаться, в жизни не думала, что потеряю девственность таким способом.

Она обреченно вздохнула, глядя на расширитель. Простой инструмент, орудие гинеколога.

Феликс вдруг подошел к ней и взял за руку. Вид у него был обескураженный.

– Ты, должно быть, считаешь меня бессердечным. Я понимаю, тебе хотелось сделать этот шаг совсем при других обстоятельствах, как и любой женщине. Если бы мы клонировали кого-то другого, я назвал бы себя полным кретином. Первый раз должен быть естественным, это твое право.

Мэгги снова посмотрела на зеркало и вспомнила, как хорошо ей было с Сэмом той ночью. Ее влекло к нему, и вовсе не из-за лишних гормонов. Она обернулась к распятию в изголовье стола и почувствовала, что хочет встать перед ним и помолиться.

– Так вот, имей мы дело с другим донором, я просил бы тебя найти кого-то, кому ты полностью доверяешь,– продолжил Феликс.– Он мог бы прийти и побыть с тобой – разумеется, при соблюдении всех предосторожностей. Я сознаю, чем ты жертвуешь. Хочу, чтобы ты это знала.

Мэгги опустила взгляд.

– У меня никого нет, Феликс, так что забудем об этом.

– Хорошо, как скажешь. – Он выпустил ее руку и поспешил добавить: – То есть плохо, конечно, что у тебя никого нет, но если ты согласна на…– Он снова накрыл ее ладонь своей, убеждая уже будто бы сам себя.– С медицинской и эмоциональной сторон решение далеко не идеальное, сомнений нет. В смысле, ты не Дева Мария, а нормальная современная женщина…

Она изумленно смотрела, как Феликс залился краской и отошел от нее, перебирая в руках инструменты и датчики.

Ей снова бросилась в глаза его пижама. Впечатление было такое, словно он то собирался с духом, то вдруг отступал.

– Мэгги, ты вправе знать, как бы я поступил при других обстоятельствах. Вместо того чтобы вынуждать тебя пройти через это, я пожелал бы, нет – почел бы за честь быть у тебя первым, если, повторюсь, мы клонировали бы не Иисуса.– Он постучал по лбу, как будто вспоминая что-то. – Ой, прошу прощения. Это считалось бы блудом. Так что…

Мэгги смотрела на него во все глаза. Феликс походил на старательного солдатика, докладывающего о боевой готовности. Солдатик был прелесть, однако Мэгги видела в нем мальчишку, наивного и неопытного. Он определенно не догадывался, что творилось всю эту неделю между ней и Сэмом. Она не смогла удержаться: прыснула и расхохоталась, да так, что повалилась на стол, служивший им смотровым креслом. Мэгги смеялась, не в силах остановиться, даже увидев обиду у Феликса на лице.

– Ничего,– выдавила она.– Я не в убытке. Я просто счастлива, доктор Росси… то есть Феликс.

Мэгги попыталась сесть, коря себя, что смеется над ним, но хохот было не остановить. Годами она пыталась сблизиться с кем-то – а тут на тебе, от предложений нет отбоя! Сэм и Феликс видели, какой жар ее терзает, и спешили «на помощь». Похоже, есть во всем этом что-то врожденное – странное, свойственное человеческим самцам рыцарство, вынуждающее их таким образом предлагать свои услуги. Отныне она не будет судить тех, кто ухлестывает за вдовами, еще не выплакавшими слез. Может статься, мужчины вовсе не кобели, какими кажутся. Наверное, их просто запрограммировали лезть к бедняжкам в постель – в качестве утешителей.

Феликс тихо вышел за дверь, а Мэгги еще долго тряслась и хваталась за бока, после чего встала, проковыляла к себе, уткнулась в подушку и расплакалась.

Когда вечером пришел Сэм, она не сказала ему о последней инъекции; не сказала, что через тридцать семь часов Феликс вытянет у нее яйцеклетки, что в результате она фактически лишится девственности. Вместо этого они заказали восхитительный ужин на четверых, который Сэм заставил Феликса оплатить наличными (чтобы никто не смог выследить их по кредитке), свозив его предварительно в банк и обратно.

Мэгги собиралась пройтись по поводу аристократов, обедающих с прислугой, но потом решила, что шутка будет неудачной. Удивительно, как Сэм вообще позволил им заказать еду на дом. Сначала он выступил против, однако Франческа заныла, что больше не может без приличной еды. В конце концов с Сэмовой вялой подачи сошлись на «Фэбьюлос фуд». Всякий знал, что сам Господь, питайся он готовой кухней, выбрал бы эту марку. Что еще важнее, болтливость в отношении клиентов приравнивалась персоналом к тягчайшим грехам сродни убийству и прелюбодеянию. Прибывший шеф-повар выглядел, как положено шеф-повару, а официант, обслуживавший их, был при черной «бабочке». Буйабес Мэгги, не содержащий соли, таял во рту. Когда команда «Фэбьюлос фуд» удалилась, они вышли пить кофе на террасу. Рядом с уличными обогревателями даже январский мороз не щипал щеки. Все смотрели на реку и прислушивались к лесным голосам и шорохам. Сидя под газовым рожком, Мэгги заметила, как Франческа поблагодарила Сэма за ужин и обольстительно прижалась к нему, подливая кофе.

Глава 32

Воскресенье, утро. Клиффс-Лэндинг

– Давно встала, Мэгги?

Феликс восторженно слушал ее пение, доносившееся из кухни: «Святое дитя, пришлось тебе в яслях родиться. Младенец Иисус, не знали они, кем ты был ». Сегодня слова прозвучали для него новым знамением.

Мэгги опустила салфетку, которой наводила глянец на стальную поверхность холодильника, и оперлась на сияющую дверь.

– Я и не ложилась!

– Ну и ну. Вымоталась, наверное?

– Точно. Кошмарная ночка. Знаю, Сэм велел соблюдать осторожность, но, может, сходим в церковь? Мне бы это здорово помогло. Раз уж я не могу ни есть…